Жили-были на свете Друзья-Туристы. Обыкновенные люди: кто-то работал, а кто-то еще учился. Но была у них одна общая цель – собираться всем вместе группой хотя бы раз в год и уезжать в дальние края покорять речки-озера. За это и прозвали их туристами-водниками. А покоряли не за тем, чтобы прославиться или стать героями (ну, разве, может кому-то из них и хотелось доказать себе что-то), а просто отдыхали они так от жизни своей рутинной-повседневной, за что и называли их порою чудаками.
        И жила на свете Судьба-Злодейка. Заприметила она, что Друзья-Туристы каждый год собираются и уходят путешествовать. Не понравилось ей это: видать позавидовала, что дружные да упорные, и что цели своей попутешествовать ни один год не изменяют. Но одно ясно, решила она им помешать.
        Перво-наперво задумала она разбить группу, а заодно и испытать - такие ли они, эти Друзья-Туристы, упорные. Всем подыскались проблемы: кому домашние, кому производственные, кого-то в другую группу путешествовать сманила более заманчивыми маршрутами, а кому-то и экзамены вступительные в институт к тому времени подсунула. Радуется Судьба, потирает руки, вроде как и получилось. Но не учла она только, что не все оказались ей, Судьбе, покорными. Нашлись такие, что переступили через свои проблемы, отыскали способы обмануть Судьбу. Да, не ожидала Злодейка, что много их, таких чудаков-туристов, на белом свете, и, что найдутся такие, кто заменит не пошедших в поход. Поняла Судьба, не разбить ей группу: одни не пойдут – другие найдутся.
        И упал у нее взгляд на руководителя. Да как же она раньше не догадалась – не сможет пойти без него группа. И заварила она на работе у него кашу немыслимую из проблем производственных, и убедила она начальство его, что без этого человека ну ни как не расхлебать, не выйти из создавшего положения. Добилась-таки, что отодвинул начальник руководителю все сроки отпуска. Да, трудную задачу поставила своими кознями Судьба. Да, не могла теперь группа уже пойти за руководителем, сроки похода передвинуть. Посидели-погоревали да решили избрать руководителя из оставшихся, да только уж не на суровый Полярный Урал идти, а в Карелию - все же женщина, поласковее будет.
        Наступили сроки отпуска и руководителя. Поздновато, конечно, собираться Полярный Урал покорять. Суров старик в это время, никому не спускает. Но ошиблась Судьба в своих расчетах. Не побоялся руководитель осенней суровости, не испугало и то, что группа-то была всего из двух человек, включая его самого. Так и порешили.
        Бесится Судьба, не выходит у нее ничего: она уже и цены на продукты поднимала, и с билетами на поезд проблемы создавала – все впустую. Решила она хоть в поезде подгадить. Наслала она на Туристов Проводника-Разбойника. Катался он с юга на север и обратно и промышлял у пассажиров, да и атаману своей шайки, Начальнику поезда, отстегивал. Жаден был Разбойник, себе все больше греб, и назначил ему Атаман-Начальник выкуп в наказание, а если не заплатит – из шайки долой. Испугался Проводник-Разбойник, как же он без шайки-то грабить будет, и ну давай выслуживаться перед Атаманом. И многие пассажиры пострадали от его поборов, хотя были и такие, что не уступали ему. На Туристов Проводник-Разбойник сразу обратил внимание. "Какие мешки большие. Не иначе торговать везут. Вот поживлюсь", - потирает он руки. Но вспомнил Проводник-Разбойник про Начальника-Атамана, побоялся сам грабить, повел Туристов к нему – вещички, мол, лишние везут. Оглядел Начальник-Атаман Туристов – не шибко хорошо одеты. Да и по опыту знал, что с настоящих Туристов ничего возьмешь, кроме их романтики, из которой даже каши не сварить, не то, что зуб золотой вставить. Да они, вон, говорят, что мешок один распаковали: спальники да одежку свою достали. И билеты-то у них имеются – не пограбишь. У них небось и денег-то на одни билеты и было. Короче, посетовал про себя Начальник-Атаман на бестолковость Проводника-Разбойника да отпустил Туристов с миром. Так и домчал поезд путешественников до места.
        Тут и почувствовала Судьба, что власть-то ее теряется, и что заправляет тут всем Стихия, но останавливаться не собиралась, тем более, что целей-то своих зловредных так и не достигла.
        А Туристы тем временем на реке Усе обосновались: лодку собирают да мешки упаковывают. Настороженно их встретила пожилая Уса: кто такие, откуда, да еще против течения подниматься собираются на таком суденышке, да еще своими силами на веслах без всяких там современных примочек (моторов и прочее). Но и с уважением к ним отнеслась - не побоялись.
        И пошла Судьба на поклон к Полярному Уралу, решив использовать его для своих дел пакостных: мол, как Вы, уважаемый старец, допускаете у себя под носом такое нахальство, что двое бродяг-авантюристов смеют похваляться, что уложат на лопатки его, старика, да еще и посмеиваются. Поверил добродушный старик, принял козни Злодейки за чистую монету и стал подумывать, каким испытаниям подвергнуть наглецов-путешественников. И запрятал Полярный Урал красоту своих хребтов в облаках, и собрал он помощников Стихии у себя на срочный Совет - решать, как можно проучить Туристов.
        А путешественники тем временем медленно и упорно продвигались по своему намеченному пути, все ближе и ближе подходя к устью реки Лемвы. Подивилась Уса этим людям и развеяла туман да морось, уж так хотелось увиденным с Солнцем поделиться.
        А тем временем на Совете у Полярного Урала молодой и порывистый Ветер попросил старика дать ему полную свободу – людишек этих наглых проучить. А сам думает: "Ох, и порезвлюсь всласть, когда еще такое представится". Обрадовался Полярный Урал, что так быстро нашелся доброволец приглядеть за Туристами, кивнул головой в согласии да делами своими отправился заниматься.
        Не сразу Ветер показал всю свою мощь – присматривался. Но глянул – не сворачивают обратно, не пережидают, а ведь еще и против течения идут. И задул он с силой невиданной, что деревца северные чахлые гнулись к земле, волна собиралась высокая – в лодку захлестывала. И задувал он так два дня подряд. Глянул, и не поверил глазам своим: идут Туристы, хоть медленно, но упорно продвигаются к своей цели. Уж и в другую речку вошли - Юньягой называется. Подивился он, что нашли управу Туристы на его силу. Глядишь, то под берегом от его порывов прячутся, то лодку свою на веревочку привяжут и тянут. Совсем Ветер из сил выбился с ними. "Нет, - сказал он Полярному Уралу, - не по зубам мне такие, ищи кого-нибудь вместо меня". Призадумался Полярный Урал, да не надолго. Прикинул он, что Солнце теплое летнее греет, да и Ветер теперь не скоро поднимется, и решил старик напустить Гнус несметный: "Такое-то мало кто выдерживал, а уж изнеженные городские людишки и подавно, заодно и подкормлю скотинку свою – все же выручает иногда".
        И зародились от тепла да росы ночной мошкары да комарья тучи невиданные-несметные, и накинулись они на Туристов, свеженьких да с кожей нежной. А многие крылатые даже путешествовать с ними приспособились: кто в лодку забьется, кто в одежде отсидится, а кто и до следующей стоянки в палатке доедет. Но не растерялись путешественники, мазь специальную достали, покрыли они ею все свои самые аппетитные для Гнуса участки кожи. И стали источать когда-то вкусные места мерзкий запах для мошкары и комарья, и лишь немногие могли, преодолев отвращение, полакомиться свеженьким. Два дня Гнус преследовал Туристов. Глянул старик Полярный Урал, продвигаются упрямые люди, сеточки на себя черные надели и плывут себе поплевывают на Гнус, а скотинка его некормленая летает и подступиться-то к ним не может.
        Нахмурился дед. Ничто их не берет. Кинул он клич, собрал Тучи Дождевые и приказал им два дня без перерыва поливать строптивых людей, а Ветру наказал холода побольше нагнать. Но Туристы погреются, подсушатся у костерка, достанут из мешков своих одежку потеплей, и плывут себе песенки насвистывают, на природу любуются необычную полярную, да радуются, что еще не скоро им уезжать из этих краев.
        Многого старик Полярный Урал за свою многовековую жизнь насмотрелся, но такого еще не видал, подивился. А тут еще внучка младшая любимая Пальник-Ю прослышала про упорных Туристов, да про то, как дед Полярный Урал уж неделю целую их испытаниям различным подвергал. По нраву ей пришлись эти люди, и упросила она старика не трогать их, пока они у нее в гостях. Долго не соглашался дед, хмурил брови. Сильную обиду они ему нанесли, как он считал, все еще веря наговорам Судьбы-Злодейки. Но не мог дед отказать любимой внучке, очень уж любил он ее веселую, живую, непосредственную. "Делай что хочешь", - махнул рукой Полярный Урал и удалился по своим делам.
        Приближаются Туристы к Пальник-Ю, чувствуют – теплеть стало, Солнце заиграло на воде, хоть еще и из-за туч. Нет-нет, да прольется дождичек, но Солнышко тут же, как бы извиняясь, выглянет и ярко осветит, согревая и просушивая все вокруг
        Пальник-Ю оказалась верна себе. Погода держалась исключительная. Удивлялись Туристы: тундра вроде, конец августа, а так тепло и сухо – хоть загорай. А молодая шаловливая речка резвилась вовсю, норовя взять что-нибудь на память: то крышку от объектива припрячет среди камешков, то внезапным ветерком в безветренную погоду вырвет из байдарки листочек с описанием и уронит в воду, унося быстрым течением. Как любая молодая особа она очень любила покрасоваться. И вот тут-то Туристы и увидели во всей красе Уральский хребет. Оказывается, горы-то совсем рядом были, да вот суровый дед ни за что не хотел их показывать.
        Но надолго оставаться с Пальник-Ю не было возможности, потому как путь у Туристов лежал дальше, через тундру к верховьям своенравной Паги. Погоревала Пальник-Ю, что маловато Туристы погостили, уж больно по душе они ей пришлись, всплакнула даже на прощание. Скучно ей тут со степенной Юньягой да стариком Полярным Уралом. С ними не порезвишься, не поиграешь.
        Собрали вещички Туристы, упаковали лодку, идти по тундре намерились. Тут Пальник-Ю напоследок хотела даже вездеход подкинуть путешественникам, да путь у них в другую сторону лежал. "Ну, ладно, хоть по дороге пойдут, не заблудятся, - успокаивала она себя. – Дед-то уж точно опять на них накинется. И чем они ему не по нраву? Такие веселые ребята".
        Помрачнел Полярный Урал, видя, что Туристы все ближе и ближе к горам подбираются. Дорого, видно, придется расплачиваться за то, что уступил любимой внучке – позволил к себе совсем рядом подойти. И приказал он Стихии не подпустить Туристов ближе любой ценой. И задули Ветра Холодные, и затянули все небо Тучи Черные с Дождями Проливными, и собрался Гнус в стаи немеряные.
        И чем ближе приближались путешественники к горам, тем яростнее сопротивлялась Стихия. Не очень-то жаловала и Старушка-Тундра Туристов, подчиняясь приказу Полярного Урала. И устлала она просторы свои вместо мягкой моховой подстилки топями болотными, и прорезала она их ручьями журчащими, и каждую складочку свою заполнила водицей, и горчить стала морошка, устилающая бугорки. И наказывала Старушка-Тундра Туристов за каждый самоуверенный шаг, погружая ноги их в бездонную болотную грязь, под которой и прятала упругие кочки. Тяжело было путешественникам преодолевать такие преграды со своим тяжелым грузом, но шли они вперед, не замечая ни Ветров Холодных, ни Дождей Проливных. Знали они, что непременно должны достигнуть речки Паги.
        Удивился Полярный Урал, когда увидел, что свернули Туристы вдоль хребта, едва к нему приблизившись. "Испугались что ли?" - подумал он и дал отмашку Стихии прекратить непогоду, но скоро понял, что назад они не свернут и в любой момент могут направиться в его сторону, и наслал старик на них Гнус, а следом и Дождь Проливной.
        Промокли совсем Туристы напоследок, Солнышко уж готово было закатиться за гору, холодало. И решили путешественники остановиться здесь у подножья гор рядом с озером, отдохнуть денек, да поразмыслить, каким путем добираться до Паги. По всему видно, что до речки им сегодня не дойти.
        Занервничал Полярный Урал, что Туристы пойдут его штурмовать – ведь совсем рядом расположились. И приказал он Дождю лить, из палатки их не выпускать: "Вот пусть попробуют костер развести в такую погоду! Поголодают денек – может вернутся".
        Не знал Полярный Урал, что у Туристов все предусмотрено и на этот случай. Пожевали они консервов, запили вчерашним чаем, отдыхать улеглись.
        Подивился Полярный Урал догадливости людской и забыл, что непогоду должен соблюдать. А Туристы тут как тут: и ягод набрали, и пейзажи горные на пленку запечатлеть успели, и даже подсушились под кратковременным нежарким северным Солнцем.
        Мрачно смотрел Полярный Урал по утру сквозь сплошные серые тучи на Туристов, как те в лодочку загружались да отправлялись вдоль гор по озеру. На всякий случай Ветром Холодным Ледяным подул угрожающе, предупреждая, что еще и снежком может посыпать да Морозцем прихватить, если чего вдруг худого предпримут.
        Огляделись Туристы вокруг – а гор-то, что вчера фотографировали, как не бывало. Все укрыл суровый старик тучами: еще залюбуются – останутся. Ну, что ж поделаешь. Посетовали Туристы, что попрощаться так и не успели с красотами полярными, да поплыли дальше к Паге.
        Пага никогда любимицей у старика Полярного Урала не была, хоть и считалась одной из чистых и красивых речек, потому как озорна, своенравна и необузданна, и не любила она подчиняться старику. Ее так и прозвали в семье сорванцом.
        Не оставила Пага без внимания и Туристов, решила пошутить над ними, а заодно испытать-проверить, на что они способны. Наворотила кустарника с корнем, намыла гальки, течение разогнала до силы невиданной, спрятала это все за поворотами и взялась поджидать путников. Но ловко преодолевали препятствия Туристы, а вот добрались и до самого трудного. С интересом наблюдала речка, как из создавшего положения они выкрутятся. Как спичка сломалось весло, но они этого даже и не заметили, пока боролись с бешеной водой да удерживали лодку. Нет, не удалось Паге перевернуть байдарку да позабавиться над Туристами. Не робкого они оказались десятка, да и сработали слаженно в трудную минуту. По нраву ей пришлись эти люди. Стыдно речке стало, что не рассчитала силы в своей шутке безумной и весло им сломала, и понесла она воды быстрее, чтобы им грести меньше приходилось, и поклялась, что не будет больше чинить им подобных препятствий.
        Но Пага не была бы сама собой, если бы головоломки Туристам не задавала. Разлилась она на множество мелководных рукавов. Поди, угадай, какой рукав глубже. Вот и придется пешком идти, коль не ту протоку выберешь, а то и вовсе заплутаешь. Но справились Туристы с ее ребусами и на этот раз, не на тех напала. И решила речка показать в награду во всей красе берега этим людям. Полюбовались путешественники, пофотографировали, да и решили на одном из них отдохнуть денек.
        Вылезли Туристы на высокий берег, осмотрелись. Место здесь сухое, ровное, открытое, тундра вокруг, горы, как на ладони, вдали красивой панорамой расположились, ягоды голубики сочными гроздями с маленьких полярных кустиков свисают, растения каждого вида причудливыми узорами разрисовали каменистое плато, будто кто специально засадил фигурные грядки да не забывает поддерживать их в должном состоянии. А вроде как и на стоянку оленеводов похоже. А вот и сани тут стоят из ивы крученой полярной сделанные, и остовы от чумов, правда, упали уже некоторые. Давно видать здесь хозяев не было. Кто бы мог подумать, что место это священное, что ушли оленеводы давно отсюда и лишь приходят молиться да жертвы приносить Стихии и их покровителю Полярному Уралу, а поселились здесь духи, которые, как могут, охраняют и берегут святыню.
        Но Туристы-то не знали об этом. Ведь они вообще впервые, сколько путешествуют, на такое место попали. Да и не верили они ни в каких духов, а уж жертвы приносить да молиться тем более не собирались. Выгрузили они походный скарб на берег, втащили лодку, и ну, давай располагаться: палатку ставить да костер распалять. Сани же приспособили – вещички, вымоченные дождем, подсушить. Заволновались духи – ведь надолго обосновываются, не осквернили бы эти люди их святыню. Как могли, они задували костер. Дивились Туристы – дрова сухие, а не горят. Больше двух часов старались духи, но упорные Туристы таки добились своего – зажгли костер. А с места этого уходить и не собирались. Забеспокоились духи и обратились они за помощью к Полярному Уралу. Узнал старик, рассвирепел. Испокон веков здесь люди молились ему, прославляли, подарками одаривали, а жить разрешалось только духам. А эти двое наглецов расположились тут как у себя дома, поправ святыню. Вот, оказывается, что имела в виду Судьба-Злодейка, а он-то уж сомневаться стал – вроде, как наговору поверил.
        И задули Ветра Пронизывающие, и набежали Тучи Черные, готовые пролиться Дождями Холодными, да и Гнус откуда-то взялся полчищами несметными. Все силы собрал старик, чтобы избавиться от гостей непрошеных.
        Не справился Гнус со своей задачей – не прогнал Туристов. Тогда за дело взялись Ветра Пронизывающие да Дожди Проливные. Задумали они объединиться и лагерь снести прочь с места священного. Набрали Ветра силу, надули палатку как шарик и стали колышки из земли вытаскивать, да во мху, да среди упругой карликовой березки прятать – попробуй найди, особенно в потемках. А Дожди Проливные тем временем давай хлестать по незащищенным тентом стенкам палатки, да все под палатку норовят залить. Сыро, неуютно будет Туристам – глядишь, уйдут. И за костер взялись силы Стихии, думали, затушить удастся. Как ни старались Ветра с Дождями, да так у них ничего и не вышло, но определенные проблемы все же создали. Хоть долго и провозились да много сил Туристы потратили, но огонь сохранили и поесть приготовили, и палатку удержали, и колышки разыскали. И рванули тогда Ветра Пронизывающие от бессилия тент у палатки в слепой ярости, ну где уж ему, сгнившему наполовину, выдержать, и лишился он части своего полотнища по старым ранам. Так день и ночь и бесновались Ветра с Дождями.
        А ночью еще и Духи Священного места присоединились – ведь это их время – и ну, давай, завывать на разные голоса да песни петь заунывно. Прислушаешься, вроде, как музыка национальная местного народа доносится, а вроде, как и ветер воет да вода на перекате шумит – кто его разберет, что творится. Думали Духи, что испугают Туристов, а те и уйдут подальше отсюда. Но нет, остались Туристы еще на день, как раньше планировали. Уж и Ветры с Дождями притомились, затихать стали. А Туристы, не долго думая, развесили по остовам чумов свои сырые вещички, палатку давай просушивать, да еще и ягод голубики решили подсобрать. Глянь, уже варенье варят. Посмотрел Полярный Урал на такое святотатство и нахмурился еще пуще. Одни водку пьют на святом месте, нарушают покой духов громкими песнями, а эти вон, что удумали – священные ягоды рвать, да осквернять жилище Духов. И приказал он силам Стихии любой ценой изгнать со святого места этих скверных людишек и не давать им покоя ни днем, ни ночью.
        И набежали опять со всех сторон Тучи Черные с Дождями Проливными, и задули Ветра Пронизывающие еще большим холодом. А к ночи Духи совсем осмелели. Стали они за палаткой и ухать, и охать, и вздыхать тяжело – будто кто ходит по лагерю, а выглянешь – нет никого. И что за наваждение такое. И песен своих заунывных не оставили Духи – воют то в унисон, то на разные голоса. Пугают.
        И призвал старик Пагу (все надежды у него на нее были, хоть и непослушная она девчонка), и приказал ей унести подальше от этих мест негодяев. "Не то скую тебя льдом, коль ослушаешься, - пригрозил старик, зная ее строптивый нрав. – И так вон чего натворила хвастовством своим". Но хитрая Пага решила использовать старика в своих целях, да так, чтоб за исполнение его приказов получить еще большую свободу, что позволит ей еще больше своевольничать. "Да как же я унесу этих людей из твоих святых мест, если воды во мне - воробью по колено, а сила-то вся моя в воде, в моей полноводности, - взялась оправдываться Пага. – Ведь ты же сам меня наказал безводьем этим летом, вот и не смогла я с людьми управиться. Даже камни придонные на перекатах смеются надо мной, что за лето без воды загореть успели". Знала речка, что стоит старику добавить ей водицы, как никакой мороз ни страшен будет, любой лед она сломать сможет, а значит, и подчиняться ему будет не обязательно. Прикинул старик по тону, с каким Пага с ним разговаривала, что неспроста река такая послушная вдруг стала, да выхода другого не было, согласился он на ее условия. "Не ровен час, еще какое место осквернят эти Туристы", - думал он.
        И приказал Полярный Урал Дождям лить, да снега в горах топить, чтобы речку Пагу водой наполнить.
        А Туристы, переночевав еще ночку, стали собираться в дорогу. Поразился Полярный Урал, что до сих пор не ушли они с того места, покидав вещички впопыхах, как другие путешественники, и горькую не пили, чтобы Духов ночью не бояться. Крепкие попались. Видать, намаюсь я еще с ними.
        Поднялась вода в реке Паге, и понесла она легко и свободно лодочку Туристов по течению, любуясь собственной грациозностью. Хоть и быстро удалялась лодка от гор, но старик приказал не прекращать задувать Ветрам Холодным и не переставать лить Дождям Проливным, чтобы не надумали эти люди вернуться, или еще хуже - загадить его какую-нибудь святыню. Ни дня не давал передышки просохнуть или согреться путешественникам. А чтоб останавливаться боялись, послал Полярный Урал на берега Паги медведя. Попадались следы косолапого Туристам, то на одном, то на другом берегу речки. Но те ночевать на берегу все-таки умудрялись, и хоть этих следов и сторонились.
        И тогда приказал старик Паге приманить хозяина ниже по течению от стоянки на самый берег, чтоб видели и боялись. Паге, хоть и не очень-то хотелось подчиняться деду, но вот так пошутить над Туристами - это было как раз в ее стиле. Издалека увидели люди медведя да заспорили, как быть. А речка с интересом прислушивалась да поглядывала, как поведут себя Туристы – на берег на другой кинутся или по ней, по реке, скорость прибавят с одним-то веслом - вот смеху-то будет. Но видит она, плывут и плывут люди, как раньше, и убегать не собираются, хоть искоса на хозяина и поглядывают. Так и проплыли. А зверь их, лишь как поравнялись, заметил и от неожиданности поспешил в леске укрыться.
        Все больше холодом задувал Полярный Урал, даже снегом пытался пригрозить, чтобы побыстрей убрались непрошеные гости с его заповедных мест, знал он, что Пага, хоть и быстрая река, но подчиняться ему не спешит, поскольку по нраву ей эти люди пришлись, потому как головоломки ее и задачки с честью разрешали, интересно ей с ними развлекаться, шутить.
        А как только доплыли Туристы до Лемвы, погода сразу на лад пошла. Далеко от гор унесла их Пага, непросто вернуться – вот и успокоился старик, посветлел. Оглянулись Туристы и не поверили они глазам своим. Мираж - думали. За их спиной светились своим великолепием белоснежные вершины Уральского хребта. "Неужели, снег в горах выпал? А может это облака такую шутку решили сыграть?" - подумали Туристы. И еще выше и красивее казались горы тех, что видели они на Лемве в начале пути.
        Спокойная и размеренная Лемва встретила Туристов дружелюбно и гостеприимно как своих старых знакомых уже не жарким Солнышком. И хоть ползли одна за другой, увязавшись за Туристами, Черные Тучи, но не позволяла Лемва гостей обижать. Считался с ее мнением Полярный Урал, уважал он эту речку.
        Плыли Туристы по течению, любовались берегами, дивились, как люди живут в таком далеком от дорог и других деревень селе Епа, как успевают за короткое, меньше месяца, лето коров прокормить, да в прок им заготовить, как сами кормятся без садов, огородов, да ягодами еще не созревшими. А скует лед кормилицу-Лемву месяцев эдак на десять – и уж моторка не транспорт. Так и живут вдали от людей, и электричество-то даже у себя вырабатывают. Разве протянешь провода в такую даль. Подивились на коров местных, что по обрывам лазают, упасть не боятся. Вот ведь, как истоскуются за долгую зиму по зеленой травке.
        На другой день попрощались Туристы с гостеприимной и доброжелательной Лемвой, да в Усу влились. Порадовалась и Уса старым знакомым, хоть и не уняла она Ветра свои, зато уж донести обещалась за считанные часы. И опять любовались Туристы великолепными снежными горами. Теперь уж не было сомнения, что горы настоящие. И не думали они, не гадали, что можно наблюдать такую красоту с Усы. Ведь скрыла поначалу осторожная и недоверчивая река за сплошной облачностью свои сокровища, чтобы не было соблазна подойти и увидать поближе.
        Солнышко сияло и радовалось, глядя на упорных Туристов, не побоявшихся грозного старика, преодолевших задуманный маршрут.
        Глянул Полярный Урал, Туристы мешки распаковывают, лодку разбирают, уж и гонец на станцию ушел узнавать, когда поезд пойдет. Но что это, палатку поставили, ночевать что ли остаются. И вправду, уж все поезда на сегодня прошли. А тут еще Злодейка-Судьба - ее-то власть еще не началась – прикинула, какое настроение у Полярного Урала, и ну, нашептывать: мол, не кончилось еще у этих людишек путешествие, все впереди, и не самое страшное они еще натворили с этим шаманским местом, то ли еще будет, натерпишься от них, от упорных-то да бесстрашных. Нахмурился старик. Не понравилось ему все это, хоть и не верил он до конца этой пройдохе Судьбе. Но приказал он на всякий случай верным своим слугам Ветрам и Дождям быть на изготовку, и если Туристы до обеда не уберутся, напомнить им о себе.
        Не понравилось происходящее и благоразумной Усе. И настороженность обволакивающей моросью проявилась у нее как и в первый день знакомства с этими людьми, какие уж там горные пейзажи. А к вечеру задули уже нешуточные Ветра, а чуть позднее и Дожди подоспели.
        И знала Злодейка-Судьба, что власть ее только в поезде начнется. Однако порадовалась она, что люди расположились на станции, где их поезд и не стоит - вот уж точно опять старика на них натравлю, если еще на денек останутся. Но не успела она оглянуться, как вскочили Туристы в местный поезд, что еще севернее идет, да поехали. И кинулась она к Полярному Уралу: "Что я говорила, оставаться собрались, домой-то им совсем в другую сторону". Помрачнел старик. А тем временем Туристы успешно добрались до следующей станции, не особо обременяя доброжелательную проводницу денежными средствами с ее же благословения. Ну, не было здесь ни чьей власти. Выходит обманули Судьбу.
        Полярный Урал к вечеру разошелся не на шутку: "Кто их знает этих Туристов, что они еще выкинут, ведь билетов-то на поезд у них нет на руках, и купить-то их негде - вокзал-то заколочен".
        Но Злодейка-Судьба, чтобы этот раз не проворонить и сотворить очередную пакость, уже крутилась вокруг Туристов. Нравилось ей, что нервишки у старика Полярного Урала пощекотала, а теперь уж, когда ее власть в поезде начнется, проучит она и этих людишек.
        В поезд "Воркута - Новороссийск" Судьба вперед Туристов заскочила и успела проводнице рожу скорчить - нищих садишь. Та, женщина пожилая, обидчивая, хоть по опытности и недоверчивая, не успела еще и Туристов в тамбур запустить, как замахала руками: "Не надо мне вас! И багаж-то большой, и билетов нет". Потирает руки Судьба - удалось.
        "Ну, что ж, мы в этом вагоне и не останемся", - заявили Туристы. - К начальнику поезда пойдем". Но проводница не поверила: "Ведь по всему видно, что много с таких не возьмешь, блефуют, наверно, чтобы, как она уйдет, в вагон шмыгнуть. Ну, уж нет, не пойдет, я лучше с печкой повожусь, пригляжу за ними".
        "Сейчас высадят, сейчас высадят", - радовалась Злодейка, потирая руки.
        Пообщалась проводница с одним из Туристов и поняла, что ее разбойничье чутье на этот раз обмануло, и какой барыш из ее рук уходит: "Вот ведь поверила наущению". А Злодейка аж танцует от радости. Классная у нее подлянка получилась.
        Разговор с начальником поезда вышел крутой: или штрафные квитанции, или наличные в меньшем количестве, но без свидетелей и проездных документов - и вперед на свободные, но не постоянные плацкартные места. Пригорюнились Туристы - а вдруг обманет эта не вполне трезвая женщина, пропьет все и высадит или отдаст на разграбление своей банде то, что сама не смогла заполучить.
        А Судьба и тут подсуетилась, проводника вагона, куда Туристов решили поместить, подначивает на боковые места сместить путешественников, чтобы он багажом ихним полюбовался да прикинул - стоит ли таких держать, если ручку не позолотят. Но Туристы ученые оказались, тихонечко рюкзачки принесли, распихали по полкам в полутемном вагоне, и уж только тогда согласились ночевать с боку.
        "Нет, - решила Судьба. - Я не я буду, если не воспользуюсь такой ситуацией. Билетов-то у них нету, и высадить их раз плюнуть. Нашлю-ка я на них оперативников с дознавателями. Ох, и попрыгают у меня и начальница, и проводник, что Туристов приютил, и самим Туристам не сладко придется". "Ну, и крутую же я кашу заварю", - нахваливает себя Судьба. Сказала - сделала.
        Но тут просчиталась Судьба. Успела подсуетиться начальница поезда, спрятала Туристов от взглядов строгих в комнату-купе, да не поскупилась на билет между двумя смежными остановками. Не прошел у Злодейки номер. Совсем у нее руки опустились. Крепкий орешек - эти Туристы попались. Везде ведь выкрутились, все препятствия преодолели, а ведь столько времени и сил потратила - и все в пустую. Махнула она рукой, и злиться у нее сил не осталось, и как она сразу не поняла, что с такими связываться бесполезно.
        А тем временем поезд мчал к Кирову. И хоть и шепнула Судьба проводнику того вагона, где багаж у Туристов ехал, что мол, это за люди у тебя обосновались, когда путешественники за своими рюкзаками пришли, проверь-ка у них билеты. Но знала она, что все бесполезно - отвертятся, да и выходить им скоро. Плюнула она в сердцах, да и пошла своей дорогой, кинув все же вдогонку счастливым Туристам: "О душе горячем мечтаете, посмотрим, посмотрим".
        Так и закончился один из походов по Полярному Уралу, а ведь мог бы и не состояться.