Дневник
похода по Винче и Пудосу
(7 - 28 августа 2004 г.)
Киров - 2004
Дневник
похода по Винче и Пудосу
(7 - 28 августа 2004 г.)
Киров - 2004
Поход начался как обычно с паковки рюкзаков. Правда, этим как профессионал занимался исключительно Борис, а я была все больше на подхвате: то поесть приготовить, то содержимое аптечки проверить, то в магазин сходить за недостающим хлебом, то сформировать пакеты из собственных вещей и т. д. - короче и мне работы хватало. Надо сказать - этот раз Борис взялся утрамбовать вещи меньше, чем за сутки, обычно этим он начинал заниматься за неделю, чтобы закончить ко дню отъезда, но уже тогда паковался по большей части по вечерам после рабочего дня.
Между делом созвонились с Наташей. Она отчиталась, что у нее все собрано, и можно хоть сейчас на вокзал, а Саша так и не звонил ни сегодня, ни вчера.
В очередной раз вышли на связь после обеда, и Борису даже удалось переговорить с Сашей, хотя Наташа потом утверждала, что забегал он всего на пару минут.
Часам к семи вечера скорость сборов возросла, но по большому счету осталось рассовать мелочевку. В окне внезапно замаячила черная туча, а ведь больше недели выстояли вёдра, да и в течение дня ничего не предвещало подобного безобразия: погода была безоблачная, хоть и немного жаркая.
Но туча тучей, а вот когда Борис принялся перед отбытием закрывать окно в лоджии, то заметил легкий, но достаточно солидный дождик, который бесшумно увлажнял замученную жарой землю. "Ну, как обычно, не раньше, не позже", - подосадовал он. Хоть и есть примета, что дождь в дорогу означает удачу, но преть в поезде сырым багажом двое суток, а то и весь поход в случае непогоды там, куда едем - радости мало.
Мест получилось четыре: сумка, кости и 2 рюкзака. Но нести все сразу до остановки не решились и разбили багаж на две ходки. На второе оставили кости от байдарки. За ними возвращался Борис, пока я с остальными баулами кантовалась на автобусной остановке.
Видимо, вняв сетованиям, дождик к нашему выходу из дома все же успел закончиться, оставив после себя свежесть и прохладу, и тащиться навьюченному вещами по такой погоде была одна приятность.
С транспортом нам исключительно повезло. Ждать его долго не пришлось, да и доставил он нас прямо к вокзалу, избавив от необходимости волочиться через площадь. Правда, салон оказался не слишком удобным для нашего барахла, и мы вынуждены были частично лишить пассажиров и кондуктора возможности свободно перемещаться по некоторой части прохода и пользоваться задней дверью.
На вокзале в районе остановки мы встретили Наташину маму - значит, один член команды уже где-то здесь. Вот почему ее телефон не отвечал перед нашим стартом.
Наташу Борис нашел в конце конкорса в здании вокзала, и сразу же принялся таскать туда вещи. У нее же удалось выяснить, что Саша еще не появлялся. После того, как во второй половине дня у нее дома вручил ей галошу от своей байдарки, он исчез, не поддерживая ни с кем связи: ни о ходе паковки, ни о времени выхода. А Наташе пришлось свой рюкзак, уложенный еще с утра, перекладывать заново.
Пока мы отдышивались после транспортировки своего многочисленного скарба, в скорости нарисовался Саша с рюкзаком, обвешанным по бокам веслами и удочкой, а сзади еще и разноцветным спасжилетом, кроме того, обе руки его были заняты авоськами, в одной из которых (спортивной сумке) была компактно упакована палатка, а из другой (полиэтиленового пакета) среди беспорядочно накиданных вещей предательски торчала металлическая посуда. Слегка побаловались "Спрайтом", купленным Борисом, пообщались с коллегами-туристами, отъезжающими на Полярный Урал, обратив своим появлением их внимание. Они прибыли на вокзал раньше нас, и поскольку уже успели отметить начало своего похода спиртным, то, естественно, тяга к общению у них стократно возросла.
Поезд наш слегка задерживался, и мы сначала гадали, куда его подадут, а потом и где остановится наш вагон, поскольку с такой поклажей мобильно перемещаться было довольно затруднительно. Но вскоре все было позади, погрузка прошла без проблем, и наш поезд потащился к станции Котлас Южный.
Некоторое время потрепались, насколько позволяли места в соседнем купе. Так как питание на сегодняшний поезд предусмотрено не было, чем сильно разочаровали Сашу, то все вскоре стали отходить ко сну.
Сегодня нас поднял голос проводника, известивший, что через час прибываем в Котлас. В 5.20 утра приехали.
Погода теплая, без дождя. Выгрузились из вагона без особых проблем, а примерно через час уже сели в поезд "Котлас - Москва". Проводники нас сразу предупредили о том, что возможна проверка багажа - "к нам едет ревизор!", поэтому мы занялись маскировкой вещей, использовав соседнее купе, матрацы, подушки. Затем позавтракали, отметив вкусную "скороежку" - геркулесовую кашу с малиной, и улеглись по полкам. На наше счастье Борис еще в Кирове заранее купил билеты в одном купе. Красота!!! Поэтому ехали спокойно и дружненько.
Отобедали аппетитной окрошкой, и очень быстро подошло время прибытия на станцию Коноша. В Коноше Борис купил билеты уже до места (в общий вагон), до станции Чупа. Ожидая поезд, в районе 16.00 разместились с багажом на мини-рынке (все-таки крыша над головой на случай дождя и нежарко). Около 17.00 пообедали, вымыли посуду на колонке и в 19.20 сели в поезд "Вологда - Мурманск" до Чупы. Погрузились и разместились довольно удачно, попили чай и улеглись спать на верхние полки.
Общий вагон - он и есть общий вагон. Соседи попались веселые, кутеж продолжался до утра, но тем не менее сказалась усталость от двух пересадок, поэтому я отключился рано, и даже выспался.
В 6 утра вышел подышать свежим воздухом в Малошуйке - очень холодно. Освежившись, проспал до Унежмы, которая была в 7.40, это последняя станция в Архангельской области.
Здравствуй, Карелия! В свой день рождения представилась редкая возможность увидеть ее всю от восточной границы и почти до самой северной. Сначала места довольно схожи с нашими, а потом постепенно становится все больше камня, сосен и воды.
В Нюхче воды нет совсем, из окна поезда видны обнажившиеся камнями перекаты и порожки. Пожалуй, в августе на нее идти уже поздно, либо нужно дождливое лето. Вскоре пересекли Колежму, а впереди - Беломорск, с которым связаны у меня заброски на Охту и Беломорскую Шую. Затем Шуерецкое (р. Шуя), Кемь (выход с Охты, Чирка-Кеми, заброска на Поньгому). В Кеми, к нашему великому сожалению, поезд задержали на три часа.
Время даром не потеряно - сходил в город и затарился на праздничный ужин. Штопора, конечно же, ни у проводника, ни у одной из туристских групп не нашлось, пришлось вырезать пробку ножом. Празднование дня рождения прошло при пересечении рек Поньгома, Кузема, Воньга, соответственно и воспоминания походные были о них же. Вокзал в Энгозере безбожно зарос деревьями и кустарником. В Амбарном лицезрели место сбора, здесь начинали поход по Куземе. После Боярской будем собираться на выход. Хотя ехать еще прилично, но нужно перетрясти продуктовые сумки, кои изрядно похудели, и по возможности остатки продуктов перепаковать в рюкзаки.
В Чупе быстро выгрузились, и мы с Сашей пошли на поиски машины. Еще при подъезде к станции из окна вагона я успел заметить около одного из домов пару "буханок", к нему мы и направились. Около дома стояла группа женщин, у которых я поинтересовался насчет хозяев "буханок". Одна из женщин, назвавшись представителем организации WWF в Чупе, повела нас к водителю в гараж, но в обратном от дома направлении. При разговоре выяснилось, что такса на машину здесь стандартная: 2000 руб. до Степанова озера и 1500 руб. от Нольозера. На четверых это, конечно, дороговато. Поторговавшись, сошлись на цене 1500 руб. до Степанова озера и 1000 руб. от Нольозера.
В 22.10 загрузились в "буханку" и поехали. 10 км асфальта до трассы пролетели быстро, а дальше пошла разбитая грунтовка, иногда местами встречалась более-менее приличная дорога. Чем дальше от Чупы, тем дорога хуже. Всю дорогу разговаривал с водителем. Вскоре доехали до развилки и свернули влево. Вот тут-то и началось - едем, как по стиральной доске. Я уже было подумал, что куда-то не туда свернули - заблудились. Но вскоре (в 0.10) мы вырулили, к моему великому изумлению, прямо к Степановой избе - это просто подарок к моему дню рождения, хотя водитель о нем даже и не догадывался. Так что не верьте, когда говорят, что до Степановой избы не доехать, просто здесь дорога действительно никакая, поэтому не каждый водитель согласится сюда довезти даже за 2000 руб.
Записали номер машины: в409вх, регион 10, чтобы случайно не перепутать в Нольозере с кем-нибудь, да может и на будущее пригодится. Водитель, как я понял, отлично знает здесь все дороги, а в Степановой губе у него даже когда-то была своя лодка. Попрощались с водителем, Исаковым Сергеем (тел. 814-39-6-23-85), пожелав ему счастливого пути, собрали байдарки, поставили палатку и пошли спать - над озером все еще догорала узкая полоска вечернего заката.
Встали часов в восемь, пока то да се, пошел дождь. Так что завтракали в избе. Изба сухая, от дождя вполне защищает. Позавтракав, начали, не торопясь, собираться. Сборы продлились до обеда, который состоялся около 15 часов. Приходила женщина из стоящей на ближнем мысу в домиках московской группы, рассказала, что ходят сюда уже много лет месяца на два - ловят рыбу, собирают грибы-ягоды. Сказала, что три недели стояла великая сушь, и только за три дня до нашего прихода "стали случаться" дождики ("стали случаться" - это карельский эквивалент кировского понятия "все залило нафиг").
Отошли в 16.15. При погрузке я почему-то напевал "Варяг". К чему бы это?
Вид с озера на стоящие вокруг горы открывается величественный. Правда, довольно часто горы закрыты дождевыми тучами.
Дойдя до "ворот", за мысом свернули направо и вскоре подошли к перекату с бревнами и останками ряжевой стенки, где после непродолжительного осмотра я и посадил первую дырку. Затем был еще один, где дырок стало две. Пока их затыкали, свечерело, поэтому встали на первую попавшуюся стоянку, не доходя минут 20 до Ака-порога. Палатку пришлось ставить прямо в багульник, и нам очень повезло, что вечером и ночью не было дождя.
Подъем был долгим. С вечера встали на нестандартной стоянке, и палатку пришлось размещать, где попало, в результате у меня под боком оказался огромный, по счастью, гладкий камень, соседствующий с небольшой ямкой. Но, видимо, такова моя судьба на всю ночь. Иногда, правда, удавалось обвиться вокруг камня, но вот от провала не спасала даже подложенная в углубление одежда. А ведь, когда все это безобразие покрыто зеленоватым мхом, место кажется достаточно ровным. Под утро же, едва все покинули наше временное жилище, как я, наконец-то, с комфортом разместилась на освободившемся ровном пространстве, и, вдыхая запах багульника и мази от комаров, которой насквозь была пропитана вся палатка, отрубилась по полной программе.
Новый день начинался хмуро - с тихой и пасмурной погоды, но ненастья ничто не предвещало. С нашей стоянки в районе озеровидного расширения просматривался вчерашний порог с вполне различимыми крупными камнями и заметным перепадом воды. Вчера головоломку этого водного препятствия мы решили всего на 3 балла, и потому сухими из воды выйти нам не удалось, интересно, что ждет нас сегодня.
"Геркулес" за завтраком как-то не пошел: то ли норма завышена, то ли в поход еще не втянулись. Сборы тоже проходили как-то вяло, поскольку паковка вещей еще не достигла автоматизма, и что куда класть было не совсем понятно. Уже поступил сигнал убирать палатку, а мы с Наташей еще только полезли в нее распихивать по мешкам барахло.
Внезапно заморосило. Затем дождь начал слегка крепчать, и вещи в байду мы носили уже по полной сырости - ненастье прекращаться уже и не собиралось, палатке естественно тоже слегка досталось.
Свой путь мы продолжили по этому же озеровидному плесу, на берегу которого стояли. Надо сказать, что с воды тот берег, на котором мы провели сегодняшнюю ночь, сильно выигрывал перед противоположным, представляющим собой суровое болото с редкими сушинами.
Внезапно в заметном сужении реки показались два огромных камня, в районе которых белыми барашками бугрилась вода. При приближении чуть в стороне от камней удалось рассмотреть бревенчатый мост в относительно хорошем состоянии. Под него со страшной силой уносилась вода. То ли осадка моста была значительной, то ли натянуло под него множество камней и бревен, а то и вовсе здесь было когда-то некое сооружение типа плотины, но в результате корректировки временем и стихией образовалась своеобразная щель через все русло, в которую с ревом и неимоверной силой стремилось попасть достаточно большое количество воды, но зато потом, преодолев препятствие, река резвилась вовсю и, испещрив белыми барашками русло по всей ширине, свободно спадала каскадами до очередного плеса.
Где чалиться и откуда начинать обнос - голову особо ломать не пришлось. По левому берегу уже виднелась сильно вытоптанная площадка. Далее тропа выводила к мосту, а за ним по правому берегу уходила вверх по склону небольшого холма, в виде которого и предстал перед нами противоположный берег. Тропу по левому берегу, сразу чувствуется, что натоптала куча ног, и в четкости ее сомнений не было, но поскольку местная почва держится лишь на камнях и корнях деревьев, то можно было себе представить состояние дороги, которую усугубил еще и дождь. Однако обнос по берегу казался беззаботной прогулкой по сравнению с тем, что предстояло преодолеть по мосту.
Начнем с того, что состояние настила в начале и в конце моста нельзя было назвать даже удовлетворительным. Бревна во многих местах иструпели, и в лучшем случае прогибались под весом проходящих, а то и вовсе норовили проломиться или рассыпаться под ногами. Случалось - нога застревала, попав между полуразрушенными элементами настила. По счастью, под мостом в этом месте уже была суша, хотя и почти в полуметре от этого бревенчатого сооружения. Но это все были цветочки. В центральной части моста пешехода ждал скользкий настил, под которым с дикой силой ревела вода, время от времени пробиваясь в щели в виде фонтанчиков. Надо сказать, что отсутствующие бревна в этой части надводного сооружения больше наводили психологический мандраж, чем представляли опасность. Перешагнуть такое препятствие не составляло труда, а вот ревущая и несущаяся с бешеной скоростью вода как раз и производила неизгладимое впечатление. Зато слизь на бревнах была настолько серьезной, что даже солидная перфорация обуви становилась здесь абсолютно бесполезной. Единственное успокаивало, что на мосту можно было разве что растянуться, нежели упасть за его пределы. Ограничительные продольные бревна располагались довольно далеко от края, да и сам мост достаточно широкий, к тому же кое-где торчащие головки штырей и гвоздей вместе с вытесанными для них канавками оставляли шанс хоть как-то удержаться на поверхности.
Но все прелести волока по мосту нам с Наташей удалось испытать позже. А пока этот участок преодолевали только капитаны, мы лишь таскали вещи от байдарок до моста. Они же продолжали свой путь к конечной точке волока, доставляя вещи к месту погрузки за одну ходку, и, таким образом, обнося сразу и мост, и весь порог, который пройти нам похоже было слабо.
Когда программа минимум с подносом до моста была выполнена, дошла очередь и до меня преодолевать реку по этому скользкому настилу. Борис, конечно же, предупредил насчет ненадежности сцепления последнего с подошвами сапог, но я не ожидала, что настолько все это будет серьезно. В итоге получалось удержаться на ногах, лишь имея 3 или 4 точки опоры. В сторону направления волока такими точками были мешки, обратно возвращалась чуть ли не на четвереньках, если вдруг поблизости не оказывалось дружески поданной Наташиной руки, естественно такое было возможно, лишь когда мы одновременно двигались в одну сторону. Короче, что там груды сырых камней на тропе и коварный влажный мох, по сравнению с этим бревенчатым кошмаром над потоком воды.
Сразу после моста солидная тропа вела до крупного камня, а дальше, достигнув вершины небольшого холма, вдруг рассыпалась на кучу мелких едва заметных звериных тропок, огибающих деревья и груды поросших мхом камней. Все они вели в разные места к подножью холма, в низину и прерывались у очередного озеровидного расширения.
Все это время разгулявшееся после завтрака ненастье обслуживало нас непрерывно. И, несмотря на общую достаточно теплую атмосферу, от избыточной влаги начало поколачивать. Лишь, когда мы упаковались и выбрались на середину этого очередного озера на пути реки, куда так таскались аж с противоположного берега, погода свела поставку влаги до минимума и даже продемонстрировала нам куски голубого неба.
Второй экипаж что-то задерживался, и, чтобы скоротать время, мы бороздили это огромное расширение реки кругами и зигзагами. Борис рыбачил дорожкой, а я озирала окрестности. Правый берег был сильно изрезан заливами и то и дело давал о себе знать в виде мысов, выбивавшихся из общей прибрежной полосы. На них возвышались оригинальные каменистые гряды, которые украшала не менее необычная растительность - белый мох и сосны экзотической формы. Левый же берег, наоборот, шел ровной грядой вдоль реки. Редколесье по его склону скорее говорило о массовых вырубках или пожаре, нежели о заболоченности местности, и белый мох, облюбовавший весь этот склон, подтверждал наши предположения о том, что места здесь сухие. И на такой вот просматриваемой до мелочей местности кто-то решил поставить лагерь. На склоне маячила брезентовая палатка под огромным полиэтиленовым тентом, невдалеке дымился костерок, а на веревке, натянутой между деревьями, сушилось нечто странное, представляющее собой замкнутый контур из трубок в виде двух овалов разного размера, напоминающий цифру "восемь". В районе лагеря и у воды против обыкновения отсутствовали какие-либо предметы сплава.
Прямо по курсу перед нами нарисовался живописный островок, состоящий из груды камней, поросшей мхом, кустарником и даже деревьями. Каменную подложку удачно скрывал облюбовавший отмели вокруг острова тростник, а, подплыв поближе к этому кусочку суши, вокруг него в воде можно было обнаружить еще и водоросли. Именно благодаря этим двум последним обстоятельствам Борису и пришла в голову мысль произвести разведку боем на предмет рыбы. Обычно в Карелии в районе травки и водорослей на спокойной воде брала щука. Может и здесь какой дурной хищник позарится на дорожку.
Второй экипаж особо не торопился показываться, догнать ему нас без карты было слабо, и потому мы вынуждены были ошиваться вокруг этого островка, несмотря на первую неудачу, наш экипаж решил повторить оплыв объекта теперь уже против часовой стрелки. Надо сказать, что отсюда хорошо просматривался уже пройденный нами путь, и потому легко было заметить появление на воде напарников по группе, а им - без проблем вычислить нас для определения направления дальнейшего продвижения.
Когда мы пошли на очередной круг вдоль береговой полосы острова, хозяин палатки не выдержал и показался на свет божий. Им оказался довольно пожилой мужчина в поношенном свитере и теплых светло-голубых кальсонах. Возраст постарался придать размытым чертам лица больше добродушный оттенок, нежели мужественный, и в совокупности с длиной седых волос хозяина палатки издалека можно было запросто принять за женщину. Мужчина принялся что-то готовить на костре, а между тем заинтересованно поглядывать на нас. В результате краткого диалога выяснилось, что коллега сплавляется аж с 12 июля и располагает довольно полной информацией о дальнейших капризах погоды. Прислушавшись, можно было без проблем обнаружить источник таких познаний. Четкий голос диктора сообщал о превратностях мировой внешней политики. Да и почему бы и не иметь приемник, если человек путешествует один и тем более так долго.
Местную щуку, несмотря на нашу настойчивость, блесна так и не заинтересовала, зато вдали замаячила синяя байдарка согруппников. Лодка у них шла ходко, и вскоре, воссоединившись в одну команду, мы сплавились до очередного водного препятствия, где решили перекусить. По счастью, довольно удачно попалось обжитое место с оборудованным костровищем. Очаги из камней - оптимальное место для разведения костров в пожароопасной Карелии с ее мхами, сушинами и торфяными болотами. С воды стоянка была обозначена развешанным на кусте пришедшим в негодность джинсовым костюмом и слегка подвытоптанным местом причала.
Солнце, разошедшееся было в момент, когда мы бороздили вокруг островка в поисках щуки, и погревшее нас самую малость на перекусе, спряталось похоже до конца дня за сплошной серой облачностью. Предчувствуя непогоду, да и благодаря всеобщей сырости, костер не очень-то стремился разгораться, поглощая все время у Саши, Наташа занималась овощами, а я, сползав за водой с котелками на противный топкий берег, где любое неверное движение провоцировало подъем со дна легкой черной илистой взвеси, решила малость вздремнуть. Неспокойная ночь в обнимку с камнем и столь частая смена погоды приводили мое здоровье в довольно неустойчивое состояние. Но удалось разве что полежать. Заморосил дождь. Несмотря на все природные катаклизмы, приготовить обед дежурным удалось довольно быстро.
Едва прибыли на место перекуса - Борис уперся с фотоаппаратами и камерой на болото. Вернулся он уже практически к раздаче, пообещав перед отбытием с перекуса сводить нас на место своей прогулки. То, что виды там стоящие, это нам удалось убедиться, едва мы ступили на это морошковое, хотя и практически без ягод, болото. В сотне метров от нас на безлесой равнине уютно расположилось озерцо. Но основное внимание приковывала к себе огромная сопка. Это гора Винча, не однажды виденная нами с воды.
После обеда Борис, удачно совместив просмотр порогов с обносом видео- и фотоаппаратуры, отправился вдоль берега, а мы от нечего делать принялись изучать антицеллюлитную рекламу с 7% скидкой для предъявителя. Перечисляемые в этом листочке мероприятия, воспринимаемые в условиях цивилизации вполне серьезно, здесь, в походе, имели несколько другой смысл и выглядели весьма комично. За одно огласили найденную вчера на одной из стоянок рекламу ароматической стельки «ЛюСянь», продукции китайской стельной фабрики (так было указано в инструкции). Текст явно хромал по части склонений, спряжений и вообще русских слов. И эта довольно актуальная в походных условиях вещь, благодаря такому описанию, стала предметом шуток.
Бориса не было довольно долго, но едва он вернулся, двинули по порогам. Их обнаружился целый каскад. Различная степень сложности каждого из них соскучиться не давала. На одних - беспрепятственно скатывались по пенной струйке, на других - поотгребались от камней, а где-то капитан, предупредив о внеплановом выскакивании из судна, вдруг начинал компактно укладывать вещи, намекая на возможные непредвиденные обстоятельства - испытание водой и камнями. По одним порогам сплавлялись, не прилагая усилий, по другим - упахивались, сражаясь с водой за выбранное нами направление и устойчивость нашего судна, а на третьих выяснялось, что против этой махины все наши усилия напрасны, и остается только смиренно отслеживать направление лодки, чтобы вовремя ее покинуть и стянуть с постамента, да отчерпывать по мере возможности воду, которую захлестывало через нос и борта байдарки буквально ведрами.
Саша, глядя на наше прохождение порогов, местами все же не стал рисковать, и провел байду, пустив в свою очередь матроса по берегу. Это потом уже за ужином, когда страсти улеглись, он рассказывал, как его поставило лагом к камню, и он шел часть порога кормой. Мы и сами, пролетев по бочкам, грешным делом подумали, что прорвались, столько воды плескалось в лодке. Да, чувствовалось, что серьезность препятствий крепчала раз от раза.
Перед следующим порогом мы сдались без боя, решившись на обнос по берегу. Дорога оказалась не очень близкой, но зато приводила к обжитой и добросовестно вытоптанной стоянке. Самое главное, что костровище было оборудовано в виде очага, а мест под палатку - аж несколько штук - на выбор. Обнеся порог, капитаны в голос твердили, что подобное препятствие пройти возможно, но вот камень в конце, да каменная стенка на выходе, ну и, конечно же, сила воды, и, естественно, перепад, а так все проходимо.
Поскольку наша вечерняя стоянка автоматически становилась местом дневки, Борис предложил отчаянным испытать судьбу завтра на разгруженной байде, чтобы, если рисковать, то с минимальными потерями. Масса различных предметов туристского быта и хозяйственного назначения, а также личного снаряжения и запчастей от байдарок, прибитых к берегу в районе порогов, говорили о том, что народ все же противостоял водной стихии, хотя и не всегда удачно.
Едва перетащив барахло к подножью порога, дежурные занялись ужином, а мы с Борисом - постановкой палатки. Надо сказать, что, если я еще саму палатку пыталась ставить в наш первый день на природе, хотя опять же в темноте, то для Бориса это был дебют. Благодаря тому ночному опыту, само наше хитроумное жилище мы поставили без подсказок, а вот тент - лишь со второй попытки. И уж совсем не догадывались о таком моменте, как регулируемая палаточная вентиляция, и поэтому ею пришлось заняться Саше. Вся хитрость заключалась в общем-то в небольшом колышке, который ставился перпендикулярно стенке палатки, оттопыривая небольшую шторку, что способствовало через теперь уже незакрытую тканью сеточку активизации воздухообмена.
Погода, наладившаяся было за время нашего прохождения по порогам, грозила глобально испортиться. Черная туча над лагерем постепенно принимала все более угрожающую сизо-фиолетовую окраску, а за ней что-то громыхало, напоминающее гром. Но мы успокаивали себя - самолет. Кстати, "в посланиях потомкам" (шутка, конечно, так как в записках, развешанных на деревьях на месте стоянки, в качестве адресата указывались вполне конкретные люди) что-то там говорилось о грозе, и именно на этом месте. Надо сказать, что хоть мы расположились и в лесу, но на довольно высоком месте, да и деревьев крупных - вокруг навалом, не ровен час - какое-нибудь упадет или притянет молнию, поэтому радости мало встретить тут подобное природное явление. А общая теплынь вполне может такое несчастье спровоцировать.
Непогода обернулась ливнем. Омытые утренним дождем и выполосканные в порогах, мы особо не прятались - мочить было уже нечего. Ужинали прямо под дождем. По счастью, часть вещей мы не успели распаковать, а значит, и замочить небесной влагой.
Затем народ у костра пытался что-то там из вещей высушивать, но места у огня оказалось недостаточно - очаг был огорожен камнями практически с трех сторон. И я ушла согреваться в палатку. Сухого барахла на этот случай у меня было припасено достаточно, сырое же я скидала в пакет, в надежде высушить его на завтрашней дневке. Да, вот насчет мошки москвичи оказались правы. Прикормлена она здесь была знатно, и потому размножалась независимо от сезона. По счастью, ливень ей слегка посбивал аппетит, и сильно достать она не успела. Так я и уснула под шум порога, надо сказать довольно живописного при свете дня. Чуть ниже естественного слива воды находилось рукотворное ряжевое сооружение, а напротив последней ступени порога от места нашей стоянки под берег шла ступенчатая вертикальная стенка, по которой можно спуститься к монолитной набережной, выполненный природой по индивидуальному проекту и снабженной несколькими микробассейнами с проточной водой. Ну, а у ее основания размещались обычные для порогов камни, сливы, бочки, струи, потоки, пенные барашки и эффектный перепад - и все это комбинировалось в довольно приятном для глаза сочетании.
Сегодня дневка. Первым встал Борис и занялся приготовлением завтрака. Катя, Саша и я продолжали нежиться, правда, вскоре, вслед за дежурным поднялся Саша, чтобы погреться у костра. Место дневки просто великолепное!!! Высокий каменистый берег, где и расположился наш лагерь, шум непроходимого порога (вернее проходимого, но "без выхода") где-то под нами и спокойная речка вдали. Место дневки, судя по всему, принимало ранее несколько сот, а, может быть, и тысяч туристов. Здесь мы обнаружили письма-послания на стволе дерева, в пластиковой бутылке, измятую кружку, костровище среди камней и поваленные бревна для сидения. Короче говоря, все "как в лучших домах Парижа".
После завтрака Саша пошел рыбачить, а Борис - за грибами. Мы с Катей принялись вытаскивать сырые вещи для просушки на ветру. Между делом, Катя варила грибы для соления и поддерживала огонь. Борис, вернувшись из леса с сумкой грибов, сообщил, что неподалеку, в районе следующего порога разместилась группа туристов, которых, правда, он не видел, а обозрел лишь их лагерь (может быть они спали в палатках, а может быть ушли по ягоды или грибы). После обеда погода начала портиться, время от времени накрапывал мелкий дождь. Саша снова ушел на речку в надежде на улов. Борис занимался костром, а Катя и я ушли в палатку.
К вечеру погода вконец испортилась, вода в пороге приняла темно-бурый окрас, дождь усилился, а над речкой дымкой встал туман. Интересно было наблюдать за изменяющимся небом - над нами серое, впереди - темно-синее, плавно переходящее в молочно-серое...
Саша наловил порядка 12-15 рыбок. К сожалению, никто не смог точно определить название рыбы, но это неважно, все равно она была очень-очень вкусная, жареная.
Народ еще долго грелся у костра, я ушла спать пораньше.
С утра опять пасмурно, после вчерашней поливалки сыро и мерзко, но тем не менее вода в пороге не остыла, это я определил, умывшись в водах Винчи. После завтрака стали собираться и перетаскивать вещи под порог, между делом Катя пожарила "огроменную" щуку, вытащенную мною вчера поздним вечером под порогом, которой не хватило даже на один укус. Но вкусная!
Отчалили, и через 15 минут неспешного хода подошли к Собачьему порогу, который начинается сразу же за мостом. Причалили к левому берегу у моста и начали обнос - тропу я разведал еще вчера. На пороге стоит большой лагерь палаток-домиков с печным отоплением и даже есть дизель-генератор. Народ, что вчера, что сегодня, по лагерю не слоняется, хотя посуды в районе кухни очень много, видимо, все где-то на заготовках, либо еще спят. Завершив обнос, сходили на порог, оценили его красоту, сфотографировались на память и отчалили к Падуну.
Короткий плес, еще менее короткий порожек в виде переката с сильной струей, и мы уже у левого берега.
Поднесли вещи к развилке троп напротив основного слива Падуна, и я ушел на разведку по левой тропе, дежурные отправились по правой - готовить обед с видом на Падун. До Пайозера налегке идти 12 минут, тропа довольно хорошая, обратно - 14 минут, так как почти все время нужно идти в горку.
Вернувшись с Пайозера, я увидел, что костра до сих пор нет - злой дух Падуна никак не хотел, чтобы мы тут устроили перекус. Саша еще долго боролся за огонь в одиночку, но я наконец-то не выдержал и распалил костер. Под конец перекуса опять пошел сильный дождь. Ушли с перекуса в 4 вечера.
Ну, волок, он и в Африке волок, так что описывать здесь особо и нечего, разве что стоит отметить, что весь скарб перенесли за три ходки.
Погода стала улучшаться. Когда вышли в Пайозеро, то вскоре сзади по ходу увидели красиво возвышающуюся Ирингору, а также и прямо по курсу синело несколько горок. Идем в сторону острова, где по описанию есть хорошая стоянка (еще во время разведки я обратил внимание, что она не занята).
Стоянка находится в левой части острова, на подходе невысокие каменные выходы, есть деревянные мостки-причал, баня, хороший очаг, выложенный из камня. Место под палатку нашли без проблем, наконец-то просох тент. Пока готовился ужин, я сходил за грибами, сегодня жарим их с картошкой, найденной тут же на стоянке - просто объедение. А также сегодня на вечер вкусный черничный кисель. Саша ездил под порог за рыбой - пусто.
К вечеру похолодало, ветер северный, но не сильный. К тому же с севера нас защищает стена леса, так что довольно уютно на стоянке. На сегодня все. Завтра нас ждет Кукас!
С вечера надел "сухой" свитер поверх "ходовой" шерстяной футболки, поэтому первый раз спал всю ночь, ни разу не проснувшись от холода.
Утро началось как обычно. Позавтракав, собрались и отошли в 10.30. При отходе на дальнем конце озера над сопками видели красивую радугу - широкую, раза в три шире, чем обычно. Еще через минуту стало понятно, что радуга очень близко - через нее было видно горы! От этого горы становились разноцветными.
Еще через минуту дождь добрался и до нас. Под дождем дошли до очередного порожка с малинником рядом с ним, поели малины, уже привычно обнесли порог, пофотографировались с видом на Ирингору и пошли дальше.
Дойдя до пор. Каменный, сходили его посмотреть и разведать тропу обноса. Где-то в это время перестал идти дождь. А когда мы начали обносить вещи, выглянуло солнце! Ура!
События начались именно с этого времени. Мы с Борисом договорились сделать первую ходку с вещами. Когда принесли вниз первую партию вещей, увидели вдали группу на двух катах, идущих в сторону Нольозерки. Пришли Катя с Наташей, принесли вещи. Борис начал разжигать костер, а я пошел порыбачить на пороге.
Сначала порыбачил на червя, потом решил покидать блесну. Стоя на мосту, переделал снасть, а когда поднял голову, то увидел колбасящуюся в бочке Борисову байду! От берега она была довольно далеко, а струя там сильная, так что один я в порог не полез, а рванул по тропе в сторону стоянки. С полдороги крикнул Борису, что байдарка ушла, а сам побежал обратно. Байдарка все еще стояла в бочке на ровном киле. Через минуту подбежал Борис и полез в порог, схватившись за дерево, росшее на берегу.
Появилась Наташа, я попросил ее сбегать за веревкой. Затем помог Борису вытянуть байду. Все вещи оказались на месте, ничего не пропало. Пока Борис выгружал вещи, я пошел покидать блесну на порог и со второго заброса вытащил довольно приличную рыбку (сфотографирована). Потом мы унесли байдарки, пообедали, я еще раз сходил на порог и поймал еще одну рыбку, поменьше. Перед отходом их засолили.
Отошли. Погода была отличная. С озера открывался вид на горы на обе стороны - спереди и сзади.
Погода прекрасная, солнце, ветерок в лицо, ширь озера - красота, одним словом. Мне при виде такой красоты сразу вспомнились слова из "Властелина колец": "Серая пелена дождя раздвинется, и ты увидишь берег с зелеными холмами и освещенный заходящим солнцем белый остров с гаванью на нем". Примерно через полтора часа подошли к предполагаемому месту волока. На нем стояла группа (из Питера, как оказалось позднее), которая волоклась в противоположном направлении, с Кукаса на Нотозеро. Питерцы подсказали нам тропу волока (по дороге - немного дальше), и мы понеслись. После того, как отнесли вещи, решили разобрать байдарки и нести их в рюкзаках, чтобы завершить волок за две ходки. На пути за байдарками два раза видели зайцев.
Встали у красивого небольшого водопадика. Питерцы рассказали, что на водопаде хорошо принимать душ, а вниз по течению ловится форель.
Поужинав, легли спать.
Сегодня дежурство было не наше, и поспать удалось, как следует. Лишь после сигнала завтракать и многозначительного звона посуды я покинула свое спальное место и была в этом качестве одной из последних. Закусив пшенкой с курагой и запив какао с сыром, мы с Наташей и Борисом отправились в радиалку вниз по р. Кукса. Борис заверил нас, что водопад в районе нашей стоянки - неединственная достопримечательность на этой реке. Саша остался в лагере попытать рыбацкого счастья по части ловли форели. Предыдущая группа заверила нас, что видела эту рыбу у водопада, но ловить не пробовала. Радиалку же он намеревался пройти индивидуально в руках с удочкой.
По счастью, вдоль реки было множество тропинок, и наше путешествие в 3-4 км превратилось в прогулку по карельскому лесу, даже, несмотря на пересеченность местности. Время от времени, выползая из леса к реке, мы могли наблюдать змеистые каньоны с несущейся струей пенной воды, небольшие водопады, пороги и порожки и даже необычайно красивые плесы.
Борис занимался фото- и видеосъемкой, а попутно и сбором грибов. Обозревая красоты, не обходили мы вниманием и ягоды, которые местами были достаточно крупные и сладкие. Поскольку Бориса интересовали лишь достопримечательности, которые эффектно смотрелись бы на фото, то он продвигался вперед намного быстрее нас, а найденные грибы для экономии времени оставлял нам прямо на тропе, поскольку пакет с лесным урожаем волокли мы. Почти две трети пути Борис маячил в зоне видимости, но вскоре он пропал и даже перестал откликаться: то ли мы слишком увлеклись красотами и отстали, то ли он форсировал слишком быстро нефотогеничные по его мнению пейзажи и ушел далеко вперед, то ли заторопился по более короткой тропе к устью, возможно и то, что не слышали мы друг друга из-за шума воды. Тем не менее, заблудиться не боялись, так как, придерживаясь прибрежной тропы, всегда можно было выйти к лагерю, а направление - не проблема, его легко определить по течению.
Кукса, набирая силу, текла к Челозеру то зажатая в монолитных набережных, то бугрящаяся пенными барашками среди беспорядочно набросанных камней. Практически по всей реке попадались бревна - останки разрушенных мостов и плотин и последствий лесосплава. Но кое-где в водопадах застревал и естественным порядком попавший в воду сухостой. Наша тропинка то спускалась в болотистую низину, то круто взбиралась на очередной беломошный холм, который зачастую представлял собой монолит с отполированной стихией поверхностью, и лишь при тщательном осмотре можно было заметить разрушающие его немногочисленные трещины и разломы, которые были заполнены "свежими" булыжниками с острыми краями. С одной из таких высоток над верхушками деревьев даже виднелась "задняя" граница Челозера в виде синеющего леса. И вообще перепад прибрежных высот по мере приближения к устью реки сильно возрос. Теперь река уже не разменивалась на порожки и перекаты, она ниспадала настоящими водопадами, умудряясь предварительно еще разбиться на рукава.
В районе этих водопадов мы неожиданно и напоролись на Бориса. Он уже возвращался обратно и намерен был нас дождаться, дав нам 10 минут для обзора оставшихся красот. За этими водопадами, по его заверениям, ничего интересного не было, и вообще, поскольку времени уже полвторого, то в лагерь, по его расчетам, мы вернемся только в третьем часу, а еще должен состояться обед, который надо готовить и т. д. Отправившись любоваться на водопады в устье Куксы, мы пересекли довольно живописное место, жаль только, что его приспособили под плановаю стоянку с вытекающими из этого последствиями - помойками и загаженной мусором территорией. Пейзаж с этого места тоже был удивительный, но лицезреть его приходилось бегом-кругом.
Надо сказать, что вдоль реки продвигались не только мы, но и два рыбака. Судя по всему, клевало у них не особо, а на обратном пути мы наткнулись на оставленный на время пакет почти доверху заполненный раковинами с беззубками. В брошюрке, подаренной нам местной природоохранной организацией еще в Чупе, подобное животное значилось как мидия. Видимо, мужички решили браконьерить по полной и затариться всеми возможными деликатесами.
Метрах в ста от нашей стоянки проходила довольно солидная грунтовка, а также имелся мост через Куксу, что давало возможность заброситься сюда не только туристам посредством сплава и волока, а и любому желающему на четырехколесном транспорте, поэтому даже в отсутствие в этом районе близкой населенки народа здесь хватало всякого.
К месту стоянки неслись, как лоси, так как темп задавал Борис. Тем не менее, время от времени он останавливался, чтобы лишний раз подогнать нас, требуя, чтобы не отставали и шли след в след.
Обед Наташа готовила одна. Саша сначала маячил с удочкой у водопада, а потом переместился куда-то из зоны видимости. Я ушла в палатку отлеживаться после такой пробежки и даже успела вздремнуть. После поглощения обеда из трех блюд также захотелось отдохнуть, правда, первым в этом признался Борис. Разница была только в диапазонах "тихого часа". Если мне для полного восстановления сил требовалось уже всяко не меньше 40 минут, то Борис рассчитывал полежать всего минут 10-15. Короче послеобеденный сон вылился в 1,5 часа. И тот, кто обещал меня разбудить, встал еще позже. Пока мы прохлаждались в палатке, Наташа как пчелка трудилась на черничных плантациях, собирая ягоды на десерт со сгущенкой.
Сразу после подъема Борис усвистал на байде на разведку нашего дальнейшего пути. Надо отметить, что разобранная вчера для волока сплавная посуда была собрана и готова к использованию еще до завтрака. Костер, оставленный без внимания со стороны дежурных, практически умер, но легкая рука Бориса с зажженной спичкой вернула огонь к жизни, а я взялась наполнить его силой при помощи сушняка. Воспользовавшись тем, что котлы свободны, поставила греться воду для помойки и отваривать грибы, предназначенные для засолки. Наташа отправилась в палатку на смену нам передохнуть перед ужином.
Вскоре появился Саша, оправдывая свой поздний интерес к обеду тем, что есть ему не очень хотелось, хотя тут же сметал все оставленное ему, даже не погрев. Странно, что мутновато-серый бульон рассольника, он принял как должное, а вот нарядный внешний вид желтоватого горохового пюре его смутил, заставив интуитивно поинтересоваться на всякий пожарный - что это? Однако задействованные мною котлы не раньше не позже взыграли у Саши ответственностью за скорое приготовление ужина. Обещав с баней управиться за полчаса, я уволоклась на берег к водопаду. В "душ" при водопаде я не пошла: вода за эти ненастные дни уже успела поостыть - все же середина августа. Но расположилась буквально в 10 метрах от него. Будто поддерживая меня в банном вопросе, на небе показалось солнышко. Правда, дело было вечером, и большого тепла оно уже не излучало, но было очень приятно, что так все совпало.
Вернувшийся с разведки Борис поведал, что завтра нас ждет очень красивое горное озеро Кукас, которое оккупировало огромное количество туристских групп, и принятое вчера решение - задневалить у водопада - как никогда оказалось верным.
Вдруг откуда-то в лагере взялся бородатый мужик в синем штормовом костюме. По всему видно, что турист. В результате его долгой беседы с Борисом, выяснилось, что волоклись они по окружной дороге, оставив в стороне тропу, так как считали, что сэкономленные всего 500 метров пешки - это ерунда, и теперь через мост рассчитывали дотащиться прямо до озера Кукас.
На ужин помимо обычной раскладки предполагался десерт из ягод со сгущенкой, от блинов народ наотрез отказался - видать закормленный оказался за дневку. А тут еще Саша сдал улов, который тут же решили пожарить. И в дополнение к положенному по раскладке и выше перечисленному почти как само собой разумеющееся - жареные грибы с майонезом. Короче пиршество закончилось в первом часу ночи. Возбужденный обильной едой народ ни в какую не хотел отходить ко сну и принялся травить байки. Все испортил Борис, пообещав завтра ранний подъем. Постепенно треп затих, и по углам стало раздаваться лишь сопение.
Сегодня ходовой день. Встали около 8.00 утра, позавтракали и начали сборы в дорогу. Собрались довольно быстро, около 10.00 утра отправились на озеро Кукас. Преодолев маленькое озерцо-лужу, перетащили вещи и байды (метров 100-200) на озеро Кукас.
По правому берегу обнаружили плановый лагерь, откуда периодически доносился собачий лай. Озеро поразило нас своей неописуемой красотой! Запомнились островки с соснами, гористый левый берег, синее небо над головой с разнообразными кучевыми облаками, стаи гагар, уток и высоченные скалы, "грозно смотрящие" на нас. Ближе к обеду распогодилось, выглянуло солнышко.
На перекусе Саша куда-то исчез, и мы решили, что он полез на гору, так как до этого мечтал о восхождении. Оказывается, при осмотре окрестностей он обнаружил красивое место с разбросанными
камнями, где мы после перекуса фотографировались.
После путешествия по озеру Кукас мы выбрали уютное местечко для стоянки и завтрашней дневки. Мимо нас прошли три байдарки, где расположилось порядка 8 человек (в том числе и двое детей), которые нас поприветствовали и пообщались с Сашей по поводу его байды. Вечером ужинали деликатесами: жареными грибами, блинами со сгущенкой и киселем, отметили, что день сегодня простоял на редкость сухой, практически без дождя. В 22.00 начали укладываться спать, потому что к этому времени "переделали все дела". Завтра мне и Саше рано вставать, дежурить.
Ну, вот и все на сегодня.
Сегодня дневка. Дежурят Саша с Наташей, поэтому у меня отсыпной день. На завтрак подняли в 11 часов. Погода отвратительная, пасмурная, но без дождя, видимо, весь пролился ночью.
В 12 часов отправился на разведку тропы нашего дальнейшего волока в сторону Тикшеозера. Разговор с питерцами, состоявшийся у водопада Куксы, посеял во мне сомнение, что смогу сделать волок, который мы планировали совершить по схеме, приведенной в книге А. Л. Шилова "На байдарках по Карелии", так как в том районе по их словам крутые горы и скалы. Это подтверждается и картой. К тому же у меня была информация, что многие группы не смогли найти тропу волока на Тикшеозеро. Очень жаль, что отсутствуют сведения, в каком районе они ее пытались искать. Можно только догадываться, что источником информации о тропе для них могла служить книга. В разговоре с питерцами промелькнула фраза о том, что на озеро, куда я сейчас направляюсь, есть тропа, и они по ней ходили. Поэтому еще вчера, после долгих и мучительных раздумий на прошедшей дневке, мною было принято решение пытаться сделать волок именно с этого озера, здесь все-таки горки пониже.
Я решил на байдарке обогнуть весь залив, чтобы увидеть с воды какие-либо признаки тропы. В дальнем углу залива возвышаются крутые скалы, там явно видно, что волок невозможен. Примерно в середине залива, как раз напротив двух маленьких островов, я заметил вытоптанное место. За 7 минут я быстро дошел до озера, это где-то около 600 м. Тропа сначала поднимается вверх, затем идет верховое болото, потом еще небольшой взгорок с вкраплениями болота, затем подъем на крутой бугорок и собственно спуск к озеру.
Слева от тропы на берегу озера лежит лодка-казанка, значит здесь есть рыба. Озеро довольно длинное, берега высокие, особенно справа, где берег от уреза воды поднимается круто вверх. Далеко вдали, слева от озерной глади, синеет гора высотой 230 м. Слева же, в районе самой широкой части озера, видны скалы.
Тропа, которая привела меня к озеру, сильно набита, похоже, это и есть начало волока на Тикшеозеро. Далее по карте просматриваются два варианта волока:
1 - вдоль ручья и далее на такое же длинное озеро-ламбину;
2 - на оз. Верхнее Тайболъярви.
Куда далее пойдет тропа, для меня пока остается загадкой, увидим завтра.
Побродив по берегам озера, я набрал грибов и в 14 часов вернулся в лагерь. Саша рыбачит на небольшом озерце, что находится в 100 м от лагеря. Перед обедом он притащил горку неплохих окуньков.
После обеда я устроил баню, Наташа ушла к Саше ловить рыбку и все-таки поймала "крупного окуня", переплюнув по размерам мою "крутущую" щуку.
Погода так и не улучшилась, опять ветер, пасмурно. Пыталось было проясниться, но не получилось, закат начал было разгораться, но быстро погас.
После ужина жареная рыбка и на десерт черника со сгущенкой.
Жаль, Кукас оказался неприветлив, не показал всех своих красок. Завтра наш путь лежит дальше.
"Ну ж был денек..."
|
Лермонтов,
|
"Бородино"
|
Отошли в 9.35. Пройдя метров 500, причалили и начали волок вверх по разведанной Борисом тропе. Волок через болотце, около километра, стандартный в три ходки. На болоте оказалась морошка, после окончания переноса вещей и байдарок пособирали ее полчасика. В это время начался дождь.
Под дождем отошли от топкого берега и шли против ветра около получаса. Затем озеро перешло в неширокую протоку, по которой шли еще примерно полчаса. Наконец, уперлись в каменный завал с протекавшим через него узеньким ручейком. Выгрузились. Я сходил на разведку. Тропа недлинная, четкая, но, как оказалось, ведет не туда.
Ушел на разведку Борис. Дождь на время перестал, и мы начали обедать. Вернулся ни с чем Борис, снова пошел дождь. Доев, пошли с Борисом на разведку вдвоем. Прошатались часа два, выяснили следующее:
1) От озера, с которого начинается волок, отходит тропа, ведущая на другое озеро. Однако идти до конца этой тропы не нужно. Через примерно 4,5 минуты хода от нее вправо отходит малоприметная тропка, через минуту круто взбирающаяся метра на три на скалу, проходящая через болото и переходящая в старую заросшую лесовозную дорогу. Минут через 15-20 хода эта дорога выходит на хорошо натоптанный проселок, по которому надо идти направо. Минут через пять слева от мостков будет заболоченный берег озера, на которое делается волок (осторожно - топко!). Общая длина волока - 27 минут хода налегке, примерно 3 км.
2) На волоке очень сыро и холодно.
Возвращаясь с разведки, порешили следующее:
1) Разбираться не будем, байдарки потащим на плечах.
2) Ходки будем делать не на всю длину волока, а короткие, по десять минут хода. Итого получается три этапа.
Вернулись к месту перекуса, чуток обогрелись. Катя с Наташей начали перепаковывать вещи в рюкзаки, а мы взяли первую байдарку и пошли...
Пройдя десять минут, бросили и вернулись за рюкзаками с вещами. Донесли их до байдарки, бросили, вернулись за второй байдаркой. И так далее, и так далее, на холодном ветру под проливным дождем...
Около 22.00 загрузились в байдарки и отошли. Пройдя минут десять, встали на стоянку на каменистом мысу. Немного обсушились у костра (оказалось, что у меня на волоке намок спальник) и попадали спать.
Результат дня: преодолен самый большой волок на маршруте.
Проснулась после очередной побудки, оказывается, в палатке я нахожусь уже в единственном числе. Вчера после крутой экстремалки наше временное жилище пришлось ставить на не совсем приспособленной для нормального отдыха местности, и мало того, что наклон дна наблюдался аж в двух перпендикулярных направлениях, так еще и почва под ним, преимущественно каменистая, оказалась неровной, но все же я, пристроившись в какой-то ямке, провела ночь гораздо лучше, чем в один из первых дней - в обнимку с булыжником.
Лишь волевым усилием заставила себя подняться и начать упихивать вещи в рюкзак, все еще спя на ходу. А как противно было одевать сырую и холодную ходовую одежду после сухой и теплой спальной. Да, вчера погода со своими ливневыми дождями отжалась на нас по полной программе. Выползла я из палатки, когда завтрак уже заканчивался, но надежда на то, что еще останется время подсушить у костра свою сырую амуницию, все же теплилась.
Погода как будто сошла с ума. Сегодняшнее ясное утро с чрезмерно жарким не по сезону солнцем никак не вязалось со вчерашней сырой и пасмурной осенней погодой, которую усугубил послеобеденный ливень на фоне общего понижения температуры. Не менее дико было видеть голубое небо, давно не баловавшее нас своим появлением. Какой контраст! Небесная канцелярия, казалось, старалась загладить свою вину за причиненные вчера неудобства.
Остатки тучек, которые поначалу слегка пытались погруппироваться, покушаясь на светило, вскоре исчезли. И погода разгулялась окончательно. Теперь уже солнце беззастенчиво светило в глаз, а общая жара (кто бы вчера мог подумать) создавала довольно сильный дискомфорт.
Сегодняшней нашей задачей было обнаружить место начала волока. Для этого мы продолжили начатое вчера тем же курсом продвижение по озеру, которое продлилось полчаса. Обнаруженная в конце озера тропа вела только до места стоянки. Вытекающий тут же из озера ручей, русло которого имело предпочтительное для нас направление, через несколько десятков метров растворился в болотной осоке. Надежда на волок от этого случайно найденного места лагеря исчезла после проведения Борисом разведки. Хотя отсюда расстояние до цели составляло чуть больше километра, но пройти без тропы через груды наваленных камней, поросших скользким после дождя, росы и общей влажной погоды мхом, который к тому же обманчиво маскировал расщелины и острые углы булыжников, с нашим багажом оказалось нереальным.
И грязно ругаясь, видимо, на первопроходцев, так и не протоптавших тропу для нашей команды, начальник повел нас обратно, в сторону утренней стоянки. Но на полпути мы внезапно свернули по какому-то ручью. Он, по всей видимости, являлся вторым вариантом достижения нами заданной точки маршрута. Теперь, когда мы выбрали этот путь, нам предстояло пройти по воде гораздо дольше, а также осуществить несколько, хотя и не особо обременительных, волоков вместо того (в конце озера) единственного, но крутого. Таким образом, мы отправились окружным путем из-за отсутствия явной прямой дороги.
Ручей скорее напоминал протоку с системой микроозер, причем перепад урезов здесь был минимальным, вот почему течения мы так и не заметили. Строгого направления этот природный канал не придерживался, и не раз было ощущение, что мы вернулись к исходному озеру, от которого нас отделяла лишь полоска суши всего в несколько десятков метров. По берегам ручья по большей части шел лес, произраставший то на заболоченной местности, а то - на камне. Глубина нашей водной артерии при общей солидности ширины достигала неприличных размеров. Байдарка все время шла, едва не касаясь торфяных пластов, лишенных какой-либо растительности. После нескольких попыток затею с ловлей рыбы пришлось оставить, да и где ей тут жить и чем питаться.
Внезапно появившаяся груда камней в русле, конечно, навела на мысль о волоке, но нам все же удалось вписаться на байдарке по второй струйке, разместившейся чуть подальше от первой, хотя там тоже было препятствие аналогичного типа, но воды - гораздо больше. Русло ручья, впершегося после пройденного препятствия в конкретные болота без деревьев, сильно сузилось, но идти на веслах позволяло. Вскоре ширина для маневра явно возросла, а берега стали конкретными и даже с лесом, да и плыли мы уже практически по прямой. Но вдруг все повторилось. Опять плотина из беспорядочно наваленных камней, но теперь уже с конкретным обносом. По тонкой струйке воды, бегущей между камнями, можно было бы сплавить разве что спичку. Все же не верилось, что такое безобразие могло возникнуть на участке протоки с довольно солидной глубиной. Кто бы мог подумать, что подобные препятствия будут нас сопровождать в течение всего дня вплоть до Тикшеозера, лишь степень сложности и длина обноса будут разной.
Берег в районе этой неожиданной каменистой плотины был сильно утоптан, однако от вытоптанного участка вели две тропы. Одна - шла вдоль берега и являлась направлением обноса, а вторая - перпендикулярно реке углублялась в лес и заканчивалась у места лагеря. Стоянка была сооружена на совесть. Там имелись огромные настилы из замшелых от времени бревен, поднятые благодаря стойкам на метр от земли. Назначение этих горизонтальных помостов можно было лишь предположить. Один из них, тот, что поуже, туристы приспособили в качестве стола, у второго уже не хватало части бревен. Костровище было вполне прилично оборудовано. Вокруг валялось множество всякого мусора: фантиков от конфет, коробочек из-под йогурта, консервных банок, сильно намокшая кассета с цветной фотопленкой, куски которой попадались по всему лагерю. Сразу же за стоянкой внизу почти как с высоты птичьего полета простиралось огромное болото, больше напоминающее заросшее травой озеро, так как вода среди зелени змеилась там повсеместно. Получалось, что и мы, и лагерь, и даже наша протока находились практически на хребте некой высотки. А может на месте болота действительно когда-то находилось озеро, а место стоянки располагалось на его крутом берегу. А какой-то природный катаклизм или вмешательство человека (что вероятнее) таким вот образом видоизменили окружающий ландшафт.
Несмотря на то, что стоянка располагалась на краю довольно редкого сосняка и к тому же несколько выше по склону холма, чем место нашей высадки для обноса, и имела на своей территории довольно массивные сооружения, со стороны нашей протоки она была не видна, и если бы не тропа, то о ее существовании мы бы и не догадывались.
Черники здесь было много и довольно крупной. И в ожидании разведчиков трудно было удержаться, чтобы, коротая время, не поесть ягод.
Борис вернулся, сообщив, что обнос всего 50 метров. Правда, мне путь показался несколько длиннее. Тропа волока оказалась более натоптанной, нежели к лагерю. Камень, прикрытый мхом и почвенными напластованиями, не особенно мешал продвижению, но стоило выползти на свет божий подземному источнику, как ноги идущего получали все "удовольствия" сразу: и скользкий обнаженный камень или корень дерева, и микроводоем с темной водой непонятной глубины и месиво разбухшей от воды почвы. Подобное несчастье на этом участке обноса постигало нас дважды: в начале тропы и на месте погрузки.
Солнце окончательно потеряло всякое чувство меры и жарило как ненормальное, а чуть впереди по курсу на небе маячила лилово-синяя причина подобного поведения светила.
Протащив за несколько ходок наш багаж, мы вновь продолжали свой сплав по руслу торфяно-болотного ручья, дно которого на этот раз не удалось обнаружить даже при полном погружении весла.
Но наше путешествие по воде вновь преградили камни. Здесь волок мы решили совместить с перекусом. Пока дежурные ковырялись с обедом, Борис намеревался в целях экономии времени перетащить большую часть нашего скарба. На этот раз тропа до места погрузки была подлиннее. Начиналась она в низине, затем круто поднималась на холм и, преодолев еще пару более мелких подъемов-спусков, терялась среди россыпи огромных булыжников, за которой чернела вода и по всему видно располагалось место очередного спуска на воду наших судов. За этот волок мы обносили сразу две плотины, так как игнорировали на предмет сплава небольшой кусок ручья. Дешевле было протащиться как задумали, поскольку больше бы затратили времени на загрузку-разгрузку.
С костром мы решили особо не церемониться, и расположили его в осоке практически у самой воды, чтобы избежать волокиты с тушением торфяного мха. Черники здесь было достаточно, чтобы не лениться ее собирать, но особенно крупные ягоды попадались вдоль тропы волока и именно тогда, когда руки были заняты грузом, но стоило рукам освободиться от багажа при возвращении за очередными мешками, как ягоды - будто куда-то прятались.
Погода тем временем заметно помрачнела, а просушенные и согретые солнцем мошка и комары вновь принялись делать нам давно забытый массаж.
Дежурные готовили еду, Борис таскался с мешками, а я занималась грибами, едва закончив с этим внеплановым пайком, составила компанию Борису.
Собиравшееся ненастье и сытный обед поспособствовали общему состоянию организма, и после еды захотелось вздремнуть, но начальник не дал расслабиться: "Кое-кому еще байдарки таскать!"
На месте загрузки активизировалась мошка, сильно ускорившая наше отплытие. Солнце, неуверенно выглядывавшее из-за тучи, вновь засветило в полную силу.
Протока внезапно вывела нас на небольшое озерцо. Привлекло внимание пожарище на наиболее эффектной и заметной высотке. Судя по отсутствию какой-либо наземной растительности, пожар произошел недавно. Лишь окружающее болото спасло от дальнейшего распространения огня лес вокруг холма. В озеро мы заходить не стали, а почти сразу же свернули в довольно широкую, но мелкую протоку. Байдарка шла по водоему, каким-то чудом едва не касаясь илистого дна. Светлая прозрачная вода (против темной коричневатой до сих пор) теперь не могла скрыть легкую взвесь, которая поднималась при малейшем движении весла. Надо сказать, что, оглядывая берега, появлялось ощущение, что уровень воды гораздо ниже обычного. Прибрежная растительность обычно заполняет собой все вплоть до воды, здесь же виднелась примерно десятисантиметровая полоса илистого не задействованного ни водой, ни травой пространства. Но даже на такой смехотворной глубине умудрялись размещать свои длинные стебли желтые кувшинки. И народ, расслабившийся на солнце и забалдевший от отсутствия препятствий, занимался поделками из природного материала, не забывая тем не менее совмещать все это с греблей. Никто не сомневался, что видневшееся за деревьями свободное пространство - Тикшеозеро.
Но за этой протокой после сужения и критического мелководья последовала еще одна почти такая же протока. Поросшие лесом берега были заболочены в разной степени, тем не менее недостаток воды против обычного для этих мест уровня все же ощущался.
Внезапно вода кончилась, и мы, что называется, приплыли. Прямо по курсу шел берег, поросший густым лесом. Приглядевшись, можно было заметить крупные камни, которые вымостили частично берег и широкой полосой углублялись в лес. То, что эти камни являются продолжением русла, только сухого, не сразу бросилось в глаза. Только потом поняли, что именно по ним и можно было определить направление нашего дальнейшего продвижения, правда, теперь уже пешком.
Да, от очередного волока мы не убереглись. Обнос был небольшой, но неприятный. Тропы здесь явной не было в отличие от предыдущих волоков. Густой лес особо развернуться не давал, а по огромным камням идти было не слишком удобно, и заканчивалось это все болотной трясиной, с которой и пришлось грузиться. При малейшем телодвижении это пространство поначалу зеленой травы, а ближе к воде грязи колыхалось, при надавливании сразу же выступала влага, и вещи приходилось либо исхитрятся и из неудобной позиции класть прямо в байдарку как попало, либо оставлять по пути на твердой земле, но тогда погрузка осуществлялась уже в два приема.
Выплыв, наконец, из этой болотистой бухточки, мы обалдели, увидев открывшееся нам огромное водное пространство, хотя надо думать, что само озеро находилось за многочисленными мысами и островами, один из которых в виде многокилометровой дуги даже можно было принять за коренной берег. А пока мы любовались тем, что озеро нам демонстрировало на данном участке.
Очень необычно смотрелся кусок скалы на краю откровенного болота, тем более что с трех сторон его омывали воды озера, в верхней части этого каменного постамента разместилось несколько низкорослых деревьев причудливой формы. Мох, заполнивший все пригодное для своего произрастания пространство на камне, несколько смягчал суровость этого природного памятника и добавлял немного романтичности. Подобных останцев среди болот по берегам озера попадалось множество, но каждый был по-своему оригинален.
В общем-то, и острова, и полуострова - это были груды камня, поросшие мхом и деревьями. В этой части озера было особенно много погибших в расцвете сил деревьев. Они, как в вертикальном, так и в горизонтальном положении, чаще попадались вдоль воды и на болотистых участках. Видимо, когда-то здесь уровень воды был искусственно поднят, породив такое количество деревьев-мертвяков. Их скрюченные ветви и корни выглядели где-то жутковато, а где-то таинственно и сказочно.
Приглядевшись к окружающему пейзажу, нами сразу же на воде была обнаружена дичь. Надо сказать, что все пройденные нами за сегодня водные пространства были явно обделены живностью. А тут сразу же две утки. Правда, находились они настолько далеко, что трудно было определить их окрас. Но зато их силуэты довольно долго маячили впереди и чуть в стороне, время от времени исчезая с поля зрения, видимо в моменты ныряния. Огромные чайки, привлеченные блеском весел, заинтересованно разглядывали нас с одного из торчащих из воды камней, но, не удовлетворившись наблюдением издали, снялись с места и сделали над нами несколько кругов. Надо отметить, что затруднительная заброска охотников, особенно в часть озера до острова Кайгас по ходу нашего движения, сделали птиц менее боязливыми. В относительной близости мы проплыли мимо некого "утиного" острова. На его побережье и в прибрежных водах расположилось несколько десятков птиц, на нас они не обратили ни малейшего внимания.
Вышедшее из-за облака солнце некоторое время не позволяло наблюдать открывшуюся вдруг панораму череды сопок по берегу, который остался позади, но зато подобного типа горки стали появляться в непосредственной близости - то слева, то справа.
Скрывавший от нас большую часть озера остров Кайгас наконец-то отступил, и перед нами открылись необъятные водные пространства, которые по горизонту местами сливались с небом, и лишь кое-где сквозь дымку удавалось различить очертания нескольких наиболее крупных сопок.
Легкая рябь в начале озера, здесь, на огромном водном пространстве, уже сформировывалась в волну, все возраставшую по мере выхода в "открытое море", стало заметно покачивать лодку. Экипаж Свири, осознав всю серьезность ситуации, решил зачехлиться. Подразобрав свою байдарку из-за многочисленных волоков (для того, чтобы багаж был более доступен), они так и продолжали идти на расхлистанной посуде. Теперь же волна, облизывая борта, так и норовила залиться во внутрь судна. Присоединился к согруппникам и наш экипаж, заодно решив перекурить на ближайшем по пути каменистом островке. Когда теперь появится возможность пристать к берегу на этом безбрежном пространстве, открывшемся перед нами, - неизвестно.
Едва мы свернули за мыс своего временного прибежища, как попали во власть стихии. Волны то кидали байдарку из стороны в сторону, то разбивались о борт, обдавая брызгами воды сидящих в ней, а то норовили заползти по деке под фартук. Борис, еле сдерживая судно, не позволял, насколько это было возможно, волнам распоряжаться нашей байдаркой сзади, а я ловила валы спереди. Нельзя было отвлечься ни на минуту. У меня с носа чуть что, сразу же заливало ушатами воду, а у Бориса с кормы кидало и разворачивало судно. И такое безобразие происходило при относительно небольшом ветродуе. А что же здесь в шторм бывает! Барахтаясь таким образом, все же надо было еще пытаться придерживаться выбранного направления. Чтобы облегчить себе жизнь в борьбе со стихией, мы шли вдоль берега, но держались на некотором удалении от него. А вот экзотическую красоту, сотворенную прибоем, при таких обстоятельствах можно было разглядеть лишь мельком. Отполированный водой камень стойко встречал волну, у которой, если не хватало силы перевалить через преграду, то она разбивалась на кучу брызг, и, шипя белой пеной, отползала обратно. Побережье, подверженное таким катаклизмам, несло на себе отпечаток прибоя. Все, что могла разрушить вода, вымывалось. Камень выживал здесь только в виде монолита, растительность и деревья росли избирательно: либо за широкой спиной скалы, либо далеко от воды, где волна уже теряла силу.
Стихия не позволила даже как следует полюбоваться закатом. Верховой ветер разметал по небу кучевые облака, висевшие перед нами вполне конкретными крокодильчиками и черепашками. Теперь они превратились в причудливые перистые росчерки, похожие на мазки акварели на сырой бумаге, которые расцвечивались совместно с небом сине-фиолетово-багровой цветовой гаммой. Череда сопок эффектно чернела на этом необычном фоне. Народ запросил фото такого чуда, и Борис, слегка поупиравшись, все же изловчился и пощелкал пейзажи, тем не менее не выпуская весла из рук.
У синеющей на берегу палатки копошился народ, уютно дымился костерок, а рядом с водой можно было рассмотреть что-то похожее на резиновую лодку. Волна в этой части озера была несколько потише, но еще вполне солидных размеров. Огромный песчаный пляж с отдельно стоящими монолитными булыжниками брал все на себя и позволял господам-туристам без проблем стоять прямо по краю невысокого берега. Но нам - дальше.
Закат уже догорал, сумерки медленно, но верно, подступали, делая все окружающее призрачным и нечетким, а нам еще место под стоянку и даже дневку надо присмотреть. Но начальник был намерен идти хоть всю ночь, лишь бы миновать этот беспокойный участок, пока еще не настолько ветрено. Запланированная стоянка на Кайгасе не состоялась по той же причине. Шторм мог нас запереть там на несколько дней со всеми вытекающими последствиями, к тому же машина до станции заказана на определенный день, а кроме того, кому-то еще и на работу надо вовремя прибыть.
Вскоре из-за опустившихся сумерек берега превратились в сплошную черную полосу, и обнаружить там признаки стоянки стало практически невозможно, особенно если судить о наличии предполагаемого места лагеря по тропам и вытоптанным местам. Первая попытка встать на постаменте с белым мхом окончилась неудачей. Здесь на мысе не было ни костровища, ни места под палатку, а тропа, уходящая в глубь леса, привела к избе с навесом и столом во дворе, а также цивильным туалетом. Судя по двери, закрытой на палку, жилище было свободно, но мы не рискнули там остановиться, к тому же таскаться с вещами было довольно далеко.
Дальше по воде двинули уже по азимуту, а не по ориентирам, следуя установке начальника: "Встанем позже, но хоть продвинемся ближе к концу маршрута, создав, таким образом, запас времени".
Левый берег опять обманул наши ожидания. И совсем мы не думали, что суша справа окажется такой гостеприимной. Огромный каменистый постамент, расцвеченный белым мхом, уж точно не позволит волне нас смыть. По счастью, там оказалась стоянка с оборудованным костровищем и даже подобием стола, у воды имелась баня типичной конструкции - каркас в виде куба, который покрывали полиэтиленом, а температуру внутри поддерживали при помощи разогретых на костре камней.
Помимо костровища и стола на стоянке имелось еще некое двускатное строение, представляющее собой каркас, обтянутый полиэтиленом, который был добротно прикреплен при помощи липкой ленты. Располагалось оно хоть и на самом высоком месте, но в расщелине нашего постамента почти по самую крышу, получалась, таким образом, естественная защита стен от продувающих остров ветров. Внутри этой времянки имелся аккуратно сложенный из камней очаг, который оставлял вполне достаточно пространства для ночевки нескольких человек. Получалось вроде как жилище, но мы из-за каркаса и пленки по ассоциации с помоечным учреждением прозвали это сооружение баней. Кстати, очень полезной вещью оказался этот дом в момент непогоды, поскольку располагался рядом с костром. Проще было спрятать сушащиеся у огня вещи туда под полиэтилен, чем тащиться к палатке.
Ставили лагерь почти в полной темноте. Борис костер взял на себя, несмотря на то, что дежурство было не его. Но времени было около часа ночи, и тут уж было не до мелочей. Как крупный специалист по кострам он все же надеялся свести до минимума время приготовления ужина. С другой стороны, Саша, которого он подменил, лучше других ориентировался в постановке своей хитрой палатки. Кстати, мест здесь под наше временное жилище было - хоть отбавляй. Наташа занялась непосредственно приготовлением пищи. Я принялась затаскивать на гору, а затем переносить к палатке наши многочисленные мешки.
Несмотря на разведенный и поддерживаемый Борисом пионерский костер, приготовление ужина несколько затянулось: то ли вода кипеть не хотела, то ли рожки не разваривались. Хотя ночью может быть и течение времени по-другому воспринимается - ведь спать хочется.
Закончив с приготовлением еды, Наташа ушла в палатку, даже не попив чаю - сказалось перенапряжение после двух подряд дней экстремалки. Печенье и сухари раскладывала я. А Саша, испуганный перспективой мыть котел, заблажил в мой адрес что-то насчет сухого пайка и ужина по полной программе (перенапряжение, видимо, тут вылилось в активный стресс). Но несмотря ни на что, мы поужинали и отправились отдыхать. По счастью, завтра дневка. Погода малость поутихомирилась, но прибой прекращаться не собирался.
Сегодня долгожданная дневка! После позавчерашнего и вчерашнего "экстрима" она как никогда кстати. Проспали почти до обеда. Первым встал Борис, потом Катя для приготовления завтрака. Мне пришлось завтракать не только кашей с курагой, но и вчерашними рожками, которые по состоянию здоровья просто-напросто "не полезли" 19-го вечером. Давненько я не испытывала подобной головной боли! Но сегодня уже все хорошо. После завтрака все снова улеглись спать до обеда, который по стандартным меркам по времени совпал с ужином. На обед, кроме блюд по раскладке, были зажарены грибы, собранные еще вчера Борисом и Катей. После обеда спать не хотелось, поэтому, в основном, сушились у костра и рассказывали различные "байки", чувствовалось, что к этому времени все уже восстановились, набрались сил для следующего ходового дня.
Ужинали около 23.00. Катя постаралась и приготовила на ужин деликатесы - блины и кисель!
Погода на дневке выдалась пасмурной, весь день моросило. Время от времени набегала тучка, благодаря которой морось превращалась в дождь. "Приколом дня" стало наше наблюдение за "козявками", то бишь планктоном, плавающим в воде, набранной в котел для обеда. "Козявки" имели головку, "крылышки"-плавники, короткое туловище и длинный многосекционный хвост. Планктон "бился в истерике", судорожно передвигаясь в закрытом пространстве, чем и привлек внимание "многочисленной публики".
Короче говоря, весь день мы ели-спали, спали-ели и периодически обозревали необъятные просторы Тикшеозера, которые из-за непогоды плохо просматривались.
Я и Саша после ужина ушли в палатку спать, а Катя и Борис еще долго, далеко за полночь, прибирали лагерь с фонариком в руках.
Вот и все на сегодня.
Утро пасмурное, тепло, с утра слегка моросит. Пока завтракали и собирались в путь, распогодилось, то есть та же пасмурность, но уже слегка посветлело, и без дождя. Сделал пару снимков - вчера из-за дождя так ничего и не смог снять.
В 10.37 вышли на воду, почти без ветра. Вскоре справа прошли мимо входа в Степанову губу, где мы начинали этот поход - кольцо замкнулось. Все-таки мы нашли выход с Кукаса на Тикшеозеро! Далее уже идем знакомым нам путем до плотины, где карабкаемся частично по камням, а так все проходится. Затем короткая суводь, ныряем под мост, жмемся к правому берегу, где проходим через короткий слив, далее - несложный перекат, и причаливаем перед порожком для разведки. Кто-то пометил ключевые камни камушками, еще раз просматриваем линию движения, и проходим все чисто - все-таки второй раз идем.
Следующий порог посерьезнее. Сначала отношу сумку с фотоаппаратурой, затем еще раз просматриваю порог, особенно то место, где прошлый раз сели на камни. В итоге: вход проходим чисто, то самое место - слегка сели на камень, легко оттолкнулись с него и пошли в слив - чисто, выход из порога - чисто, правда, в самом уже разливе не вписались между двух камней. Саша все пороги прошел один, Наташа в этот раз прошла берегом.
Далее наш путь лежит на Пудос. Проходим слева мимо впадающей порогом левой протоки Винчи, затем справа видим разлив - нам туда. Слева остаются две скалы - вход в Ака-порог - там мы уже были. Через 10 минут подходим к плотине, у нее два створа, расположенные далеко друг от друга. Подходим к правому створу - вода течет под плотиной, но сама плотина сохранилась хорошо, поэтому легко проводим груженые байдарки по скользкому настилу плотины (из досок).
За плотиной идем по озеровидному расширению русла, на правом берегу стоит мужик, курит, долго и пристально разглядывает нас, молчит - к чему бы это? Озерцо заканчивается, и мы подходим к сухому каменному руслу, по которому меж камней тонкой струйкой течет ручеек... Это и есть Пудос?
Тут нас заточил червь сомнения: стоит ли идти дальше? Тем более, что никакой тропы волока мы здесь не нашли. Посомневавшись, устраиваем перекус все-таки за сухим "порогом", так как здесь негде. Во время готовки обеда часть вещей решаем обнести. После перекуса заканчиваем короткий волок. Обносимся прямо по камням сухого русла слева от ручейка, так как здесь более ровно.
Пройдя буквально 5 минут, видим ту же картину, только камни еще круче, настоящие валуны, некоторые даже выше роста человека. Здесь нас червь сомнения гложет еще больше, берем карту: да, Пудос короче, хотя и с обносами, к тому же, здесь даже и тропа есть. А по Винче расклад не в нашу пользу, мы там уже все представляем: как идти и какое время потратим на это. Решаем все-таки делать обнос: сначала левым берегом по тропе, затем короткий плес до громадного валуна на правом берегу, от которого идет более-менее приличная тропа через сгоревший лес и болото, выходящая к воде.
Далее пошло как-то веселее, что вселило в нас надежду, что на Иринозере будем уже сегодня, да и погода разгулялась. Вобщем, в двух местах сделали проводку, и был один короткий обнос. В 8 вечера подошли к мосту, а это, судя по карте, уже практически Иринозеро. За мостом - сухой порог. Справа заметили машину с московскими номерами, а вскоре встретили человека, который указал на тропу, "где все туристы обносятся до озера". Второй назвался геологом, они здесь отдыхают, живут в палатках, а завтра собираются сняться отсюда.
Вышли в озеро, слева сквозь тучу фантастически светило солнце, придавая окружающей нас местности неземной пейзаж, а прямо перед нами во всей красе стояла Ирингора. Где-то здесь и должны мы встать на стоянку.
Встали перед горой. Стоянка неплохая, есть даже столик. Поужинали. Вечером дико кричала какая-то птица, слышали и другие посторонние звуки и шумы, в связи с чем у нас возникла мысль, что в полночь к нам в гости придет черный геолог. С этой мыслью и уснули...
"Клянусь тебе, я протащил
|
его на себе все девяносто
|
миль и ни ярдом меньше"
|
О`Генри,
|
"Вождь краснокожих"
|
Встали с утра, как обычно (стоянка была на Иринозере), вышли в 10.00. Дальше началось - ни в сказке сказать, ни пером описать. Конкретно тащщщились до обеда через каждые 200-300 м, причем один из волоков был 2 км длиной, и после обеда до самого ужина, причем последний волок был 1,5 км длиной. Таким образом, наш водный поход продолжает укреплять мышцы наших ног и набивать мозоль на нашем с Борисом правом плече.
Результат дня: пробиты обе байдарки, пойман небольшой хариус, пройдено километров десять.
Сегодня дневка, похоже, была только у меня, так как Наташа ушла готовить завтрак, а капитаны - клеить байды после проводки по сухим порогам Пудоса. Когда я вышла из палатки, то увидела Бориса, рассекающего босиком по болоту, на краю которого мы стояли. Он утверждал, что такое в Карелии с ним впервые. Его сапоги сушились у костра чисто символически, а вот со стельками и носками все оказалось достаточно серьезно. Они были высушены так, что создавалось ощущение - их не составляет труда поставить.
Едва я попыталась приступить к завтраку, как меня предупредили, что сегодня курага предусмотрена отдельно от каши, и вручили мне пакетик с этим сухофруктом. Недолго думая, я воссоединила в тарелке оба продукта, а пакетик сдала дежурным.
Погода делала попытки разгуляться, а при солнышке вид на озеро и расположенную за ним сопку был обалденный. Но поскольку наша стоянка находилась в лесу, увидеть это можно было, лишь выбравшись на середину полусухого каменистого русла реки, либо с берега озера.
Почти сразу после завтрака Борис привлек меня на общественные работы по зашиванию разваливающейся на нем одежды. Сам он был не в состоянии держать иголку из-за скрюченности пальцев. Благодаря многочисленным трещинам он имел пониженную чувствительность рук. Во всем была виновата погода - нелетняя оказалась.
После сеансов шитья и совместного с Наташей изучения карты с целью выявления нитки пройденного уже маршрута, меня сморил сон. Укрывшись Сашиным спальником, - свое барахло было уже упаковано - я проспала до обеда.
Едва поев, начали сборы. Сегодня получилась полудневка. На дневку мы не заработали, так как вчера недовыполнили план - не достигли озера Пудос.
К нашему выходу на маршрут погода разгулялась окончательно. Солнце засветило по полной программе, но настораживало то, что оно еще и стало как-то неестественно припекать. Лишь появившийся легкий теплый ветерок, обдувая, вернул-таки ощущение кайфа.
Саша все просился на видневшуюся за озером сопку, прозванную почему-то Упырем, соблазняя и Бориса забраться туда и сделать самый эффектный в походе кадр. Но, во-первых, время поджимало, а во-вторых, коварство состояло в том, что болото вокруг высотки могло оказаться непроходимым, да и расстояние до сопки значительно большим, нежели виделось со стороны, в-третьих, срыв мероприятия мог произойти из-за неприступности склонов и вершины без специального снаряжения. Короче, Борис на происки не поддался.
После озерца нас ожидал очередной "порог". По счастью, байдарку с частью багажа удалось провести, а уж не вписавшийся рюкзак обнести по тропе и камням для нас - нечего делать. Миновав еще одно озеро с единственной лилией, мы встали перед выбором - по какой протоке впасть в озеро Пудос. По одной из них среди камней довольно быстро бежала вода, а у другой - начало русла вообще отсутствовало, растворившись в болоте, и сильно вытоптанный берег со стоянкой намекал на небольшой микроволок. Экипаж Свири рискнул пойти по порожистой струе, а мы решили обнестись. По большому счету, протащить вещи предстояло всего метров 50 через свободную от деревьев и разного рода препятствий площадку, а далее Борис без проблем провел судно с вещами по плесу, маневрируя среди камней. Хотя путь у нас получился и длиннее, но все же несколько безопаснее. Кроме того, мы справились быстрее. Саша же, польстившись на возможность пройти напрямую, все еще волочил свое судно по камням, в то время, как мы уже бороздили по озеру. Мелководность и неслабая скорость бурной струи не замедлили отразиться на состоянии лодки. Итог: 40 минут ожидания, пока Саша ликвидирует пробоины, полученные в результате такого вот штурма протоки, ведущей к озеру Пудос.
Пособирав на пляже сучков для ремонтного костра, народ расползся заниматься, чем попало. Очередной катаклизм с Сашиным судном навеивал определенный ход мыслей, и в голове неотступно крутилось несколько строк из песенки группы "Дюна", где пелось что-то насчет пива - дельфина и моря водки - подводной лодки. Поскольку с первым продуктом была напряженка, то значит и с красотой покорения водных просторов придется подождать до лучших времен, а вот второй упоминаемый напиток имелся, хоть и не в таком обильном количестве, да и выдавался, по счастью, не регулярно ... но проблема, видимо, актуальность не потеряла. Борис шатался вдоль берега, снимая то пейзажи, то подводные водоросли в качестве эксперимента, пытаясь выявить скрытые возможности нового фотоаппарата. Наташа сидела на камне и распевала вот как раз про пиво - дельфина и водку - подводную лодку и одновременно любовалась великолепным пейзажем озера. Да, мы ведь уже на Пудосе! Это слово не сходило с уст задолго до этого заветного дня. Последние три дня обносов, волоков, проводок по воде - все ради того, чтобы добраться до озера Пудос. Может появление на нем наших байдарок мы связывали с концом пешеходных мытарств, потому и испытали определенный кайф, достигнув, наконец, цели. Еще даже перед прохождением по последней перед заветным озером протоке не осознавалось, что озеро Пудос - вот оно, в ста метрах за полоской берега.
Это озеро заметно отличалось по величине от попадавшихся по реке плесовых расширений русла, но и особо крупным его назвать тоже было нельзя. Почти по всему периметру этот природный водоем обступили гряды совершенно различных по форме сопок с индивидуальными для каждой ландшафтами и растительностью. Рядом со сплошь покрытыми лесом конусовидными возвышенностями, грешащими местами "залысинами" из белого мха, размещались оригинальные по форме и рельефу скальные утесы: одни - с каменистыми отвесными стенами и несколькими корявыми сосенками на небольшой горизонтальной площадке в верхней части, другие - со склонами, оригинально расцвеченными светло-зеленым и белым лишайником. Попадались и грозные ступенчатые бастионы из черного камня, которые своей неприступностью пугали даже растительность, так и не решившуюся поселиться на этих негостеприимных природных сооружениях. Этот вид скал смотрелся особо сурово на фоне "опушенных" зеленью сопочек. Солнечная погода, в кои веки установившаяся, усиливала впечатление, придавая на фоне голубого неба насыщенность краскам этих разнообразных "горных" картин. Даже выстроившиеся в огромные башни объемные белые облака со зловеще синеющей за ними тучей больше воспринимались как великолепное дополнение к окружающему пейзажу, чем в качестве предвестника непогоды.
К сожалению, Иванова гора с озера Пудос из-за перекрывающего ее леса и возвышенностей видна была неполностью, зато на предыдущем озерце мы проплывали практически рядом с ней. А вот сопка, которой мы любовались вчера вечером и сегодня утром на стоянке, и здесь демонстрировала себя во всей красе.
Плыть по ровной воде озера, да еще в хорошую погоду, после стольких мытарств по мелководью и неуемной волне почти морских просторов была одна приятность, даже, несмотря на формирующееся где-то поблизости ненастье. Байда скользила почти по зеркальной глади. В отсутствие препятствий - знай себе греби - у "соседей" даже возникло предложение поиграть в песни. Предлагалось слово, которое должно было упоминаться в каждой из песен, названной той или иной байдаркой. Тот экипаж, на котором заканчивался запас таких песен, автоматически проигрывал. Однако игра как-то не заладилась. Загадка про пингвина оказалась более долгоиграющей, но тем временем озеро Пудос предложило свою головоломку из непредсказуемых каменистых отмелей и пеньков от некогда спиленных на территории под затопление деревьев. Половодье еще более усложнило задачу, натащив на все это безобразие топляков. Ко всему прочему, вечернее солнце, отсвечивая от воды, затрудняло определять проблемные места заранее. Их удавалось рассмотреть лишь при непосредственном нахождении над ними. Что, естественно, было слишком запоздавшим выходом из положения.
Свои лабиринты Пудос разместило в аккурат перед следующим озером. И проплыв это узкое место, перед нами внезапно открылась великолепная картина: зеркальная гладь Нотозера с синеющей за ним чередой сопок. Мы даже тормознулись, чтобы полюбоваться на такое вот чудо, состоящее из "Фудзиям" - так почему-то мы окрестили эти сопки.
Обогнув разделяющую оба озера длиннющую полоску суши, мы двинулись почти параллельно линии нашего движения по Пудосу, но в обратном направлении. Естественно, что угрожающая ненастьем туча за скоплением кучевых облаков, оставшаяся было позади, теперь маячила перед нами, и на ее темно-синем фоне виднелась радуга, которая означала, что там уже шел дождь. Сплошная темная облачность уже успела расползтись по небу над всей шириной озера, и хотя до нее еще было достаточно далеко, но добра в такой ситуации ждать не приходилось. Внезапно тучу прорезала зигзагообразная вспышка молнии, загремел гром. Да, теперь еще придется и вставать где попало. Берег справа склоном уходил вверх, не давая надеяться на хоть сколько-нибудь горизонтальную площадку, и целиком состоял из наваленных друг на друга камней, поросших мхом и соснами. Частокол деревьев особой густотой не отличался, но с местом под палатку пришлось бы поломать голову. Опять же в грозу не на всяком склоне встанешь. Берег слева виднелся недостижимой полоской. Оставались острова, маячившие впереди.
Громыхнуло снова. Тревожно и протяжно закричала птица. Саша решил, что это крик тюленя или котика, и предложил рвануть к желтевшим ближе к середине озера огромным отполированным водой камням. Крупные бело-черные птицы внезапно снялись с этих каменных глыб и полетели в сторону ненастья, а то, что издали походило на зверя, оказалось искусно замаскированным под тюленя камнем, во всяком случае, так хотелось верить. Теперь, когда гроза набирала обороты, каждая минута была дорога - до глупостей ли?
Внезапно заморосил дождь, а туча продолжала зловеще надвигаться, оккупируя все больше и больше пространства, теперь уже чаще освещая вспышками молний, которые сопровождались все усиливающимся грохотом.
Выбора у нас не оставалось. И мы решили эвакуироваться на первый же попавшийся на пути поросший лесом остров. К сожалению, коренной берег мало того, что поднимался от воды склоном вверх, так еще и был сильно подболочен.
Итак, мы с трудом из-за волны пришвартовались к огромным камням, окружающим со всех сторон этот кусочек суши, и принялись экстренно выгружаться на его мшистую поверхность. Наши контрмеры природа приняла к сведению и слегка отступила. Туча никуда не делась, но сверкать, греметь, моросить перестало. Дежурные не только успели по хорошей погоде сварить перловку - продукт длительного приготовления, а еще умудрились нажарить блинов. Надо сказать, что при малейшей мороси обычно от последнего блюда приходиться отказываться, так как падающие капли, разбрызгивая масло, приводили к ожогам повара и возгоранию продукта на сковородке.
На острове когда-то давно стояли, возможно, даже рыбаки, поэтому с местом под лагерь мы определились быстро, хотя рельеф острова ровностью не отличался. Смущал лишь разрытый местами мох, а кое-где он был разворочен огромными пластами - будто зверь какой ковырялся. Борис обошел весь остров, такая же картина и в других местах, но живности не встретил. Никаких звериных логовищ на острове обнаружено не было, в том числе и среди камней. Решили, что, видимо, лоси время от времени приплывают с ближайшего берега в поисках пропитания.
Ближе к закату ненастье и вовсе сосредоточилось в отдельно взятом огромном облаке, которое расположилось над дальним берегом с сопками. И мы, распивая чай со сгущенкой и блинами прямо на каменистом пляжу, смотрели кино - наблюдали всполохи зарниц различных по форме и силе освещенности в нагромождении небесной воздушной "ваты". Словно из жерла огромной печи с закрытой заслонкой вырывались языки разгоравшегося время от времени пламени. В ожидании очередной вспышки мы придумывали названия фигуркам из постоянно движущихся облаков рядом с этой гигантской небесной топкой.
Наблюдая за зарницами в недрах облаков, нельзя было обделить вниманием и закат. Особыми спецэффектами он нас не баловал, но было очень красиво, наиболее ярко заиграли краски спустя час после захода солнца. Вечерняя заря продолжала еще гореть, даже когда на небе стали появляться звезды.
Бориса еще на предыдущей стоянке терзала мысль: не обработать ли сапоги внутри средством для мытья посуды, дабы получить вместо запаха носков аромат лимона. И вот наблюдая за всеми этими красотами, он продолжил свои рассуждения. Но опять же возник попутный вопрос: а если вдруг мягкая вода не избавит сапоги от мыла, то не будет ли обувь соскальзывать с ноги?
Темнало. С озера то и дело доносились дикие крики хищных птиц и тревожное кряканье уток. Бриз начал усиливаться. Прояснившееся было небо начало снова затягивать. Народ уже давно расположился в палатке. Сумерки принялись старательно маскировать едва заметные тропы и полянки, и наше пристанище за частоколом чахлых сосен можно было обнаружить лишь по разгоревшемуся к ночи костру.
P.S. Надо сказать, что гроза на нас ночью отжалась по полной программе. Порывы ветра настырно пытались добраться до палатки, укромно разместившейся под защитой горки, дождь молотил по тенту, а гром, предваренный яркими всполохами молний, заставлял дрожать землю. Да, гроза в Карелии - вещь и так сама по себе абсурдная, а тут еще и в конце августа! Кто бы мог подумать!
Сегодня подъем был ранним, на час раньше обычного. Погода пасмурная, дождь моросящий. Позавтракав, быстро собрались и покинули остров на Нотозере (около 10.00). Вскоре перед нами появились Частые острова, которые бы, наверное, лучше смотрелись в солнечный денек.
Преодолев Нольгубу, вошли в озеро Верхняя Пажма. Время от времени сквозь дымку тумана проглядывали горки, в том числе Иванова гора. На озере Верхняя Пажма я и Саша заметили симпатичного зверька (может быть норку, может быть нутрию), плескающегося далеко от берега. Но, заметив опасность, "киска" стремительно поплыла на ближайший остров, а мы за ней. В районе впадения Нольозерки в Верхнюю Пажму решили перекусить, туго было с костром, так как кругом сырость и молодой лес.
Пообедав, пошли против течения вверх по реке. Она оказалась в некоторых местах полноводной (шириной 6-10-15 м), а в некоторых - узкой (шириной 1,5-3 м) и мелководной. Саше и Борису приходилось время от времени проводить байды по каменным выходам. Речка Нольозерка длиной километров 5-6 брала свое начало в Нольозере, куда мы и впали, минуя мост. Через 40 минут оказались в месте назначения - лесопункте Нольозеро.
В 18.45 закончился наш поход. Решили разместить временную стоянку прямо на песчаном берегу, в тупике Нольозера, рядом с трассой. Поужинав часов в 21-22, довольно рано по сравнению с предыдущими днями, легли спать. Завтра просушка и сборы в дорогу!
Погода подкачала... Будильник прозвенел в 7 утра, по крыше палатки барабанил дождь. О сушке нечего и думать - с этой мыслью и отключился. Около 8 часов разбудил Сашу. Он удалился на дежурство, я еще с час слушал барабанную дробь дождя, а потом решил, что пора вставать.
Позавтракали. Настроение никакое. Пошел посмотреть на развалины лесопункта Нольозеро, а заодно притащить какое-нибудь бревнышко для костра. После обеда начали активно собираться, по-прежнему частенько моросит дождь.
Перед ужином сборы практически закончены - осталось только сложить палатку. На ужин отличный малиновый компот с блинами. Отужинали сегодня рано, так как в 18.30 за нами должна прийти машина. Водитель оказался удивительно точен.
Дорога до трассы довольно неровная. То слева, то справа периодически видны озера, кругом раскиданы здоровенные валуны. Вскоре выехали на трассу и понеслись с ветерком. Во многих местах трасса прорублена прямо сквозь горы, места кругом довольно красивые.
На вокзале слоняются две или три группы туристов, похоже, все москвичи. Нам же здесь куковать до 16.30 завтрашнего дня.
Утро для меня началось часа в четыре, когда поднялась и уехала группа москвичей. На их месте обнаружился журнал "Экспресс", который я почитал до 6.20, а потом прилег и вздремнул почти до девяти. Проснулся, когда уже был готов завтрак. Во время завтрака выглянуло солнышко. Борис решил воспользоваться моментом и просушиться. Я присоединился. "Таймень" разлегся прямо на перроне, палатка развернулась рядышком, на травке.
Возле костра ходили дежурные, собаки, козы и овцы, проверяя содержимое сумок и котелков.
Невдалеке была будка с краном с питьевой водой. Рядом - свалка, на которой ковырялись те же козы и собаки и несколько здоровенных воронов. Перед обедом я пошел к этой будке, чтобы постирать носки. В разгар стирки откуда-то появилась бабуля и, объяснив мне, что "п`наехало вас тут" и что "нехрен тут носки стирать, тут люди воду для питья берут", отправилась к свалке. Носки я все же достирал и повесил вместе с сапогами сушиться на забор. Но солнце уже скрылось за тучами, и они так и не высохли.
Пообедали обычным порядком и начали потихоньку упаковываться. Поезд должен был подойти в 16.30, так что времени вполне хватало.
Незадолго до поезда на станцию приехала с маршрута группа, видно, из Кандалакши. Один из группы рассказал мне, что ходили они на три недели "на озеро, забыл, как называется, в пятидесяти километрах отсюда".
Минут за двадцать до прибытия поезда вышли с вещами на перрон. Еще минут через десять по станции объявили, что поезд опаздывает на двадцать минут. Наконец, объявили прибытие, и, что вагоны нумеруются с хвоста. Мы переглянулись: третий вагон при нумерации с хвоста - бежать с рюкзаками было далеко, а стоянка поезда - всего две минуты. Однако дежурная через секунду поправилась: "Нумерация - с головы поезда". Мы облегченно вздохнули и поперли вещи к планируемому месту остановки нашего вагона.
Посадка прошла без приключений. Распихав вещи и достав укутанные в спальник рожки, поужинали. В Кеми сбегали до ларька, купили пива, орешков и сока. Выпив, залегли спать.
Подъем был около восьми утра. В одиннадцатом часу нам уже предстояло покинуть вагон, и потому надо было успеть за эти два часа позавтракать и собраться. А пока вовсю шла добыча продуктов из наших необъятных баулов. Опять эти сумочки, пакетики. В каждом из них лежало что-то съестное, но как обычно не соответствующее текущей раскладке. Вскоре удалось отыскать отваренную накануне ячку, запланированную на завтрак. Ее решено было залить сэкономленным за поход разведенным в кипятке сухим молоком. Эксперимент удался. Получилось очень даже ничего. Один Саша чего-то заскромничал. По каким-то техническим причинам он кушал кашу всухую. В кружке же, где обычно готовилась к употреблению молочная смесь, сдобренная сахаром и солью для вкуса, он уже успел заварить чай, и под этим предлогом отказался от молока вообще. Чай решили заварить из пакетиков и каждый у себя в кружке, а не ковыряться с заваркой и котлами и пугать последними проводников и пассажиров. К чаю полагались бутерброды, желающие могли побаловаться походными сухариками.
Суета с завтраком плавно перешла в суету сборов. В туалет попасть было практически невозможно. Желающих справить утренний моцион обнаружилось довольно много из-за бесконечных санитарных зон и близости конечной остановки. Без проволочек осуществить намеченное удалось только Борису, занявшему очередь задолго до открытия, и Наташе, которая тоже своевременно подсуетилась. Саше же пришлось еще довольно долго тусоваться в тамбуре прежде, чем удалось умыться. Мне в очереди париться не хотелось - жалко времени, и я двинула по соседним вагонам. Главное в этом деле - не привлекать внимания проводников. В соседнем вагоне очередь отсутствовала, и заведение было абсолютно свободным. Короче, мне даже удалось не спеша вымыть тарелку.
По ходу упаковки своего багажа, подзапаслись заваренным холодным чайком в пластиковую тару. Обед у нас был предусмотрен в Волховстрое в виде сухого пайка, насчет напитков была полная демократия - на станции выбор большой, тут каждый гулял на свои. Холодный же чай был предусмотрен в качестве общественного продукта в целях экономии денежных средств.
В 10 с копейками по расписанию предполагалось прибытие в Волховстрой - очередной наш "перекладной" пункт. Собрались мы досрочно. Наш багаж уже упакованный стоял рядком на нижней полке, а нам оставалось лишь обозревать в окно промышленные и природные пейзажи. Особо обращали на себя внимание большие реки. Главное не проглядеть: после гидроплотины - нам выходить. Полицезрели на станцию Волховстрй-II, вспомнив, как два года назад во время поездки в Карелию таскались с многочисленным скарбом от остановки автолайна до железнодорожных путей и загружались прямо с земли без всяких намеков на платформы в какой попало вагон, а потом пару часов шарахались через весь состав с рюкзаками, байдарками и многочисленными сумками.
Но за воспоминаниями не заметили, как замелькали строения ожидаемой нами станции. Народ гадал: на первый ли путь прибываем? Это было бы идеально, поскольку упростило бы выгрузку. "Ура! - выдохнули. - На первый". Проводник открыл двери. Но вместо ожидаемого комфортного выхода - прыжок в никуда. Электровоз настолько далеко протянул вперед состав, что на платформу теперь нашим первым трем вагонам рассчитывать было нечего.
Симпатичный свежеотремонтированный вокзал дореволюционной архитектуры со шпилем, арками и лепниной первых после революции лет смотрелся довольно нарядно и несколько поднял настроение, подпорченное неожиданными неудобствами выгрузки и пасмурной и сумрачной погодой. Разместились в сверкающем стеклом зале ожидания на новеньких блестящих в сеточку креслах. Сетчатое сидение придумано было для того, чтобы пассажиры долго не засиживались на одном месте. Но хочешь - не хочешь, а жить нам здесь предстояло до пяти часов вечера. Вдоль стен стояли еще и пластиковые оранжевые кресла. Они, конечно, отлично вписывались в интерьер, но на них тоже особо не рассядешься, не разляжешься. Да, жаль, что вышли из моды старые добрые широченные деревянные кресла, какие сохранились в Чупе. На них бы спать было гораздо удобнее.
Борис, едва разместились, отправился за билетами на следующий поезд. Саша, затарившись, наконец, в условиях цивилизации долгожданным куревом после трех недель вынужденного оздоровления, ушел "травиться" - святое дело. А мы с Наташей засобирались в магазин закупать продукты на очередной поезд, предварительно выпросив у Бориса деньги - общественная касса почему-то сформировалась у него. Едва появился принявший дозу Саша и сменил нас по части охраны вещей, мы отправились в город.
Почти все продукты мы купили в магазинах, наиболее удаленных от вокзала, рассчитав, что там цены пониже будут, остальным затарились на рынке, куда потащились по большей части из-за помидор. Да, цены здесь не кировские. Дороговато будет. Выполнив свою программу минимум, мы засобирались на вокзал.
Бориса отловили на перроне, где он прогуливался, озирая окрестности и прикидывая места остановок соответствующих номеров вагонов, и расспросили насчет билетов. Да, видимо, какая-то частичная невезуха, начавшаяся с утра с проблем с туалетом, решила нас сопровождать весь день. Выяснилось, что билеты достались дорогие, и поедем мы на час позже: на рассчитываемый Свердловский мест не было, а значит, придется пилить на фирменном Челябинском.
В два часа народ запросил есть, хотя разговоры о еде начались гораздо раньше. Ну что ж, все же по времени действительно пора быть обеду. Но кто бы мог подумать, что гречки с молоком окажется вполне достаточно для насыщения туристов, остальное запланированное пришлось заначить. Тем не менее, поев, народ поплыл и принялся искать более удобное положение, чтобы вздремнуть.
Борис в борьбе со сном решил в качестве культурной программы поводить нас по станции, дабы запечатлеть на память на фоне достопримечательностей, а заодно дощелкать пленку.
Первым делом мы "засветились" на фоне вокзала - пожалуй, самого значительного архитектурного сооружения города. Затем наше внимание привлекла живописная клумба-пятачок. Кто бы мог подумать, что так нарядно будет смотреться высеянная смесь простеньких разноцветных георгинов. Борис даже прилег на асфальт, чтобы сделать поэффектнее снимок. Проходивший мимо мужчина с чемоданом вынужден был оглянуться, пытаясь разглядеть то необычное, ради которого фотограф решился на такую позу. Вообще клумба смотрелась достаточно нарядно в общей ландшафтной композиции. Сама она находилась в центре, окруженная кольцом асфальтированной дорожки, в четыре стороны лучами от нее отходили такие же бетонированные аллеи, окаймленные неширокими полосами клумб из голубых цветочков с пушистыми головками - ворсинками вместо лепесточков. Все остальное пространство между дорожками занимали газоны с зеленой своевременно подстриженной травкой.
Далее Борис повел нас к паровозу. Поснимались и здесь. Из текста, помещенного поблизости, мы узнали, что этот транспорт был приписан к Волховскому депо, и именно он одним из первых доставил жителям осажденного Ленинграда продукты и боеприпасы. Вообще, здесь к истории относятся довольно бережно. Рядом с клумбой-пятачком находится довольно ухоженная могила солдата - участника белофинского сражения, а вдалеке виднеется в окружении цветов мемориальная плита с надписью "Слава героям". На здании вокзала на барельефах и пике башни до сих пор остались красные звезды с символикой советских времен. Никто не торопится их менять на двуглавых орлов. Не собирались здесь избавляться и от надписей "1941-1945 гг." и лепнин, гласящих "Слава воинам-героям" и "Слава героям труда", как это сейчас модно. Мемориальная же доска на здании вокзала и вовсе гласила, что станция здесь существует с 1904 года, и называлась она тогда "Званка". Не иначе как нынче станции стольник стукнул. Наверно с этим и связан ее такой празднично-нарядный вид, хотя и прошлый раз, несколько лет назад, вокзал тоже выглядел вполне прилично.
Вообще городок здесь, хоть и небольшой, но культурный и ухоженный. Современных зданий мы почти не встретили, но и аварийных домов нам не попалось. Все аккуратно и своевременно отремонтировано. Заметно, что и за улицами следят. В хорошем состоянии и мостовые, и тротуары. Понятно, что и здесь имеются проблемы с подземными коммуникациями, но последствия раскопок почти сразу же ликвидируются, и улицы принимают первоначальный ухоженный облик.
Скоротав время после еды за прогулками, сканвордами и попытками поспать, мы наконец-то дожили до команды: "через пятнадцать минут рюкзаки - на сиденья".
Вагон наш подали как раз напротив вокзала, но зато на вторую платформу. Погрузились по многократно отработанной схеме и потому без проволочек. Вошли в вагон и ахнули. Вот это да! Мягкие полки, обшитые красным дермантином, такие же красные спинки по стенам купе над нижними местами. Белые в тон стен третьи полки, кроме того, на втором "этаже" спальные места имеют специальные ограничители, препятствующие падению пассажира. Прямо по проходу в обоих направлениях располагаются табло, где можно было получить информацию о времени, температуре в вагоне и занятости туалета. На полу матерчатая дорожка прикрывала ковер, расположенный по всей длине вагона. Дорожка фиксировалась в нескольких местах, но несознательные пассажиры умудрялись ее все-таки как-то сбить, чем доставляли много хлопот проводникам, в обязанности которых входило не только блюсти чистоту этих половых покрытий, но следить, чтобы легкая дорожка лежала параллельно краям ковра и располагалась как раз по его середине. Шторы на окнах были искусно задрапированы и вполне гармонировали с интерьером - бордовые с золотистой отделкой.
Нам достались места только на верхних полках, а это значит, что кушать придется, где попало. Как-то по собственнически последнее время относится народ к столам, считая их дополнением к своим нижним полкам. По счастью, поужинать нам удалось на еще незанятых боковушках.
Кстати, багаж против ожидания разместился весьма удачно. Обычно в жертву красоте и архитектурных излишеств приносится практичность и размеры отсеков для хранения вещей. Байдарку удалось запихать наверх. Третья полка как раз оказалась с ней в размер. Рюкзаки подразгрузили, достав необходимое в поезде - спальники и продукты, и запихали по возможности в свободные рундуки внизу.
Наше вполне благообразное чаепитие слегка нарушила проводница. Во-первых, она испугалась, что мы самовольно заняли чужие места, во-вторых, ужин компанией у нее, видимо, ассоциировался с попойкой, а бутыль с сахаром она вгорячах приняла за пивную. А вот выпивали как раз в купе напротив нас, оттуда и доносился характерный запах. Там молодящаяся женщина кокетничала с двумя парнями, а те в свою очередь угощали ее вином.
После ужина Борис принялся разгадывать Наташины сканворды. Начало было положено еще на вокзале в Волховстрое. Я не без труда выпросила у соседей по своей полке пачку газет. Вообще-то меня интересовала всего одна статья, но раз так повезло, устроила экспресс-просмотр содержимого и других газет. Саша почти сразу же залег на боковую, а Наташа то разгадывала сканворды вместе с Борисом, то приходила пообщаться ко мне, а то пыталась отдыхать на полке.
За окном пейзаж был довольно безрадостный. Подобное мы наблюдали большую часть похода: пасмурность и морось-дождь. Появившиеся желтые прядки у берез - последствия похозяйничавшего здесь первого заморозка. А черные стволы деревьев - результат долгоиграющего ненастья.
Борис, разгадав все сканворды, ушел спать, а мы с Наташей, потрепавшись, расползлись: она спать, а я писать дневник. Несмотря на то, что свет вырубили, мне все же удалось закончить описание сегодняшнего дня.
Я сегодня проснулась в 6.00, когда подъезжали к станции Буй. В одном из соседних купе состоялась разборка пьяного пассажира и Буйских "ментов", в результате - нарушителя порядка сняли с поезда вместе с немногочисленными вещами.
К этому времени Борис уже встал и наблюдал красоты окружающей природы из окна, сокрушаясь, что даже негде присесть. Честно говоря, хотя мы и ехали в вагоне повышенной комфортности, лично я этого не чувствовала (что в общем вагоне, что в этом - лежишь на своей верхней полке и больше никуда). Поезд "Санкт-Петербург - Челябинск" опаздывал примерно на 1 час.
Около 9 часов утра позавтракали, оккупировав свободный столик в ближайшем купе, а потом я села писать дневник, Катя - разгадывала кроссворды, Борис - читал дневниковые записи туристов когда-то проходивших по нашему маршруту. В 13.00 пообедали и немного погодя начали готовиться к выходу.
Вот и все! Прощай, поход! До новых встреч!
