С озера Керети на реку Воньгу
Дневник с 9 по 31 июля 2005 г.
Киров - 2005
| Дневник Лоция Карта Категорийные походы |
С озера Керети на реку Воньгу
Дневник с 9 по 31 июля 2005 г.
Киров - 2005
Сегодня уходим в большой поход на Кереть - Воньгу.
Так как отпуск в этом году очень рано, то захотелось часть его провести на Белом море. Довольно долго изучал различные варианты с выходом в море типа Сига, Ундуксы, но километраж небольшой, да и сами речки мелковаты. Может когда-нибудь при дефиците времени на них и побываю. Вот так в творческих муках неожиданно и родился маршрут с озера Керети (здесь я еще ни разу не был) на Верхнюю Куземку (здесь я был против течения, а тут будет по) и Воньгу (здесь я был последний раз почти 20 лет тому назад) с выходом в Белое море до нашего острова напротив д. Поньгомы (здесь я еще ни разу не был, кроме, разумеется, самого острова).
Билеты купил еще за месяц до похода, так что поедем на хороших местах с пересадкой в Волховстрое, а не в Котласе и Коноше, как обычно. Этот вариант заброски более предпочтителен, так как в Лоухи наш Питерский поезд прибудет в 10 утра, а не вечером, как Вологодский.
С утра прилагаем последние усилия по упаковке нашего скромного багажа, потянувшего на 120 кило с хвостиком: рюкзак, кости и все остальное в упаковке от Тайменя. Основные усилия по упаковке нами были приняты еще вчера, но закончились уже сегодня около двух часов ночи.
Около 10 часов вышли из дома в сторону остановки - понесли рюкзак и байдарку, а потом я сходил за костями. Удачно добрались на 9-м автобусе - выгрузил нас как раз у вокзала. Кстати, погода сегодня никакая: +12°C, пасмурно, изредка моросит. Благодаря такому холоду все перетаскивания дались легко - даже не вспотели.
Час просидели на вокзале в ожидании поезда "Нижний Тагил - Санкт-Петербург". Наш 6-й вагон должен был остановиться как раз напротив выхода, но когда поезд подходил к платформе, то в составе обнаружился еще и нулевой вагон, который умудрились втиснуть в Балезино перед локомотивом. Нам пришлось немного пройти назад и постоять под слегка моросящим дождем в ожидании погрузки основной массы пассажиров, а это почти полный вагон.
Наш рундук под нижним местом оказался занятым, но молодой человек сказал, что легко закинет на верхнюю полку все наши упаковки. Это оказалось, конечно, не так легко, пришлось ему помочь - вдвоем с нашими вещами мы довольно быстро справились. А в это время Катя успела сходить за костями, которые оставил я напротив двери вагона. Никаких проблем по загрузке не возникло - у меня были довольно сильные опасения в связи с введением новых правил оказания услуг по перевозке пассажиров.
Катя сразу залегла на вторую полку, а я с час продремал сидя. Потом мы пообедали. После сытного обеда я с полчаса успел подремать на второй полке, а затем вышел в Шарье подышать свежим ледяным воздухом. Между делом купил шоколадку, а на предложение торгашей продать мне еще и мороженое ответил, что еще не сезон. По платформе туда-сюда курсировал мужик, с ног до головы обвешанный дубовыми вениками, но в поездах нынче не парко, так что его продукция спросом не пользовалась.
Полдничали чаем с шоколадкой. Ближе к вечеру посмотрел на родные места. Кстати, сразу после обеда купил у проводницы сборник сканвордов, которые довольно быстро разгадали, и я пошел за второй порцией сканвордов. Но ближе к вечеру интеллект видимо уже притупился, поэтому застряли где-то на втором или третьем сканворде.
После восьми вечера поужинали, вышли глотнуть свежего воздуха в Буе, а потом я залег спать, Катя же продолжала какое-то время трудиться над японскими кроссвордами. Спальники решили не доставать, чтобы не переупаковываться поутру, а зря, ночью, а особенно под утро, был откровенный колотун.
Проснулся я до будильника - в половине седьмого. Умылся, народ в вагоне пока еще спит. После семи позавтракали. Наш сосед тоже выходит в Волховстрое, а женщина, как выяснилось из разговора, едет дальше с нами же в одном поезде до Мурманска, только пересаживаться будет в Санкт-Петербурге.
Поезд немного опаздывал, едва успели выгрузиться на второй платформе, как он сразу же отчалил. Переместились на наше привычное место в пригородном зале. В Волхове нестерпимая жара, ясно, ярко светит солнце - вот оно где лето-то загостило, никак не хочет в Киров к нам зайти.
Вчера так активно разгадывали сканворды, что закончилась паста в одной из ручек, поэтому я сразу же направился на поиски стержня. Дешевый товар невыгодно продавать - пришлось основательно побродить по городу, пока я с помощью местных жителей не наткнулся на магазин канцтоваров. Но и здесь стержень пришлось слегка укоротить, только тогда он подошел.
В полдень по Котласскому поезду сориентировался, где остановится наш первый вагон. Место довольно удачное - рядом находятся высокие деревянные ступеньки, с которых удобно закидывать на спину нашу поклажу. Катя сходила в магазин, закупила продуктов на обед.
Пообедали лечо с колбасой, и запили все это соком. Невыносимая жара, периодически выходим на улицу проветриться - на ветру чувствуем себя еще более-менее, а без него просто беда.
Время неумолимо близится к поезду. Меня все более начинает беспокоить запись "ПIII", которую увидел в расписании перед номером нашего поезда. Сходил на эту самую третью платформу. Там только электричка может поместиться - 8-10 вагонов, не более. Сходил до справочной, там сказали, что прибудет наш поезд на вторую платформу, а на какой конкретно путь - объявят по прибытии. Что означает шифровка "ПIII", они не знают.
За полчаса до прибытия нашего поезда подошла электричка на вторую платформу. Подождав, когда пройдет толпа пассажиров, понесли вещи к месту нашей загрузки. А тут, как на грех, подошла еще одна электричка к этой же платформе - пришлось с нашим грузом протискиваться сквозь толпу. Едва успели электрички разбежаться, как показался и наш 12-й поезд. Вагон у нас первый, так что место погрузки угадали практически точно.
На входе проводница попросила припрятать наш багаж, а то, говорит, шляются тут ревизоры. На наших нижних местах первого купе сидели два парня с девчонкой и распивали пиво. Сначала мы закинули рюкзак в рундук под третьим местом, а вот байдарка никак не захотела залазить под первое. Откуда у Кати взялись силы, не знаю, но она так рванула за лямку байдарочной упаковки, что оторвала ее напрочь. Поняв, что усилия наши тщетны, мы с парнями закинули байдарку на третью полку, а также и карандаш с железом. Катя все это барахло накрыла матрасом (на всякий случай, чтобы в глаза не бросалось).
Уже расслабившись после загрузки, я, сидя на третьем месте, случайно бросил взгляд на рундук под первым. И тут я все понял: оказывается, из-за двери он короче примерно на 10 см всех остальных рундуков в вагоне. Вот поэтому байдарка и не вошла.
Чем дальше едем на север, тем все теплее и теплее... Невероятно, но факт.
После Лодейного Поля поужинали, а вскоре пересекли границу Карелии. В 10 вечера были в Петрозаводске, но приняли нас неудачно, так что по привокзальной площади прогуляться не удалось.
Так как парни, проводив даму в Петрозаводске, продолжали пить пиво, то мы поменяли свои нижние места на их верхние. Я забрался на полку и сразу же отключился.
Проснулся я в начале седьмого, как раз перед Беломорском. Выспался хорошо. В Беломорске выгрузилась большая группа туристов: на Охту, а может на Шую Беломорскую, или еще куда. Были они далековато от меня, поезд стоит совсем немного, так что уточнить их маршрут мне не удалось.
Вскоре вместе с Катей посмотрели на Шую. Потом она залегла подремать до Кеми, а я продолжал пялиться в окно. Кстати, в нашем вагоне пассажиров почти не убавилось, а туристов кроме нас не было вообще.
После Кеми позавтракали и стали готовиться к выходу. Катя успела пришить оторванную вчера впопыхах лямку к упаковке (первоначально планировали все это сделать на станции в Лоухах). Через некоторое время пересекли Поньгому, посмотрели на Кузему-станцию, а немного погодя ужаснулись, что в Куземе-реке воды нет совсем... Но вскоре отлегло, оказывается, мы за Кузему приняли Березовку, бывает.
Вот уже пересекаем и Воньгу, вода есть в наличии. Под мостом стоит лагерем большая группа. Как только проехали Амбарный, сразу же потащили вещи в тамбур. Сначала я вынес карандаш с костями, а затем байдарку. Прикидывали, как лучше обойтись с рюкзаком, все же решили его тоже вынести в тамбур.
Чуть было не приняли Боярскую за Лоухи, но, увидев плещущуюся воду прямо у полотна железной дороги, тут же осознали свою ошибку. Потом произошло что-то странное. По левому пути в нашу же сторону шел товарный состав, который мы догнали и стали обгонять. Успешно его обошли, но вдруг неожиданно резко затормозили, даже байдарка у меня упала в тамбуре, и остановились. Товарник, конечно же, нас обошел, а мы, постояв довольно продолжительное время, резво взяли старт и погнали в Лоухи, так как по времени уже опаздывали с прибытием. Вскоре слева показался тот самый товарник, стоящий на приколе. Гонки окончены - мы пришли первыми! Правда, опоздали, хотя до этого состязания шли минуту в минуту.
Едва успели выгрузиться, сразу же подошел мужчина грузинского вида. Узнав, куда мы идем, предложил довезти нас за 300 рублей сразу до Парфеево, но мы отказались. Я прошелся до вокзала, в зале ожидания никого нет. Мы хотели там оставить под присмотром нашу байдарку, а потом за ней вернуться. Ну, так что же, придется нести все сразу.
Сначала мы до рынка отнесли рюкзак с карандашом, затем я пошел за байдаркой, но унес ее дальше на ходку и оставил почти в пределах прямой видимости. Во вторую ходку мы унесли рюкзак с карандашом, обойдя оставленную байдарку, и оставили их у сараюшки также в пределах прямой видимости. Вот так всего за три ходки и дошли до озера Банное.
Поляна оказалась занята большой группой, которая выгрузилась с нашего же поезда (позже узнали, что это питерцы), поэтому мы собирались прямо у причала. Место здесь оказалось бойкое: периодически подъезжали к причалу кто помыть машину, кто просто выпить-закусить, так что было огромное желание как можно быстрее отсюда слинять, да и тучки на горизонте сгущались не к добру.
Было очень жарко, хотелось купаться, но вода в озере плескалась странно зеленого цвета (в нее противно макать даже руку), однако местная детвора чуть поодаль вовсю булькалась в озере. По окончании сборов я сходил в поселок за доппродуктами на поход, а Катя осталась, чтобы разложить все наши авоськи по гермомешкам.
Стало уже откровенно громыхать, когда мы в 14.10 отчалили от причала, опередив питерцев на старте. За 20 минут мы дошли до узенькой протоки в следующее озерцо с названием Грязное. Протока нарезает петли в откровенной болотине, местами она сильно заросла, но благодаря туристам, эти кочки с водорослями еще довольно подвижны - их легко можно отогнать веслами с нашего пути.
Слева чуть позади нас сверкали молнии, и погромыхивало. Второй фронт грозы шел нам прямо навстречу, но укрыться было совершенно негде - кругом унылая болотина. Да, кстати, перед самой протокой и в ней самой очень много уток и утят, а трава в протоке покрыта зеленой корочкой, которая, растворяясь, придает воде тот самый зеленый цвет, что мы видели в предыдущем озере.
Через 10 минут вошли в небольшое озерцо с водой грязновато-темного цвета. Порывы ветра усилились, ветер нагнал волну в озере. За 8 минут успели догрести до левого берега и вышли на перекус. Брать воду из такого озера не было никакого желания, так что перекус у нас получился холодный: колбаса, сыр, пряники. Запили все это дело чаем, приготовленным еще в поезде, и соком, купленным в Лоухах.
Пока перекусывали, фронт грозы прошел мимо, зацепив нас лишь чуть-чуть краем - слегка покапало сверху. Вышли через 40 минут. Почти сразу же встретили местного рыбака с дамой, от которого узнали, что первое озеро называется Банным, второе - Грязным, третье - Паново (оно подписано на карте), а за ним находится Девичье озеро.
Вскоре вошли в очередную коротенькую протоку, через которую перекинут низкий деревянный мост. Кстати, дорога асфальтированная, в хорошем состоянии, как и мост. Байдарка впритирку вписалась под мостом: я ее толкнул с одной стороны, а Катя приняла с другой.
Почти сразу за мостом начинается озеро Паново. Справа по ходу все еще тянутся Лоухи, а слева показались местные дачи. Мы идем ближе к левому берегу. Жарко, парит, периодически макаем ноги в воду, которая здесь выглядит значительно чище, однако купаться в такой воде пока не решаемся. Озеро очень большое по площади, поэтому загадить его еще не успели.
Почти за час дошли до Девичьего озера и свернули влево от Лоухов. Прощай, цивилизация! Через полчаса, перед очередной протокой, нас догнали питерцы на шести байдах. Мы, слегка притормозив, пропустили их вперед. Протока оказалась мелкой. Под мостом трассы Питер - Мурманск мелкий перекат, пришлось даже выйти из байдарки и провести ее. За мостом открылся красивый вид на озеровидное расширение и крутую горку за ним, но, к сожалению, по случаю непогоды фотоаппарат я слишком далеко упрятал.
Вскоре слева на луговине показался одинокий сарай - здесь нам предстоит сделать короткий волок на озеро Плотничное. Цивильный выход на берег заняли питерцы, поэтому мы ломанулись прямо через тростник справа от них. Пока я ходил на разведку, Катя выгрузила все гермы из байдарки на берег. Перенесли наше барахло довольно быстро прямо к рыбацкому сараю, где есть всего одно место для загрузки, и живо все скидали в байдарку.
Очередной фронт грозы был уже на подходе - высокий холм справа исчез в дымке прямо на наших глазах. Мы успели до грозы пересечь узкий залив, сплошь облепленный сараями, и под уцелевшим куском крыши одного из них (полуразрушенного) пересидели ливень и дождь.
Через 45 минут под слегка моросящим дождем мы вышли на юг - юго-восток в сторону Опоровой Салмы. Прямо перед нами несколько раз сверкнули молнии, и немного погремело, фронт грозы уходил от нас все дальше и дальше. Менее чем за час мы дошли до острова Матюши и вскоре свернули вправо в Опоровую Салму.
На выходе в оз. Северное мы еще издали приметили дымок костра. Поскольку времени уже достаточно много, около 8 вечера, то решаем встать до Северного озера. Справа берег низкий и болотистый, поэтому берем направление к левому берегу на вытоптанное место, которое заметили еще издали.
Стоянка нам понравилась: костровище оборудовано, есть сидения, столик, место под палатку. Да и выход с воды чистый: камень и песок. Но вдруг неожиданно пошел дождь, и довольно крупный. Значит, тучку из Кирова мы с собой все-таки прихватили. Опять начинается сплошной экстрим. Кстати, подул хороший ветерок и всех гадов унес с собой, так что на стоянке стало достаточно комфортно. Ходовое время за день - 3 часа 45 минут без учета времени короткого 300-метрового обноса на оз. Плотничное.
Пока Катя готовила ужин, я поставил палатку и перетаскал из байдарки под тент все мешки и сумки. Когда все дела по лагерю были сделаны, дождь, как и следовало ожидать, прекратился.
За ужином отметили начало похода вафельным тортом с кокосовой стружкой. Посидели немного у костра. Ветер так и не стихает, сильно раздувая тент у палатки. В 11 вечера залегли спать.
К утру ветер утихомирился, по-прежнему пасмурно, но тепло, +15°C. Дождя нет, и это радует.
Позавтракав, в 10.20 вышли на воду. Вскоре миновали группу, которая стоит справа от выхода в озеро Северное, дымок их костра вчера мы как раз и видели. Недалеко от этой стоянки слева заметили еще несколько с хорошими каменистыми выходами.
Ориентироваться в озере довольно легко: идем, придерживаясь левого по ходу берега, с мыса на мыс. Между ними около двух километров, идем примерно по 20 минут. На втором мысу (на карте отмечен урез воды 88 м) выходили на короткий перекур. Здесь также есть неплохая стоянка. Напротив третьего мыса, справа по ходу, миновали остров Большой. За четвертым мысом вошли в озеро Серебряное.
Слева потянулись красивые скальные выходы и одиночные скалы. По пути к острову Гирвас встретили группу москвичей. Они попались нам навстречу, так как идут на реку Кереть. С их слов - рыбы в озере нет. Подтвердить это высказывание или опровергнуть не могу, так как рыбы я еще не ловил, возможно, попробую на дневке.
Остров Гирвас мы стали обходить левой стороной. Берега сплошь болотистые, стоянок нет. В одном месте выходили на песчаный пляж оценить место для перекуса, так как подошло время, но оно нам не приглянулось - кругом одна болотина. Надо заметить, что погода стала исправляться: ушла облачность, выглянуло солнышко. На озере подул свежий ветерок, и зеркальная до этого гладь озера слегка заволновалась.
На перекус в итоге встали в 13.40 на мысу большого острова, который находится на карте под отметкой уреза воды 88 м. За этим островом находится следующее озеро на нашем маршруте - Куккуреозеро. Место для перекуса просто отличное: оборудованная стоянка, костровище, в качестве стола используется большой монолитный плоский камень, небольшая бухточка для причала байдарок. Во время перекуса кто-то прошел вдали под парусом, а под конец перекуса появилась байдарка-надувнушка, за которой мы и пристроились, выйдя на воду в 16.00.
Вскоре байдарка завернула вправо и пошла вдоль длинного мыса коренного берега, а мы взяли направление на левый мыс острова Кукура. Справа на этом острове стоит какая-то группа. На озере уже слегка покачивает, но пока что волна досаждает не сильно. С Кукуры мы пошли на юг - юго-восток на остров Лотенчан, который стали обходить с левой стороны. Остров Кукан, на нем я планировал ночевку, остался далеко слева, поэтому на стоянку встали на следующем безымянном острове, который находится напротив оконечности острова Лотенчан. Ходовое время за день - 4 часа 20 минут.
Место для лагеря просто изумительное: отличный каменный выход с воды, оборудованная стоянка, дрова уже напилены-наколоты до нас, солнечная сторона, рядом со стоянкой есть небольшой песчаный пляж. При установке палатки никак не хотел застегиваться замок, в итоге - он сломался напрочь.
Солнце совсем раздухарилось - настоящее пекло. Наконец-то открыл в этом году купальный сезон! И где? Почти у Полярного круга... Невероятно, но факт.
Время близится к полуночи, а спать совсем не хочется - солнце еще не закатилось за горизонт. Но справа уже что-то нехорошее затевается - появляются в виде гор темные тучи, и где-то уже в начале первого солнце уходит за эти "горы". Вход в палатку на ночь прикрыли спасжилетом, так как замок не работает - бегунок развалился на две части.
Ночью волнение воды усилилось - всю ночь шумел прибой, разбиваясь о камни. Но под утро все стихло. Готовить завтрак встал в 7 утра: ясно, +23°C, ветерок довольно прохладный.
На воду вышли в 10.20, взяв курс на левый мыс острова Эртен. На воде слегка покачивает. За островом - штиль. Остров длинный (немного более одного километра) с большим заливом. Перед последней частью острова, отмеченного на карте как единое целое, виднеется узкая протока. По крайней мере, мне так показалось.
От оконечности острова Эртен взяли южный курс на длинный узкий мыс коренного берега, глубоко вдающийся в озеро. Немного не дойдя до мыса, повернули на юго-восток в сторону длинной губы, идущей практически до трассы Мурманск - Санкт-Петербург. Довольно неплохо покачало на открытом всем ветрам водном пространстве, пока не зашли за длинный узкий мыс острова Вичаны.
Вскоре дошли до острова с отмеченной на карте избой и остановились на короткий перекур. Причал - монолитный камень, очень удобен, на острове есть стоянка, но она так себе. От избы практически ничего не осталось кроме искореженной бочки, используемой некогда в качестве печи.
После короткого перекура миновали тихое и спокойное озеро с островом посередине (Моховая губа) и вошли в узкую длинную губу ("аэродинамическую трубу"), где нам пришлось выгребать против сильнейшего ветра с крутой волной. Усилия наши были не напрасны - вскоре мы покинули эту "трубу", свернув вправо на относительно спокойную гладь небольшого озерца. Через короткое время справа по ходу показался высокий каменистый мыс с живописно раскиданными по нему красавицами-соснами. Обойдя этот мыс, хотели завернуть в бухточку, но увидели стоящую здесь группу туристов, так что перекус придется устраивать в другом месте.
Прямо по курсу виден вход в озеро Коти, а мы повернули влево и начали огибать мыс, за которым раскинулось небольшое озеро Харкин. На мысу Катя заметила пасущегося оленя, который оказался не из пугливых. А может это был олененок, поскольку оказался чрезмерно любопытным: он долго шел вслед за нами вдоль всего мыса, сопровождая плывущую байдарку. Вскоре мы причалили к следующему мысу и выгрузились на перекус, а олень, спустя некоторое время, начал переплывать на остров Вичаны. Встречу с оленем я успел снять на видео.
Погода начала постепенно портиться, небо стало заволакивать сплошной облачностью и перистыми облаками, ветер с каждой минутой усиливается. С перекуса вышли в 15.50, прошли вдоль озера Харкин по крупной волне, на втором мысу слева далеко вдали стоит какая-то группа. На выходе из озера завернули вправо в узкую протоку - ветер утих для нас, но ненадолго. Стоило нам только выйти в воды озера Нален, как сразу же пришлось идти полулагом к довольно сильной волне, которая иногда перехлестывала даже за борт. Борьба со стихией продолжалась минут 20-30, пока мы пересекали поперек узкое озеро. Едва мы зашли за левый мыс, глубоко вдающийся в озеро, как оказались с подветренной стороны - идти стало значительно легче. Дальнейший свой путь продолжили вдоль этого левого берега в тени от ветра. Кругом низкие места, сплошная болотина, стоянок нет совсем.
В 18.10 вышли к Ниванозеру, на нем бушует настоящий шторм, кругом сплошные пенные барашки - путь для нас дальше закрыт. У меня было желание заночевать сегодня в районе Пиртозера, чтобы провести дневку как можно ближе к месту волока. А придется стоять на выходе в Ниванозеро, как у меня было запланировано по графику - судьба, или я шторм смог предугадать, но что-то меня заставило вписать в график стоянку именно здесь. Ходовое время за день - 5 часов.
Левый мыс озера низкий и болотистый, однако, стоянка здесь есть, но, к сожалению, она уже занята. Пришлось причаливать к острову с избой - она помечена на карте. От избы, как и следовало ожидать, остались одни развалины, лишь полуразрушенный сарай стоит у воды. Это место нам не понравилось, и мы разбежались по разные стороны острова, чтобы поискать более достойное место для дневки. Оно, ясно дело, нашлось. Сделали одну ходку с вещами, остальные я рискнул провезти в байдарке до стоянки по бурлящему озеру. Покачало изрядно, волна крупная, но зачалился все-таки довольно удачно.
Все небо заволокло черными тучами, где-то далеко идет гроза. По счастью, мы находимся на краю ненастья, поэтому дождь прошел совсем небольшой. До дождя я успел поставить палатку, при первых каплях которого в спешке закидали все вещи под тент палатки.
На острове Катя, пока искала место для стоянки, нашла грибов. Их успели приготовить и поесть до второго, более мощного, шквала с дождем и грозой. Ужинать пришлось в палатке. После еды под шум дождя я сразу же отключился до утра.
Сегодня дневка. После грозы и дождя было относительно прохладно, поэтому выспался я хорошо.
Остров, на котором мы находимся, небольшой по размерам. Стоянка расположена на высоком берегу с каменистыми выходами. Костровище оборудовано, вокруг костра сделаны сидения из бревен, рядом с костром находится длинный стол, по обе стороны которого из стволов небольших деревьев сделаны скамьи. На таком столе удобно разложить все продукты при готовке, да и покушать удобно, правда, вчера из-за дождя и грозы не удалось. Рядом со стоянкой находится пляж, а чуть поодаль на мысу оборудована баня, но банный день у нас запланирован на следующей дневке, так что ее услугами мы не воспользуемся. Рядом с костром туристы устроили помойку, которая портит весь вид на озеро - пришлось ее ликвидировать.
Сегодня облачно, озеро относительно спокойное, но ветерок все же подувает. Перед обедом Катя легла вздремнуть, а я сел в байдарку и прокатился с дорожкой - ветер все более усиливается. Прокатился за банный мыс нашего острова, затем обогнул весь залив, что виднеется справа от стоянки - рыбы нет. После обеда пробежался вдоль острова, но с грибами здесь тоже плохо, нашел всего три масляника: один оказался червивым, остальные сварили на ужин вместе с рисом.
Группа, стоящая рядом с нами, тоже сегодня никуда не идет. Перед ужином напротив нашей стоянки нарисовались двое в лодке с мачтой - пытаются ловить рыбу. Вероятно, позавчера под парусами именно их мы и видели несколько раз. Вскоре к ним присоединился третий на барже - байдарке, загруженной выше крыши барахлом, - и они ушли на соседний мыс. Возможно, это были наши соседи.
На десерт у нас сегодня блины со сгущенкой. До 22 часов посидели у костра, отгадывая сканворды, а затем ушли спать, так как завтра предстоит очень трудный день (есть намерение выполнить часть волока на Зимнее озеро - дойти три километра до озера Карасева). Но не будем гадать заранее, погода может все испортить. Когда ушли в палатку, на небе вовсю сияло солнце.
С утра задувает ветерок - вся гладь озера рябит, но есть надежда, что пройдем нормально. Встал в 7 утра и быстро сварил вермишелевый молочный суп, так что позавтракали очень рано. В 9.20 уже вышли на воду. Наши соседи все еще спят.
Взяли юго-западный курс на оконечность мыса Эрикин. На небе ни облачка, но ветер дует устойчиво, постепенно набирая силу. Идти приходится по волне, но она пока еще не окрепла, не слишком крутая. В тени мыса слегка "отдохнули" от волны, продолжая двигаться в том же юго-западном направлении. Небольшой узкий каменистый остров остался от нас справа, а большой остров начали огибать, оставляя его слева по ходу нашего движения, но вскоре пристали к нему на короткий перекур.
Место просто прекрасное: остров обрамлен каменистой набережной, весь зарос багульником и мхом, красивыми соснами, в лесу местами лежат крупные валуны. Впереди открывается весь в белых барашках простор Пиртозера с полоской леса на горизонте, справа вдали виднеются поросшие соснами острова, а позади нас осталось Ниванозеро.
После перекура продолжаем движение в том же юго-западном направлении, но начинаем понемножку чуть-чуть смещаться к югу. Идем по достаточно открытой части озера, иногда очень прилично качает на валах. Очертания большого полуострова (прямо по ходу нашего движения) видны довольно хорошо, нам нужно попасть на его левый край. Чем ближе подходим к полуострову, тем меньше волна - постепенно попадаем в его тень.
Далее движемся вдоль полуострова на юг, пропуская справа два больших дугообразных залива. В конце дуги второго залива поворачиваем направо за мыс, и вот он - вход в Ниву, точнее, выход из нее, так как нам придется подниматься против течения. Почти у самого устья Нивы на карте нарисованы пороги, а на самом деле это оказался слабенький перекат, напичканный камнями. Какой-то шутник поставил перед перекатом дорожный знак "Неровная дорога", смотрится очень прикольно, особенно на фоне выступающих из воды камушков.
На Ниве совершенно иная обстановка, нежели на озерах: ветра нет, солнце припекает нещадно. Река бежит в низких болотистых берегах, течение есть, но очень слабое; русло неширокое, местами весьма сильно петляет. Забросил дорожку, но рыбы в реке, похоже, нет, хотя какая-то рыбка все же промелькнула мимо нас, но даже рассмотреть ее не успел. Реку Ниву преодолели, не спеша, за час с хвостиком.
Вошли в озеро Рикка, сильно заросшее камышом, лишь в средней части озера встретился небольшой участок воды, свободной от растительности. Слева вдали заметен высокий скалистый берег, возможно, там есть стоянки. Мы же идем ближе к правому берегу по направлению юг - юго-восток, чтобы попасть в протоку на озеро Вингели. К нему подошли в час дня, на озере штормит, поэтому причалили к левому берегу протоки. Катя ушла влево на поиски возможного места перекуса, а я с той же целью дошел до Вингели. На нем много хороших стоянок с каменистыми обрывистыми берегами, но, к сожалению, из-за сильного прибоя к ним не зачалиться. Перекус решаем устроить в начале протоки с видом на озеро Рикка, расположившись на высоком красивом каменном берегу.
Пока обедали, погода немного успокоилась. Кстати, все небо стало помаленьку затягиваться дымкой. В три часа дня (после перекуса) задраили байдарку и пошли в озеро Вингели. Качает достаточно сильно, но идти вполне возможно. Описали по волнам длинную двухкилометровую дугу вдоль левого берега. За длинным узким заливом, что открылся слева, на мысу стоит весьма большая группа, где-то около восьми палаток. Обогнув весь этот мыс, пошли на восток вдоль длинного острова, оставляя его справа. Волна теперь стала идти со спины, постепенно ослабляясь. За большим островом стали немного отклоняться на юго-восток, и зашли вскоре в узкий залив. В него впадает ручей, он есть на карте. Слева от нас берег высокий, есть стоянка с баней, мы же пошли прямо на деревянного истукана, который означает начало волока. В 16.10 были уже на берегу. Ходовое время за день - 4 часа 30 минут.
Я быстро разобрал байдарку и упаковал ее, а Катя в это время собрала рюкзак. На вторую ходку у нас остались пузыри с продуктами, мешок с хлебом и одежда. Все это припрятали в кустах справа от тропы.
Тропа начинается прямо от истукана, она хорошо натоптана, поэтому разведку делать не стали. Сначала тропа идет на восток по правому берегу ручья, пересекая по пути два болотистых участка, но они по нашей погоде достаточно сухие и легко проходятся, хотя местами довольно топко. Затем тропа сворачивает на юг и идет по болотистой долине ручья - это, пожалуй, самый неприятный участок. Местами очень топко, и тропа разбегается в разные стороны, соединяясь перед ручьем, через который для перехода кинуто несколько бревен. За ручьем также идет длинный болотистый участок. Затем тропа бежит какое-то время по возвышенности, относительно сносная, если не считать поваленных местами поперек тропы деревьев. Вскоре справа показывается большое озеро, а слева маленькое. Затем тропа постепенно уходит в болото, и вот вскоре показываются высокие сосны на возвышенности - это как раз и есть конец волока. Среди сосен находится большая округлая вытоптанная поляна, справа и слева видны небольшие озера. Нам нужно правое - озеро Карасева, но это будет уже завтра.
Волок выполнили в два перехода по 20 минут. Обратно налегке дошли до Вингели за 30 минут, так что вся тропа волока будет где-то около трех километров. На вторую ходку вещей осталось совсем немного, поэтому дошли без перекура за 35 минут.
В 19.30 начали работы по обустройству лагеря. Катя занялась ужином, а я палаткой и байдаркой. За водой ходил на левое озерцо - до него тропа лучше, но нам завтра нужно идти в правое озеро. Когда волок был сделан, поляна еще обдувалась порывами ветра. Но вскоре погода успокоилась, хотя на небе продолжают висеть темные тучки. Вот тут-то мошка и воспользовалась затишьем. Впервые за весь поход были покусаны, но немного - спасает дым костра.
Выполнив все работы, ушли спать. Завтра нам предстоит день еще тяжелее - проводка по ручью (пока неизвестно, есть ли в нем вода по такой сухой погоде). После ручья предстоит совершить остаток волока на озеро Зимнее, скорее всего около 1,6 км. Но это будет завтра.
Ночь была сегодня слегка беспокойная - несколько экземпляров микроскопической мошки все же проникло сквозь сетку. В 7 утра встал на готовку завтрака. На ночь я оставлял в костре тлеть три березины: стоило только их сдвинуть в кучку, костер сразу и разгорелся.
После завтрака перетащили все вещи и байдарку на озеро Карасева. Оно хотя и небольшое, но весьма красивое. Вышли на воду в 10.04. Недалеко от места старта слева на небольшом мысу приметили стоянку - вечером не удосужились внимательно осмотреть окрестности озера. Я думаю, что здесь бы и заночевали - стоянка хотя и небольшая, но места нам вполне бы хватило. Перед входом в ручей слева также есть стоянка с каменными набережными, она уже побольше. Я почему-то думал, что раз озеро небольшое и в болотистых берегах, то есть только единственная стоянка вдали от озера, на которой мы и стояли. На самом деле это не так.
Озеро пересекли за семь минут и вошли в узкий ручей. К моему великому удивлению мы повели байдарку против течения, воды крайне мало, берега ручья чересчур топкие. Катя вела байдарку за веревку, а я подталкивал байдарку сзади, где руками, а где и веслом. Вскоре берега ручья настолько сузились, что на поворотах приходилось проносить то корму, то нос по берегу. Через некоторое время байдарку намертво заклинило между берегами.
Я ушел вперед, чтобы посмотреть состояние ручья, по счастью, он уже стал течь в нашу сторону. Слева рядом с ручьем идет высокая каменистая гряда, видны развалины избы, а справа сплошная болотина. До впадающего справа ручья мы не дошли совсем немного, а за ним русло нашего ручья значительно расширяется. Сначала до притока мы в две ходки перенесли тяжелые вещи, а затем легко провели пустую байдарку через все узости и крутые повороты русла. На проводку байдарки до впадения ручья мы потратили 1 час 20 минут. Если бы догадались раньше перенести часть вещей до слияния ручьев, то на всю проводку потратили бы возможно меньше часа, так как пустую байдарку очень легко проводить по ручью. Кстати, тропа для обноса вещей есть как по правому, так и по левому берегу ручья.
От слияния ручьев Катя пошла правым берегом, а я пошел в байдарке - воды достаточно, хотя местами мелковато. Не успели порадоваться жизни, как началось... Сначала был длинный каменистый порожек (на правом берегу есть место для перекуса). Я прошелся по тропе вдоль правого берега до хорошего подхода к воде, есть даже небольшая бухточка для загрузки. Но что-то меня подтолкнуло взглянуть на состояние русла ниже по течению. А ниже были последствия лесоповала, который устроили на правом берегу ручья, - несколько завалов из бревен. Все это препятствие неспешно мы обнесли почти за час, пустую байдарку до завалов легко провели по руслу.
Не успел я в очередной раз порадоваться воде, как вскоре передо мной возник завал из брошенных в русло мощных сосновых сучков. Посылая бурные проклятия в адрес лесозаготовителей, я стал растаскивать сучья, кстати, очень тяжелые и за все цепляются. Но вскоре вернулась с разведки Катя и сообщила, что и далее все русло завалено бревнами и сучьями. Так организовался короткий незапланированный волок - на наше счастье ручей вскоре свернул влево, уходя в сторону от лесоразработок. Здесь мы уже обернулись всего за полчаса.
Через 15 минут мы подошли к короткому каменистому перекату, за которым также обнаружили несколько завалов. Здесь мы управились за 30 минут, а времени, однако, уже 14 часов. Решаем идти пока без перекуса.
Катя пошла по правому берегу, а я - в байдарке. Вскоре ручей вышел из леса и пошел по открытой болотине строго на юг. Слева нарисовалась высокая каменистая гряда, лес на ней местами тоже вырублен. Через 25 минут неожиданно уткнулись в деревянный мост - дороги нет ни справа, ни слева, так как кругом болотина. Видимо, здесь проходит зимник, либо его откуда-то принесло. Перекусив на мосту большим яблоком и сухим черносливом, через 20 минут пошли дальше каждый своим ходом.
Ручей явно повернул на запад, но каких-либо следов волока напрямую через гряду, как я ни всматривался на левый берег, так и не заметил. Ну, так что же, идем дальше по воде. Очень сильно парит, постоянно поливаюсь водой, но почти не помогает. Вскоре болотина стала понемногу сужаться, а вдали показался лес. Вдруг я неожиданно увидел, как громадина-лось - целая гора с рогами - пошел от ручья в лес. По счастью, Катя где-то приотстала сзади, так и не успев увидеть лося, и, возможно, испугаться. Таких крупных лосей я вижу впервые.
Пропетляв еще какое-то время по болотине, ручей зашел в заболоченный лес. Русло расширилось и стало глубоким. Я дождался Катю, и мы пошли в байдарке вместе, тем более что дальше идти по берегу стало практически невозможно. По лесу русло петляет намного сильнее, чем по болоту. Там были все-таки более прямые участки, поросшие, кстати, как одиночными лилиями, так и целыми их зарослями.
Вскоре ручей в лесу сменил направление в сторону юга, это я легко определил даже без компаса - по солнцу, которое все чаще стало светить в правый глаз. На ручье постоянно донимают пауты и строки, хочется хоть какого-то ветерка. Вода нас уже не спасает - поливаемся постоянно, но она даже не охлаждает. Хочется поскорее увидеть сушу и вытоптанную туристами площадку, откуда можно покинуть как можно быстрее этот ручей. Но берега по-прежнему сплошь одна болотина. Воды в ручье становится все больше с каждым метром, иногда можно даже срезать петли, но мы все же придерживаемся основного русла, чтобы не напороться на неприятности. Через одно длинное дерево байдарку все же пришлось провести - оно перекрыло одновременно и петлю ручья, и узкую протоку, срезающую петлю. Проводка оказалась не такой трудоемкой, так как берега сильно подтоплены. Кстати, препятствий на этом участке ручья немного, все они проводятся без обносов.
Через некоторое время справа показался хороший сухой берег, и я все порывался выйти на него и пробежаться в поисках тропы на Зимнее озеро, но Катя постоянно отговаривала, убеждая, что раз ручей широкий, то лучше идти по нему, чем тащиться с барахлом по суше. На исходе часа петляния по лесу вплыли в настоящий водоем - микроозеро, пересекли его и увидели более чем в полуметре внизу наш убегающий змейкой узкий ручей. Воспользовавшись отсутствием хозяина, проделали неширокую брешь в плотине, и по потоку воды спустили вниз байдарку. Кстати, плотина довольно большая и добротно сделана. Я надеюсь, бобр на нас не обидится и легко заделает маленькую брешь в своем сооружении - волочиться по заболоченным берегам, огибая длинную плотину, у нас уже не было ни сил, ни времени.
Кстати, о времени. Выписав несколько петель ниже плотины, в 16.42 пристали справа к заметно вытоптанному берегу, и я отправился на разведку. Совсем рядом, через 100 м, большая стоянка. От нее в сторону юго-востока отходит сухая тропа, которая вскоре входит в болото. Через 6 минут хода я увидел широкую гладь озера и на радостях помчался назад - мы дошли до тропы последнего волока, дальше теряется всякий смысл тратить время на долгое петляние по ручью.
Быстро перепаковавшись, за две ходки по 16 минут (6 минут по хорошей тропе в лесу и 10 минут по чавкому болоту) перебрались в северо-западный угол Зимнего озера. Не смотря на столь холодное название озера, вода в нем была как парное молоко, намного теплее, чем в ручье, и нисколько нас, разгоряченных волоком, не могла остудить. Во время волока нашли один большой хороший подосиновик у тропы в лесу и целых три ягоды спелой морошки на болоте перед озером. Какой-то экстремальный год - жара, а ягод нет, одни зеленцы висят, видимо, влаги маловато, налиться никак не могут.
Собрались, вышли в озеро, и через 17 минут в 20.00 причалили к стоянке с каменным выходом (невысокий скальник). Рядом находится небольшой песчаный пляж. Ходовое время за день - 4 часа 30 минут, в том числе, проводка байдарки по ручью заняла 4 часа 10 минут.
Поели жареный гриб с майонезом, жареную вчерашнюю гречу (я доел) и молочный суп с рожками. После ужина немного посидели на красивом скалистом берегу, отдыхая от тяжелого волока, и ушли спать.
Не смотря на усталость, из-за духоты в палатке (а раскрыться нельзя - много микроскопической мошки) почти не спится. Поворочавшись до часу ночи, сходил на пляж и выкупался в озере. Сразу полегчало, и я уснул, правда, прохлады хватило всего на два часа, затем вновь стала донимать мошка. Вылез из палатки, развел костер, кругом свежо, в отличие от палатки. На озере разгорается заря - краски играют, сменяя друг друга. В 4 утра противоположный берег осветился первыми лучами солнца. В 5 утра стал задремывать у костра, поэтому переместился в палатку, где проспал до половины девятого.
Утро сегодня солнечное, облачно, слегка подувает легкий ветерок. Первым делом выкупался в озере, а потом приступил к готовке завтрака. Но процесс был прерван минут на 10 семейством норок, живущих в скалах на берегу озера. Не успел я с котелками дойти до воды, как сначала услышал какое-то попискивание в скалах, а затем увидел выбежавших из-за камня пятерых черных норок. Родительница криками пыталась было их образумить и загнать обратно в скалы, но они продолжали резвиться. Вскоре почти все попрятались, а одна норка пробежала мимо меня на поляну, потом опять вернулась к скалам, осмотрела все вокруг, пофыркала. Из расщелины скалы несколько раз выглядывала мордашка покрупнее и более серого окраса, похоже, их мамаша. При мне она выбегать не стала, чтобы загнать своих чад в скалы, тем более что я не проявлял никакой активности. Набегавшись рядом со мной и набулькавшись в воде, все котята вскоре куда-то скрылись, а я занялся своими привычными делами.
После позднего завтрака солнце уже вовсю жарило - мы загорали и несколько раз выкупались. На озере полнейшая тишина, ни одной живой души, никаких посторонних звуков.
Дневка у нас сегодня проходит на озере Зимнем. Не смотря на столь суровое название, место довольно подходящее для дневки. Имеется удобное костровище, рядом большой стол из монолитного камня. Подход к озеру непосредственно по пологим скалам, уходящим в основном под небольшим углом в воду. Рядом со стоянкой находится небольшой песчаный пляж, правда, дно не очень ровное - на глубине лежит несколько крупных камней. Берег рядом с озером сплошь из камня, зарос соснами, чуть в отдалении проходит невысокая гряда, покрытая смешанным лесом. Вдоль побережья во многих местах лежат валуны, разрисованные красивыми узорами цветных мхов и лишайников. Когда-то давным-давно здесь были вырубки, местами даже не затянулись раны, оставленные работающей техникой.
До обеда Катя успела подремать, а после обеда я ее сменил в палатке. Ближе к ужину наконец-то расчехлил удочку и наловил рыбы: чем здоровее цеплял паута на крючок, тем более крупный экземпляр сорожки на него вытягивал. Сорожка брала также и на белый хлеб.
На десерт ужинали блины со сгущенным молоком, а чуть позже ели жареную рыбу.
Спать сегодня легли около часу ночи. Перед сном я в очередной раз выкупался, так как в палатке жарко. На улице светло как днем, нет даже никакого намека на сумерки.
Под спальником проспал я недолго, а наружу не больно-то и выглянешь. Перед восходом солнца, в три часа утра, я еще раз искупался в озере. Слегка похолодало, поэтому проспал в этот раз до семи утра.
Где-то под утро пошел дождь. Дует приятный прохладный ветерок, ощущается свежесть в природе. Завтрак так и готовил под дождем, кстати, не очень сильным. К нашему выходу тучки слегка растащило, и дождь прекратился.
Вышли на воду в 10.22, я сразу забросил дорожку. Через некоторое время кто-то пытался заглотить блесну, но вытянуть улов я не успел. По левому берегу идут весьма красивые скалы. За устьем ручья (это по нему мы и волоклись) скалы становятся выше. В районе скал есть несколько оборудованных стоянок, в том числе и на островах. Вскоре Катя заметила оленей, бредущих вдоль скал по берегу озера. За островами открывается вторая часть Зимнего озера, но она менее красива.
Протоку в следующее озерцо вычислили сразу. Протока мелкая, неширокая, посередине ее пересекает дорога. В этом месте через протоку перекинут мост, под ним вполне можно пройти в байдарке, слегка пригнувшись. После моста вскоре вплываем в маленькое неприглядное озерцо, сильно заросшее травой, кувшинками, тростником и водорослями.
Следующая протока тоже находится легко. Едва успел в ней закинуть дорожку, как сразу же взяла неплохая щука. Через 10 минут дошли до моста, который сидит низко над водой. Обнесли мост левым берегом, немного перекурили и пошли дальше. Почти сразу за мостом протока вливается в узкую губу Верхнего Кумозера, перед входом в озеро вся протока заросла тростником.
Пройдя вдоль губы, повернули назад, и сразу же попали в настоящий зеленый лес из камыша и тростника. Так и гребли в зеленом окружении до небольшого острова на выходе из U-образной узкой и длинной губы. Вскоре причалили к небольшому островку с каменными набережными, где и устроили перекус. Во время перекуса погода совсем исправилась. Нас разморило, и мы с полчаса проспали в тени сосен - ветерок сгонял всех кровососов, так что никто не досаждал во время сна.
В 16 часов вышли с острова и за 45 минут дошли до узкого залива, в котором начинаются истоки Верхней Куземки с короткой мелкой стремнины, напичканной камнями. После стремнины идем по километровой ламбине, затем русло сужается, и мы проходим под левым берегом простой перекат с обилием камней в русле.
Вскоре подходим к мосту и причаливаем, сразу за ним начинается порог. Струя легко читается, но я все же пробежался левым берегом, чтобы глянуть, что нас ждет за поворотом русла, но ничего криминального там не обнаружил. Мост сидит низко над водой, поэтому я пустил байдарку по течению, а Катя поймала ее с той стороны моста. Порожек прошли легко по основной струе.
Русло реки постепенно расширилось, и вскоре нам открылись просторы Кокозера. Пока шли по нему, вспоминали о том, как дневалили здесь в 2002 году. Но встать на ночевку мы решили не на этой стоянке, так как она все-таки далеко от воды, а на одном из островов, что и осуществили на первом же острове со скалами и гранитными набережными. Со стоянки открываются отличные виды на близлежащие острова и небольшие каменные островки. Ходовое время за день - 3 часа 45 минут.
С юга весь горизонт почернел, и достаточно часто до нас стали доноситься глухие раскаты грома. Это обстоятельство нас подстегнуло оперативно поставить палатку и приготовить ужин. Кстати, очаг выше всяких похвал, дрова, как обычно, лежат рядом с костровищем. Палатку поставил в расщелине между скал.
На острове обнаружилась спелая черника, так что сегодня на ужин кроме ухи и жареной щуки еще и компот из черники. Поужинали у костра за столиком - гроза до нас так и не дошла. А ближе к вечеру стало растаскивать даже дошедшую до нас пасмурность. Спать сегодня ушел рано - в 10 вечера.
Просыпался в час ночи, очень красиво разгорелась вечерняя зорька: солнце уже ушло за горизонт, облака красиво расцвечены красным цветом всевозможных оттенков и отражаются в воде.
Утром проснулся в 7.30 и пошел готовить завтрак. На небе ни облачка, жара, с утра +24°C. До отхода искупался несколько раз.
Вышли на воду в 10.30, перед самым выходом в очередной раз искупались, но все равно жарко. Огибаем наш остров, по пути любуясь каменистыми островками. На одном из островков прямо на монолитном камне растет сосна с красивой кроной, а рядом с ней пристроилась небольшая елочка. Второй островок, словно ледокол. Передняя часть острова - высокая скала из монолитного камня, и лишь на "палубе" под прикрытием скалы нашлось место мху с сосенками причудливых форм. Многие из них стоят уже с сухими вершинами - тяжело расти на голом камне, а у некоторых даже корни не смогли найти земли и зазеленели словно ветви, распустив иголочки.
Налюбовавшись островами, я взглянул в воду и приметил щучью травку - пора закидывать дорожку. Тут то мы и осознали, что оставили ее на стоянке. Хорошо, что не успели далеко уйти. Нехорошо конечно возвращаться, тем более в преддверии порогов, но что делать...
Завернув за островами в левый угол Кокозера, миновали заросли белых лилий, прошли немного по прямой, а затем свернули вправо и вошли в Верхнюю Куземку. Русло реки мелкое, много камней, поэтому дорожку то закидываю, то сматываю. Через 7 минут неспешной гребли подошли к перекату, который легко преодолели. Сразу за перекатом вошли в воды Черного озера с красивым островом посередине. Как только миновали остров правой стороной, взяли курс на дальнюю губу, из которой вытекает Верхняя Куземка. Перед истоком реки есть несколько стоянок на скалах.
Преодолев простенький перекат, подошли к Гон-порогу. Я ушел левым берегом на разведку, в двух местах пометил ключевые камни, где нужно вписаться в ворота, более ничего криминального нет - все идется по основной струе, которая легко читается с воды. Вход в порог перегораживает остов старого моста в левой части русла, справа есть узкий проход в камнях для проводки байдарки, расчищенный туристами, но в двух местах все же пришлось перекинуть корму через камни. После проводки за мостом загрузились в байдарку и прошли порог без каких-либо проблем. В середине порога с правой стороны миновали высокий красивый каменный берег-монолит, похоже, со стоянкой наверху.
Сразу под порогом, едва успел закинуть дорожку, вытащил достаточно крупного окуня. Вскоре после порога русло раздваивается. По Шилову нужно идти правой протокой, но она значительно уже, и мы рискнули пойти левой, решив, что если и не выйдем никуда, то хотя бы рыбы наловим. Через 8 минут дошли до переката, который успешно прошли слева направо, хотя воды в нем очень мало. Затем почти сразу короткий перекат, и мы вливаемся в Северное Хаттомозеро.
В 2002 году оно нам запомнилось каким-то сумрачным, таинственным и загадочным. Озеро нас даже завело не туда, "повернув" стрелку компаса на 180°. Сегодня же в воде отражается голубое небо с белыми облаками, отлично просматриваются все мысы и острова, можно даже идти по карте, не пользуясь компасом. Но мы отлично помним, как заплутали здесь в 2002 году, поэтому досконально сверяем наш путь с компасом. Перед длинной губой, из которой вытекает Верхняя Куземка, очень много красивых скалистых островов с причудливыми сосенками. Оба берега губы также скалистые и высокие, очень красивые. На одном из них справа по ходу мы и устроили перекус, немного не дойдя до порога П5. Под конец перекуса стало громыхать.
С перекуса вышли в 15.40 и почти сразу пристали к тропе обноса (сильно вытоптанный берег) длиной 100 м. Вход в порог перегораживает низко сидящий на воде мост, а на выходе из порога ступенчатый слив с острых каменных плит, причем выходная струя делится небольшим островом на два потока. Левая струя - основная, но даже в ней воды недостаточно для проводки байдарки, не говоря уже о прохождении. Так что здесь получается 100%-й обнос. За порогом на противоположном берегу залива отдыхает группа людей под большим пологом, у них есть даже одна байдарка на всех.
Наш дальнейший путь лежит к полуразрушенному мосту, которым пользуются по сей день, под мостом короткий перекат. Через 10 минут подошли к порогу П6, который расположен за правым крутым поворотом русла. Здесь река огибает высокий монолитный камень, на нем даже есть стоянка. Проход виден с воды, так как порог очень короткий - по основной струе влево-вправо.
Далее Верхняя Куземка бежит в обрамлении очень живописных высоких скал, образуя иногда между ними небольшие заливы. Вскоре после порога П6 прямо по курсу уходит узкий залив в обрамлении белых скал на входе, которые похожи на ворота. Наш же путь лежит влево в широкий залив, где за треугольным валуном начинается короткий, но бурный водоскат П7. Вскоре подходим к порогу П8, напичканному камнями. С воды я проход не смог увидеть, поэтому пробежался вдоль порога по левому берегу. Мы так и прошли рядом с левым берегом, вписавшись на входе впритирку между двух камней. Чище и глубже проход справа у скалы, но там очень мелкий вход. Я не проверял, можно ли там попасть на глубокую основную струю. После порога почти сразу прошли простой перекат П9, и вошли в большой залив.
В левой части залива, рядом со скалой, начинается красивый порог Пирунверя ("Чертова калитка"). Не успели зачалиться перед входом в порог, как заметили, что кто-то из наших собратьев-туристов фотографирует порог с видом на скалу. Едва успел выбраться из байдарки на сушу, как вижу - два крепких молодца волокут байдарку против течения по порогу. Забравшись на скалу, оглядел весь порог сверху - внизу заметил еще двоих парней и мелкого ребенка. На вопрос: "Куда идете, случаем не на Кузему?" - ответили, что они из Питера и более общаться не стали. Пришлось немного перекурить, ожидая, когда парни заволокут вверх вторую байдарку.
Порог технической сложности не представляет, лишь только на входе нужно уйти от сильного прижима к левому берегу, где хаотично разбросано множество камней, и быстро пересечь мощную струю, чтобы уйти от камней-обливников. Теоретически можно проскрестись вдоль левого берега через все камни, но мы этого делать не стали. Отгребаясь на отрицаловке от прижима, мы сразу пересекли струю и ушли к скале. Порог прошли чисто.
После плеса прошли короткий порожек П11, без особенностей. Затем после очередного плеса подошли к порогу П12 - много обливников в русле, линия движения с воды не просматривается. Вышел на берег для просмотра порога - можно идти прямо как слева, так и справа. Сразу за коротким плесиком начинается порог П13, уходящий под мост автотрассы Мурманск - Питер. Выход из порога достаточно сложен - необходима разведка. Основная струя тащит через гряду камней, но здесь нет выхода, так как очень мелко, воды недостаточно даже для проводки байдарки.
С основной струи перед расческой необходимо уйти влево на 90° в очень сильный и крутой слив, на входе которого торчит из воды треугольный камень, то есть входа в слив получается как бы два. Поскольку основная струя порога довольно мощная, то в правый вход слива самому практически не войти - снесет корму, поэтому придется выпрыгивать в воду и заводить байдарку в слив руками. Здесь, в общем-то, уже не так глубоко, только камни очень скользкие. В левую часть слива попасть значительно проще - нужно идти рядом со струей вдоль береговой гряды камней, а затем не прозевать завести нос байдарки перед треугольным камнем в слив, что мы успешно и выполнили. На входе в слив, как справа, так и слева, лежит по полузатопленному камню, и мы его все же зацепили днищем. Далее все сливается в один поток, который бежит под уклон, волоча и подкидывая на валах байдарку почти до самого берега. Мне этот выход из порога по технической сложности понравился даже больше, чем в целом порог Пирунверя.
Порог П13 вливается в Челозеро, состоящее из двух вытянутых длинных плесов, соединенных мелкой и узкой протокой. Берега озера очень высокие, скалистые и красивые, во многих местах видны оборудованные стоянки. Озеро пересекает высоковольтная ЛЭП. Челозеро прошли за час с четвертью. В 19.05 подошли к стоянке, где мы уже ночевали в 2002 году. Ходовое время за день - 4 часа 20 минут.
Очаг на стоянке был еще теплым, уж не встреченные ли нами на Чертовой калитке туристы здесь стояли? Вечером в дополнение к основному меню были уха и блины со сгущенкой.
Утро пасмурное, но тепло, +24°C. Встал после 8 часов, слегка моросит, однако под кроной деревьев влаги не ощущается.
Эта стоянка нам приглянулась еще в 2002 году, в этом году решили устроить здесь дневку. Вокруг стоянки живописно раскинулись каменистые гряды, заросшие соснами, очень красив залив в скальных берегах. Местность здесь настолько всхолмлена, что даже трудно найти ровную площадку под палатку. Костровище оборудовано, раньше здесь был даже навес со столом. От ветхости стол развалился, но из оставшихся досок я его все же восстановил. Перекладина от навеса мне вчера чуть было не свалилась на голову - пришлось ее совсем убрать, она практически вся сгнила.
После завтрака прошел неплохой дождичек, посвежело. Ненастье понемногу ветром отогнало в сторону, и перед обедом уже вовсю сияло солнце.
После обеда решил пройтись с дорожкой, а заодно и разведать порог перед Майозером, чтобы завтра не тратить время на его просмотр. На дорожку до порога так никто и не позарился. Порог П14 начинается с небольшого падения воды, струя хорошо видна, проход чистый. В конце струи высоко над водой полуразрушенный мост. За мостом после короткого плеса начинается вторая ступень порога с приличным падением воды, везде видны пенные буруны. Поперек порога лежит громадная сосна, все сучья на ней давно уже спилены и обрублены туристами. Проход до сосны справа, за ней влево и далее по струе выход в безымянную ламбину, само Майозеро находится левее. Мостом давно уже не пользуются, по нему разве что можно только перейти с берега на берег по бревнам, которые пока еще целы.
На обратном пути дошел до переката и остановился, чтобы смотать дорожку. Вот тут-то на нее и взяла щука, да не просто щука, а какой-то монстр. Я вообще поначалу думал, что за бревно зацепился. Не успел я еще сообразить, как это чудо буду вытаскивать из воды, щука зашла за байдарку и с такой силой рванулась в сторону, что устроила мне настоящий душ. Так близко было рыбацкое счастье... Как ни жаль, но я ее все равно не смог бы вытащить из родной стихии.
Вечером перед ужином прошел ливень, все вокруг посвежело. Поужинали. После ужина порыбачил в заливе. Ближе к полуночи зажарили улов. Над водой бежит туман, вода как парное молоко, слегка оживилась мошка. Наелись жареной рыбы и в половине первого ушли спать.
С утра пасмурно, +17°C, ветер по-прежнему гонит туман над водой - она остывает, но пока все еще теплая. Позавтракали и в 9.50 вышли на воду. Наша цель сегодня - дойти до Муромозера, но это как позволит погода и обстоятельства в виде порогов и перекатов. Погода пока не балует, дождя нет, свежий ветерок, но от воды веет теплом.
Порог П14 прошли без проблем, если не считать мелкой дырки под стрингером, которую я прижал мягкой резиной. Для проведения этой операции мы тормознулись на стоянке сразу за безымянной ламбиной. Через 8 минут смогли продолжить наш путь. Почти сразу вошли в Майозеро, которое все закрыто густым туманом, его гонит нам навстречу ветер. Если в 2002 году мы любовались по пути красивыми скалистыми берегами при свете солнца, то сегодня все это пытались увидеть сквозь пелену тумана. По правой стороне на берегу озера приметили несколько красивых стоянок. Ближе к концу озера видели след пожарища, по счастью, низового - небольшого по масштабу. В конце озера справа стоят рыбаки с машиной и палаткой.
Мост на выходе из озера полуразрушен и частично сгорел, на его уцелевшие сваи сверху кинуты свежие бревна и гусеничные траки, по которым и перебираются на машинах на другой берег. За мостом небольшое расширение русла, что-то типа зарастающего маленького озерца. Сразу за озерцом на дорожку поймалась небольшая щучка, я сначала подумал, что зацепился за траву. Вскоре подошли к порогу П15, который легко читается с воды, прошли его сходу.
Минут через 10 вышли в озеро Кучеламбина с островом, который обошли слева. Озеро частично заросло тростником, шли, придерживаясь левого берега. На выходе из озера длинный перекат со слабым течением, напичканный камнями, проходили его очень осторожно. За перекатом нас ждал последний порог на Верхней Куземке - П17. Он ныряет под низкий мост, поэтому я вышел перед порогом на левый берег, чтобы оценить, успеем ли мы тормознуться перед мостом. Порог прошли по основной струе, перед мостом - чистый зигзагообразный слив между камней. Струя здесь становится мощнее и очень удачно прижимает далее к левому берегу, на который в аккурат успели выскочить перед самым мостом. Мост низкий, так что мне пришлось подтолкнуть байдарку по течению, а Катя выловила ее с другой стороны.
После моста почти сразу вошли в Пильдозеро. Оно тоже в тумане, да вдобавок дует сильный встречный ветер. Хорошо еще, что волна не сильно крутая. Сразу же взяли курс на левый мыс первого большого острова, а затем второго. До последнего от устья Верхней Куземки дошли всего за полчаса. На острове есть неплохая стоянка. Поскольку был ровно час дня, решили, что здесь и перекусим.
На подходе к стоянке встретили байдарочника - катал детей по озеру вокруг островов. Со стоянки открывается красивый вид на луговину, оставшуюся от бывшей д. Пильдозеро, некогда существовавшей на острове. На луговине копошатся люди - загружают скошенное и высушенное сено в машины. Мыс острова, на котором находится стоянка, сильно продувается ветром, да к тому же еще и похолодало, так что мы слегка продрогли во время обеда. После перекуса шли против сильного ветра по большой волне до истока Воньги один час 10 минут.
Река встретила нас тотчас широким мелким перекатом с обилием камней, кое-где камни все-таки зацепили. Следом прошли малозаметный перекат, и через четверть часа подошли к разрушенному мосту, от которого осталась только правая половинка. По пути к мосту на левом берегу встретилась большая команда - одних палаток не пересчитать, не говоря уже о плавсредствах. Стоянок по пути встречается достаточно много, некоторые из них заняты, причем группы стоят весьма многочисленные, словно таборы.
Сразу за мостом - простой перекат. Через полтора километра Воньга поворачивает направо, в русле появляются многочисленные камни - начинается очередной перекат, который проходим без каких-либо особенностей. Затем идет полуторакилометровый плес, завершающийся несложным перекатом. Перед бурным перекатом (П7 по Шилову) на дорожку взяла приличная щука, а я уж было думал, что в Воньге рыбы нет - такое обилие рыбаков по берегам. Основную струю П7 видно хорошо, прошли без проблем. За перекатом русло расширяется в виде небольшого озерца, вдоль левого берега которого тянется высокая гряда. Примерно через километр вошли в воды Синдамозера.
Сразу на входе в озеро слева стоит группа туристов. Синдамозеро проходим левым берегом от мыса к мысу, на всех мысах имеются стоянки. По счастью, ветер нам дует в спину. Вскоре замечаю, что появилась вода в байдарке, все-таки в перекатах где-то приложились к острым камушкам. В 19 часов подходим к гряде, разделяющей Синдамозеро и Мурамозеро. Здесь очень мощный ветродуй, да и валики солидные. Вскоре почувствовал, что проскочили мыс, который мы должны были обогнуть и уйти вправо, чтобы узкой протокой попасть по воде в Мурамозеро. Развернуться на таких валах, исправляя ошибку, не решились. Пришлось дойти до самой гряды, где ветер и валы послабее, развернуться, и лишь затем пойти в нужную нам сторону.
Стали присматриваться к берегам в поисках места для дневки, но не тут то было - все стоянки заняты. Перед входом в Мурамозеро встретили группу на Ласточках, идущую в обратном направлении. С их слов - в Мурамозере негде приткнуться. Но для них-то согруппники уже держали в запасе мысок, который мы тоже еще издали присмотрели. И нам ничего не оставалось, кроме как уйти в Мурамозеро.
Вошли в озеро в 19.30 и сразу направились на высокий каменный остров, чтобы передать привет от Петровича с Пильдозера, но на острове оказались две команды из Белоруссии. На этом острове я стоял на дневке два дня в 1985 году - 20 лет тому назад. Прогулялись назад по заливу - тоже все занято. На обратном пути решили взглянуть на мыс у выхода протоки в Мурамозеро. На наше счастье здесь оказалась свободная стоянка с костровищем на довольно уютной лесной полянке, правда, без привычных атрибутов - стола и сидений. Выгрузились на берег в 20 часов вечера. Ходовое время за день - 7 часов 10 минут.
Пока готовился ужин, я оборудовал небольшой столик у березы. На ужин уха и жареная щука в довесок к обычному меню. Пойманная щука потянула на 800 грамм, так что уперлась, но все-таки ее доели.
Сегодня сильно устали, вымотала погода - многие озера проходили против сильного ветра. Сразу после ужина ушли спать.
С утра все та же пасмурность, похолодало, +14°C. На озере штормит, но мы стоим удачно - валы с шумом разбиваются о каменный остров, находящийся перед нами, - у нас почти штиль. Сегодня проспал до половины девятого - вчера сильно устали.
После завтрака наловил немного рыбы - одна "килька" (небольшая сорожка). Ближе к обеду пошли группы друг за другом: большие и маленькие. В основном все уходят сразу за остров, лишь некоторые огибают мыс и идут вдоль берега. Поразила одна байдарка, а точнее, ее матрос, сидящий спиной по ходу, который загребал веслами, вставленными в уключины.
До обеда Катя занималась продуктами - разложила на все оставшиеся дни. После обеда неожиданно распогодилось - выглянуло солнце, но ветер не утихает. Температуру догнало до 21°C.
После обеда осмотрел байдарку, сделали вчера несколько ссадин вдоль стрингеров - сползла шкура, так как сломали два уголка для крепления фальш-борта. Наложил на шкуру две заплатки, и связал фальшборта между собой - шкура слегка подтянулась, надеюсь, что завтра состояние шкуры после прохождения порогов будет лучше.
Перед ужином еще немного половил "кильки". Пока был на берегу, прилетели две свиристели - красивые крупные птички с хохолком - очень редкие для этой местности. Полетали с куста на куст в 2-3 метрах от меня, а затем улетели в сторону островов.
На ужин уже стандартные блины со сгущенкой (компот из черники пили сегодня в обед), а поздним вечером, ближе к полуночи, вторая на сегодня небольшая порция жареной рыбы.
Ближе к полуночи солнце пошло к закату, небо стало разгораться желтовато-красными оттенками. Мы же пошли спать, приготовив на завтра все для выхода - в следующие три дня постараемся дойти до Белого моря.
Ночью пошел дождь, причем настоящий ливень, и шел очень долго, до утра. Проснулся я в начале восьмого, он все еще барабанил по крыше. Пока одевался в походное, дождь прекратился. Завтрак готовил практически уже без дождя. Дрова за ночь настолько промокли, что нещадно чадили, а хорошо разгорелись лишь только к нашему отходу.
Вышли на воду в 10.26, обогнули высокий каменный остров, где я стоял в 1985 году, и взяли курс на остров Злых Духов, где я стоял на дневке тоже пару дней, но уже двумя годами позже. От былого величия деревянных скульптур не осталось и следа, а может мы недостаточно близко подошли - на острове стояла группа, и мы не стали их беспокоить своим визитом.
От острова мы взяли курс на восток и пилили два часа до губы. На озере стелется небольшой туман, изредка моросит, ветра почти нет, волны, соответственно, тоже. Идти просто приятно. Перед мысом сделали техническую остановку на 10 минут. В это время слева из-за длинного острова показались четыре экипажа на Щуках и обошли нас. Мы их догнали перед порогом Быстрый - они утюжили спиннингами омут под перекатом. До порога мы еще прошли несложный перекат, напичканный камнями, который начинается сразу за заросшим тростником сужением губы.
Перед Быстрым пристали к левому берегу, я пробежался вдоль порога - после дождя много воды на траве, так что вымочил обе штанины до колен. Прошли порог легко: влево до палки, торчащей из воды, а затем вправо на основную струю, где идет резкий спад воды, камни здесь сидят глубоко, по крайней мере, мне так показалось. После порога обилие камней в русле и слабое течение. Поскольку наступило время перекуса, а справа нарисовалась стоянка с очагом-костровищем и столом, то решили здесь и остановиться.
Причалили в 13.30. Пока готовился обед, пошел дождь. Во время перекуса прошли мимо нас четыре экипажа, что стояли перед порогом, и три туриста на Щуках-одиночках, их, похоже, мы видели на стоянке в конце Мурамозера.
С перекуса вышли в 15.15. Перекаты следуют друг за другом, почти все с обилием камней-обливников и сильным уклоном русла. Работали в основном на реверсе, чтобы не драть шкуру байдарки, а заодно и рассмотреть линию движения между камней. Вот на одном из таких перекатов на сильном уклоне русла и переработали - облапошились: нос сел на камень, и я по привычке хотел удержать байдарку веслом, но его у меня сильной струей вырвало из рук. Пришлось покинуть судно и догонять весло, а Катя осталась держать байдарку. Наученные этим "уроком" в дальнейшем действовали более четко и слаженно.
Пройдя еще несколько перекатов, подошли к порогу Сюрприз - тот, что с мостом посередине. Разведка показала, что правый пролет моста пропилен напрочь, здесь все и проходят (в 1985 году я нырял под левый пролет). Заход в порог очень мелкий - шли от левого берега к центру, затем от центра русла к правому пролету моста, за мостом траверснули на реверсе струю, уйдя влево ближе к центру, и пошли на мелкий выход из порога. Прошли все чисто. В конце порога заметили, что с левого берега за нашим прохождением наблюдает какая-то группа.
После Сюрприза прошли короткий перекат, а вскоре увидели остров и явный проход правой протокой. По описанию Шилова стали уходить влево и не прогадали - в левой протоке перекат П11 с довольно чистой, глубокой струей и относительно малым количеством камней. Затем последовало еще несколько красивых островов с березками, но они все, как и берега в округе, низкие и болотистые. Шли мы в основном левыми протоками, оставляя все острова справа. Поскольку стало глубоко, я запустил дорожку. Кстати, распогодилось, появилось солнышко, и все эти острова с березками и протоки очень эффектно смотрелись, несмотря на то, что по левому берегу тянется унылое болото, возможно клюквенное, с невысокими сосенками.
В 17.20 подошли к порогу Кривые Ворота (Крючок по Шилову). Я посмотрел первую часть - ничего особенного, сразу и прошли. Вскоре причалили к правому берегу для разведки выхода из порога, нашпигованного камнями по всему руслу. Пока я осматривал порог, подошла группа, встреченная нами на Сюрпризе. Прошли мы порог нормально: вошли по центру, на реверсе отработали влево, спустились немного вниз, далее я рассмотрел чуть левее основную струю - слились в нее, и по ней пошли мимо большого валуна, слегка задев камень (его трудно не зацепить), к валуну на выходе, а за ним ушли влево. Все "щукари" чуть ниже порога обедали, стоянка же напротив порога была занята какой-то группой.
После порога прошли через небольшой перекат, а затем, попетляв среди низких болотистых берегов, заросших березой и осотом, вошли в оз. Гагарино. Справа по ходу сначала просматривается луговина бывшей деревни, а через некоторое время появляется выход в другую половину озера, в которой вскоре доходим до короткой протоки в оз. Кодаярви с бурным перекатом. Во второй половинке озера Гагарина и на Кодаярви стоят небольшие группы туристов. Перед Кривым порогом, который начинается сразу же после озера, нам приглянулась на правом берегу солнечная стоянка, оборудованная костровищем с большим запасом дров и шикарным столом. Решаем, что пора вставать, тем более что времени уже около 19 часов. Ходовое время за день - 5 часов 40 минут.
Лишь только расположились на стоянке, Катя сразу же занялась ужином, а я решил порыбачить - уж очень место здесь хорошее. Стоило мне выйти к воде, как пошли друг за другом все группы, встреченные нами сегодня на Воньге и озерах. Когда мы уже отужинали, подошла большая команда школьников (или студентов) и стала обносить за порог все вещи, а затем на пустых байдарках они пошли километровый порог Кривой. Пробежался и я с ними вдоль всего порога. Увидел несколько криминальных (очень мелких) мест, а в основном весь порог идется по глубокой основной струе, которая должна быть хорошо видна с байдарки.
Поздно вечером мы съели рыбу, посидели у костра, записывая свои дневные впечатления, и в час ночи пошли спать. Кстати, закат красивый, над озером стелется туман, но солнце все же закатилось за узкую полосу сплошной облачности.
С утра ясно, но дует прохладный ветерок, поэтому никакого гнуса на стоянке нет. К тому же и ночью было впервые достаточно свежо, так что выспался я хорошо.
Пока завтракали, стали появляться облака, а это очень даже хорошо, так как иначе порог Кривой придется идти против солнца. В 10.12 ушли в порог, а солнце где? Правильно, светит прямо в глаза, хотя совсем рядом много облаков и облачков.
Прошли входной перекат, за ним - крутой спад воды с отличными валами, мне даже с одного вала перехлестнуло прямо через борт. Затем через короткие плесы пошли струи посильнее и не очень, мелкие и глубокие, с камнями и без... Нет, это, конечно же, шутка, без камней порожков не было вообще. Наоборот, в некоторых местах их было даже чересчур много, но все эти места я еще вчера просмотрел, поэтому сегодня все прошли чисто, хотя и солнце сильно мешало. Под порогом стоит группа, на берегу лежит катамаран, однако вчера я видел здесь только лишь большую команду школьников с байдарками, но, возможно, они пока спят.
После Кривого был еще один небольшой перекат, а затем мы влились в озеро Столбовое - здесь дует довольно сильный ветер. Столбовое озеро узкое и длинное, а ветер боковой, так что волны нет. С дальнего мыса озера стартовала группа, катамаран которой мы все-таки нагнали у порога Горбатый, где он капитально сел на камни.
Я ушел на разведку порога по левому берегу. Вход в Горбатый вдоль правого берега относительно простой с небольшим перепадом воды. После второго поваленного дерева нужно сместиться к центру и пройти немного вправо по струе. Затем с этой струи нужно пересечь русло и выйти на ориентир (палка с белым пакетом), который я поставил на левом берегу. Далее слиться вместе с водой между обливниками, и по струе, идущей к правому берегу, дойти до большого обливного камня. От него необходимо отработать влево, иначе прижмет к следующему обливнику, за которым немного правее основная струя поворачивает влево вместе с руслом реки и, проходя через массу мелких камней, образует расческу. Вот тут-то и есть самый криминал - мы приготовились слегка посидеть на камушках, так как на основную более глубокую струю сразу не отработать, не хватит сил. В общем, все оно так в действительности и получилось, но касание камня было легким, так как отработали на реверсе, и соответственно прошли без дыр.
Горбатый - это 8 минут удовольствия, именно столько мы его проходили. А вообще, порог понравился, довольно мощная струя и не очень ломаная, словом, погорбатились на славу.
Дальше пошла обычная река - плесы. Вторая черточка на карте - это просто перекат, а третья - это короткий слив, но с камнем в середине, который обходится легко, за ним несложный перекат. Затем я закинул дорожку и неожиданно вытащил небольшую щучку. После Горбатого порога шли неплохие места - видели несколько стоянок, но когда подошло время перекуса, мы были уже на подходе к Чекозеру, а берега здесь низкие и болотистые.
В Чекозеро мы вошли в 13.20, оно весьма сильно заросло хвощом и тростником. Заметив вдали прямо по курсу хороший высокий мыс, устремились к нему, но вскоре поняли, что место занято - у мыса был пришвартован катамаран. Повернули вправо, и дошли до порога Чека. Берега кругом такие же низкие и болотистые, как на подходе к озеру, стоянок нет совсем. Единственная стоянка есть в середине порога на высоком левом берегу, но она оказалась занята.
В 13.50 причалили перед порогом к левому берегу. Решили его разведать и пройти, так как перекусывать все равно негде, вдоль берега идет тропа - вот и все сухое место. Но едва я немного отошел в сторону стоянки, как почти сразу же слева от тропы заметил костровище, которым пользовались давненько тоже в качестве перекусного - каких-либо признаков стоянки здесь не наблюдается. В этом месте мы и остановились на перекус.
Под конец перекуса подошли две байдарки, их экипажи сразу же ушли на осмотр порога. Вскоре и я ушел разведать порог Чека. Вход в порог по центру со смещением вправо к большому валуну, от него до второго валуна, за которым необходимо пересечь русло и выйти к ветке - ее я закрепил на левом берегу в качестве ориентира.
От ветки нужно отработать вправо к центру, пройти чистый слив, после слива взять курс влево на два камня (ориентир), а от них левее на один камень (тоже ориентир). Далее стекаем по сильной струе к правому берегу мимо больших обливников, а затем уходим по мелким струям, которые я не стал просматривать ввиду их простоты.
Разведав порог, я вновь вернулся на него, чтобы посмотреть прохождение его двумя экипажами, теми, что подошли к концу нашего обеда. Не успели они пройти, как какая-то команда "Ух!" влетела в порог без разведки, естественно, перемещаясь от камня к камню, и чуть не испортила нам прохождение порога. В общем, одна из их байдарок оказалась на камнях поперек струи, по которой мне нужно было отработать на ветку.
Вышла байдарка на струю совершенно неожиданно для нас слева, где она довольно основательно застряла на камнях и не помешала бы нам, но парень почему-то решил отпустить даму в свободное плавание одну, столкнув ее вместе с байдаркой с этих самых камней, а сам спокойно уселся в воду. Даму чуть было не кильнуло на струе, она выпрыгнула в воду, потеряв весло, оно так и маячило перед нами весь порог, бултыхаясь по валам. Нам же пришлось пройти по запасному варианту - справа от застрявшей байдарки мы слились с гряды камней, слегка зацепив их. На разведке я данный вариант прохода рассматривал, как наиболее простой, но, увидев, что камни совсем неглубоко сидят, поставил свою ветку, чтобы зигзагом обойти эту гряду камней. После слива с гряды мы все прошли, как я и планировал.
После Чека шли по плесам до Медвежьего озера, где я вытянул вторую щучку. Места здесь хотя и низкие, но достаточно красивые, я даже сделал фото. На выходе из Медвежьего озера вытянул третью щучку. По пути стали попадаться стоянки, но мы, как и планировали, идем до Собачьего озера.
По левой стороне озера на гряде уже стоят группы, выходили и мы на эту гряду, отойдя подальше от групп, но место нам не приглянулось. В итоге мы дошли до конца озера, где встали на стоянку в 19.20 на отличном месте с каменными набережными, хотя оно изрядно и загажено. Ходовое время за день - 5 часов 35 минут.
Вечером наблюдали красивый закат. На ужин сегодня помимо раскладки уха и жареная щука. Из-за рыбы опять долго проковырялись, только после часа ночи пошли спать. Все вещи на всякий случай затащили в палатку, так как в интернете имеется информация насчет воровства на Собачьем озере.
С утра ясно, жарко, +24°C. Пока готовил завтрак, и кушали, небо стало затягивать перистыми облаками. На воду вышли в 9.45. Подошли к Собачьему порогу, сходил на разведку вдоль левого берега. В одном месте поставил камушек в качестве ориентира, в другом - красный кирпич (откуда он тут?).
Входную часть Собачьего порога до слива с огромных скальных плит прошли без проблем, но вновь, как и на Кривом пороге, мешало солнце. Вошли в порог по центру, затем ушли к левому берегу, где я поставил пару ориентиров. За кирпичом ушли на правый берег, здесь прошли пару сливов посолиднее. После второго слива траверснули на реверсе к левому берегу, а там между камней слились по левой части струи в небольшое улово. Сама же основная струя здесь уходит в ключевую часть порога - двойной слив с огромных скальных плит с общим перепадом более двух метров.
Выгрузили вещи на берег, вытащили байдарку. Лагерь команды "Ух!" спит мертвым сном. Сходили к основному сливу, сфотографировались, затем пошли осматривать шиверу: очень крутой перепад воды и много камней, ярко выраженной струи практически нет. Решили все эти неприятности обнести почти до конца шиверы, тем более что туда ведет широкая натоптанная тропа, местами вправо от нее есть ответвления - это в зависимости от опыта группы проходят оставшуюся часть шиверы, которая под конец совсем ослабевает.
Мы грузились через 4,5 минуты ходьбы по тропе, можно было бы и через 4 минуты, но в виду малой воды загружаться пришлось бы на середине русла, а не у берега. В 11.40 оттолкнулись от берега и прошли оставшуюся часть Собачьего порога. За порогом стоят пионеры, они, по всей видимости, волочились по тропе волока в обход всего Собачьего озера и порога. Мы в прежние года также волоклись по этой тропе. Я на Собачьем озере вообще первый раз побывал в этом году, хотя по Воньге уже третий раз иду.
Ниже порога до Уманьгозера успел выловить двух небольших щучек. За озером прошли по протоке до следующего озера Вяккер, здесь я выцепил окуня на дорожку - опять на вечер уха и жареная рыба намечается.
Озеро Вяккер постепенно зарастает, слева в озеро глубоко вдается длинный узкий мыс, заросший небольшими березками, затем он поворачивает влево и тянется дальше - создается впечатление, что озера-то уже и нет, однако с высокого берега, что перед порогом, пока еще видна озерная гладь. Погода окончательно испортилась, все небо затянуло довольно темной сплошной облачностью.
Сходили до основного слива порога Вяккер, по пути просмотрели входную часть порога, в общем, до слива можно все пройти. За сливом начинается мощная шивера с большим уклоном, да еще и с поворотом русла. Сфотографировались на сливе, посмотрели на памятник - в 1987 году здесь погиб парень из Смоленска.
Я как раз в том году по большой воде проходил этот порог два раза, правда, сам слив мы не проходили, а провели байдарки вдоль правого берега по протоке. В выходной шивере при втором проходе я кильнулся на собственной байдарке, с тех пор я ее окрестил этим странным словом "Вяккер". При очень малой воде, как сейчас, проводить байдарку в выходной шивере довольно трудоемко, поэтому мы решили обнести весь порог. А перед этим мы подкрепились.
Пока мы перекусывали, пошел дождь. Вскоре подошли пионеры и начали обнос порога, на осмотр его они даже не ходили. После обеда мы переплыли на правый берег, и начали обнос. Я на этой тропе впервые - в 1985 году мы проходили порог до слива, а затем частично проводили байдарки, частично шли на них, но тогда воды было значительно больше.
Тропа волока широкая, хорошо натоптана, сначала идет от реки до просеки, а затем сворачивает влево и идет по просеке. В двух местах в конце тропа пересекает две болотистые низинки. Перетаскивались в два приема (сначала 5 минут, потом 6 минут) по три ходки - две с вещами и одна с байдаркой.
В 17.35 вышли на воду, почти сразу бурный порожек П19, который легко читается с воды. Затем идет плес до порога Ассу. На входе в порог сидят местные рыбаки, которые сетями перегородили все русло. Входную часть порога прошли без проблем до крутого утопанного справа берега. Здесь пристали для разведки.
В пороге очень много камней, в двух местах идут каменные гряды через все русло - здесь уж как повезет, явного прохода я не увидел. Дошел я до конца порога, так там вообще мелко - вода разливается по всему широкому руслу. На противоположном берегу перед железнодорожным мостом стоит группа. В общем, решаем сделать обнос и идти дальше. Тропа волока вначале хорошая, а в конце идет через болотину и низину, и выходит прямо к железнодорожному мосту. Идти по тропе 6 минут.
С началом волока пошел дождь, временами достаточно сильный. Пока мы обносились, группа туристов собралась и ушла к морю. Мы решаем переплыть на противоположный берег и встать на их стоянку, тем более что костер еще теплится. Ходовое время за день - 1 час 55 минут.
Когда на ужине приступили ко второму, над рекой раздались радостные крики, и из-за поворота с гиканьем выскочила команда "Ух!". Перемещаясь от камня к камню, она медленно продвигалась по порогу. Один экипаж вообще застрял надолго в камнях. Надо заметить, что шли они в касках и спасжилетах, видимо, такой стиль хождения - идти все без просмотра, надеясь на авось. Для меня же пройти порог - это выдержать ту линию движения, которую наметил с берега, да и шкуру Тайменя жалко понапрасну драть на камнях.
Поздно вечером дождь постепенно прекратился, даже стало немного растаскивать темные тучи. После ужина поели еще жареной щуки, и уже заполночь ушли спать. Кстати, здесь столько много мелкой мошки, что пришлось намазаться Аутаном.
Вчера так наломались, что сегодня я проснулся лишь в начале девятого часа. На завтрак молочный суп с вермишелью, который я приготовил очень быстро. Так как Катя сегодня встала одновременно со мной, то мы собрались достаточно быстро, и уже в 9.57 были на воде.
Почти сразу прошли через перекат, затем - под высоковольтной ЛЭП, за ней следом миновали очередной перекат. Вскоре за перекатом справа показались луга, заросшие кипреем, а потом и дома д. Воньга, а точнее - дачно-рыбацкие домики. Из первого домика вышел на берег мужчина и предупредил, что у него ниже стоят сети, и чтобы мы их не порвали. Стоит в деревне и железная вышка, увешанная вся антеннами. От старой деревни остался, похоже, только один дом, по крайней мере, лишь его мы видели с воды.
За деревней на правом берегу стоит какая-то группа, но рассматривать ее было некогда, так как впереди замаячил перекат с крутым сливом. С воды все отлично просматривается, поэтому мы с ходу прошли его. Лишь когда слева промелькнули концы бревен, я понял, что это слив с плотины. В общем, отличный слив, и главное глубокий.
Затем пошла серия перекатов, местами мелких, но в основном с явными струями. Некоторые из перекатов довольно бурные. За последним перекатом пошел плес, и я закинул дорожку, но на результат даже и не надеялся, так как по берегам идут сплошные стоянки местных рыбаков, да и река в нескольких местах оказалась перегорожена сетями. Лес по берегам невзрачный, берега низкие, болотистые.
Через один час и десять минут неспешного хода по плесу подошли к Морскому порогу. Перед входом в порог стоит какая-то группа. Все шиверы и порожки шли с ходу, так как везде легко просматривается с воды линия движения, да и падение воды не очень большое, хотя струи местами достаточно сильные. Через 20 минут вдали открылась водная гладь, и мы пристали к стоянке на левом берегу, чтобы набрать воды на морской переход. К этому времени распогодилось, пригрело солнышко. Мы расслабились, и решили здесь же и перекусить. Во время обеда вдруг неожиданно взбрызнул дождичек.
С перекуса вышли в 14.55 в самый пик отлива, очень уж не хотелось сидеть на месте. Едва оттолкнулись от берега, как заметили, что какая-то группа проходит Морской порог. До моря Воньга так и бежит перекатом, но достаточно сильно разливается перед впадением, поэтому слишком мелко, пришлось местами даже проводить байдарку.
Вскоре справа показалась рыбацкая изба, а перед ней неплохой выход на высокие камни. Вышли на перекур, а я с камня решил посмотреть наш дальнейший путь. Из избы вышел рыбак и пошел в нашу сторону. Поговорили о море и погоде. Море спокойное, не штормит, хотя видно, что волна есть.
Как только вышли из-под защиты островов - изрядно покачало, но волна пологая, не опасная. За два перехода добрались до мыса Качнаволок, напротив мыса стоит большой корабль. Очень интересны каменные острова перед мысом, какой-то неземной марсианский пейзаж: ни одной травинки и деревца, лишь каменная пустыня с валунами - все с красным оттенком. Очень интересно смотрится.
За мысом пошли на левый край большого Калострова, а затем по левым краям двух гряд островов, чтобы войти в ближайшую протоку между коренным берегом и группой островов с названием Солодушные Луды. За Калостровом море слева закрыто островами, поэтому здесь спокойно и почти не качает на валах.
В протоке на острове заметили людей - стоит группа на катамаранах. Пройдя почти до выхода в следующую губу, в 17.57 вышли перекурить на остров. Впереди бескрайнее море, справа губа Поньгома, солнце пригрело, ветер сдувает всякую гадость, кругом каменные набережные, по острову разбросаны валуны. А сколько морошки! В общем, походив по острову, решили на нем остаться на ночевку. Ходовое время за день - 4 часа 55 минут.
Вблизи с местом нашей вылазки нашли отличную стоянку, совсем не загаженную, что довольно редко для столь популярного маршрута. Вечером походили по острову, поели морошки и немного черники. Посмотрели на проходящие мимо группы, одна из групп ходила по острову в поисках мифического родника, чтобы набрать воды. Кстати, лужи с пресной водой на острове есть, так что если уж очень приспичит, то воды найти можно.
Вечером поужинали, и, посмотрев на разгорающиеся краски заката, ушли спать. Что-то устали за последние дни.
С утра жарко, над морем ясное небо, над сушей облачно - очень интересно смотрится. Встал около 9 часов, приготовил завтрак. Пик прилива закончился, а вместе с ним исчезла зеркальная гладь моря - подул свежий ветерок и зарябил поверхность. Еще вчера вечером планировали покинуть с утра этот остров и дойти до устья Поньгомы, но так пригрело солнце, и разморило, что решаем здесь сделать полную дневку, а завтра пораньше уйти на Поньгому, если спокойное море, или сразу в Кузему.
Деревня Поньгома очень хорошо видна с острова - определяется по сараю, что стоит на побережье, присмотревшись, можно увидеть и горку домиков, раскинувшихся на холме. По прямой до Поньгомы около семи километров.
Остров, на котором мы дневалим, сложен практически весь из камня, а точнее из каменных плит и огромных валунов, наваленных друг на друга. Выемки и свободные пространства между ними - это небольшие болотца, где растут редкие довольно чахлые деревца (береза и сосна) и морошка. Если место повыше, то вместо морошки растет черника с голубикой. Как такового леса на острове нет. От сильного ветра нас спасает только то, что палатка и костровище расположены в лощине между громадными валунами и плитами. В самый пик прилива морская вода подходит прямо к костровищу. У нас очень удобный гранитный причал, конечно же, в прилив.
До обеда провели небольшую экскурсию по острову, зашли на самую высокую его вершину, в нее основательно вставлен металлический штырь, видимо раньше здесь был закреплен какой-то знак. Перед вершиной наткнулись на болотце, желтое от морошки, объели все ягоды, после чего и поднялись на вершину. Спустившись с вершины по другую сторону, наткнулись на черничник, его уже не смогли осилить, столько много ягод.
После обеда наступил самый пик отлива, мы сели в байдарку и начали изучать дно протоки. Очень много лежит на дне морских звезд, красные размером крупнее, а белые встречаются довольно миниатюрные. Красных звезд местами раскинулись целые колонии, а рядом находятся колонии мидий, которых они собственно и кушают. Поснимал морских звезд на фото - вода соленая и очень прозрачная, как линза.
Заметили в одном месте лежащую на дне небольшую камбалу. В другом месте видели интересного красного малька с зелеными глазами, может горбуша? На дне очень много фукусов и других водорослей. Нашли даже прибитую волной к берегу морскую капусту, очень интересное растение.
К ужину погода стала немного портиться, море уже шумит вовсю. Во время ужина даже немного заморосил дождь. Около 22 часов в очередной раз заморосило, и я ушел в палатку полежать, да так и уснул до утра.
С утра над морем ясно, над сушей облачность, да не просто облака, как вчера, а сплошная черная полоса. В отличие от вчерашнего дня, море сегодня уже с утра неспокойное. Да и ветер сейчас дует не с моря, как обычно, а с суши. Видимо, следует ждать перемены погоды к худшему. Одно хорошо - при ветре с суши волна меньше.
Пока завтракали и собирались, наступил пик прилива, и мы загрузились практически тут же, где и стояли. Вышли на воду без опозданий, в 10 часов. Через нас уже пробежали первые облака с суши.
Сначала мы шли под защитой островов, но вскоре вышли в открытую губу Нечаева, где нас изрядно покачало. Волна как бы была двойной: невысокие морские волны, которые нас плавно качали вверх-вниз, и короткие крутые, но без белых барашков, которые ветер гнал с суши. Слева от нас раскинулось бескрайнее море. Вскоре дошли до одинокого острова, находящегося на полпути к мысу Безымянный Наволок. По сути, здесь оказалось как минимум два острова, которые при отливе становились одним целым. Обойдя остров с правой стороны, взяли курс на мыс Безымянный Наволок, и вскоре вошли под его защиту - волнение на воде постепенно прекратилось.
У мыса прошли между коренным берегом и группой островов и взяли направление на сарай в д. Поньгома. Шли мы к устью Поньгомы, чтобы, во-первых, набрать чистой воды, во-вторых, сходить в магазин, в-третьих, посетить остров, на котором мы дневалили в 2002 году и планировали в этом, но остров из группы островов Солодушные Луды настолько нам понравился, что мы провели дневку на нем. В Домашней губе качало нас значительно меньше, чем в губе Нечаева. Надо заметить, что из-за сильного встречного ветра шли мы довольно долго, да и начавшийся отлив нам мешал. Лишь в 11.45 мы подошли к острову в устье Поньгомы.
Прикинув расклад по времени, отбросили первые два пункта нашего плана, и пошли вдоль острова до места нашей бывшей дневки. У идола, как обычно, стоит какая-то группа, но со стороны деревни. Это место здесь редко пустует. Вскоре показалась и наша бывшая стоянка. Первое впечатление: хорошо, что позавчера мы сюда не дошли - очаг перед скалой разрушен полностью, на его месте сделана баня, которая едва не послужила причиной пожара на острове. Около бани выгорела большая территория, черники практически нет, каску, что я оставил в 2002 году на сосне, сперли.
Пожевав немного черники, направились к устью Березовки - месту последней нашей дислокации на маршруте. Приходится постоянно подправлять байдарку, сбивается с курса - почему-то довольно сильно сносит влево. Вскоре обнаружили, что мы не одни туда лопатим. Катамаранщиков мы все же обошли, а вот байдарочники встали чуть раньше нас на втором мысу. На первом мысу, где растет сосновый лес, стоит большая группа. Мы встали перед вторым мысом на нашем старом месте - здесь мы заканчивали маршрут по Куземе. Ходовое время за день - 3 часа 25 минут.
Не успели раскинуть все вещи для просушки - дождь тут как тут из тучки посыпал. Какое-то проклятое место, прошлый раз была та же история. Пришлось срочно поставить палатку, и скидать все более менее сухое под тент, пока не замочило дождем. По счастью, в этот раз сырых вещей было очень мало.
После обеда я ушел в Кузему, чтобы отовариться в магазинах, а заодно нужно было вспомнить дорогу до вокзала. Хлеба в магазинах нет, только в пекарне, но у нас черный хлеб еще остался, а без батона можно и обойтись.
Тропа от места сушки поднимается на гребень и идет в сторону первого мыса около 500 м, затем выходит на грунтовую дорогу, по которой еще 500 м до хорошей насыпной дороги. Она идет с Поньгомы, по сути, это полотно старой железной дороги (этот участок сейчас спрямили), рельсы с нее убрали, а шпалы сгребли по сторонам, они сейчас догнивают по обочинам. По этой дороге немногим более километра до первых домов Куземы, затем около километра до вокзала. От первого перекрестка в Куземе нужно повернуть влево и идти до путей железной дороги, а потом по платформе до вокзала. Весь путь от места сбора до вокзала составляет три километра.
Когда возвращался обратно, заметил, что над Куземой, чуть в стороне, висит черная грозовая туча. Пока я ходил, дека байдарки более менее высохла. Вскоре гроза, фронт за фронтом, обложила нас со всех сторон. На наше счастье все фронты шли слева и справа от нас, лишь один раз нас зацепил не очень крутой ливень. Я успел подсушить у костра гермомешки, перебрал все железо, спрятал его под полиэтилен.
Группы на соседний мыс приходили одна за другой, сразу упаковывались и уходили на вокзал. Одна из групп подошла по самому пику отлива, им пришлось тащить за собой на веревке катамаран прямо по чаче.
Лишь после 22 часов тучи постепенно рассосались, но сушки уже не было, поэтому спать легли рано, где-то около 23 часов. Все остальные дела оставили на завтра.
Утром, пока я спал, солнце светило прямо в палатку, обещая хороший день. Но стоило мне подняться в 7 утра, как увидел, что все небо - сплошная облачность, а хорошая погода ясной полоской неба уходит все дальше от нас. Да, воистину проклятое место.
Катя занималась костром, а я паковал байдарку и рюкзак. Изредка порывы сильного ветра приносили морось, но, по счастью, пока занимались упаковкой и сборами, дождя не было. На этой же поляне пообедали.
В два часа вышли в Кузему. У нас два места: рюкзак и байдарка, спасжилеты приторочили сверху. Кстати, к моменту выхода сильно похолодало. Дошли, не спеша, с двумя перекурами ровно за час.
На вокзале всего одна группа. Мы расположились у кассы на скамье. После Вологодского поезда сходил в магазин за продуктами в дорогу. Ближе к поезду стали подтягиваться еще группы. По странному стечению обстоятельств все группы грузились в первый вагон. Мы вклинились где-то в середину между двумя группами. Кстати, заметно похолодало, дует пронизывающий сильный ветер. Как хорошо, что уезжаем вовремя.
В вагоне едут практически одни туристы. В первом купе только что перед нами загрузилась группа в Энгозере. Поезд немного опаздывает: туристов много, а стоянка у него почти на всех станциях по минуте. Наше купе - второе, места верхние, но нижние пока еще не заняты. Сразу же занялись ужином, и до Кеми успели покушать.
В Кеми вышли подышать свежим воздухом. Наблюдали погрузку одной очень большой команды, видимо, с Охты возвращаются. У них все общественное снаряжение пронумеровано, и руководитель группы, свешиваясь с подножки, кричал, что и в каком порядке ему заносить. Кроме промаркированного снаряжения каждый был обвешан кучей сумок, пакетов, авосек и рюкзачков. Очень интересно все это наблюдать со стороны.
После Кеми попили чаю. Вскоре посмотрели на Шую. В Шуерецком на платформе стоит группа, но наш поезд здесь не останавливается.
Проехали Беломорск, из окна посмотрели на порог, на фоне которого фотографировались в 1995 году, когда возвращались с Колежмы. К нам в купе подсела соседка.
Я, утомленный сборами, посадкой и едой, лег полежать на свою верхнюю полку, да так и уснул. Первый раз проснулся, похоже, в Сегеже в начале двенадцатого.
Второй раз проснулся в начале второго ночи от противного тянущего и заунывного скрипа колес - поезд подъезжал к Медвежьегорску, петляя между гор. Вышел на платформу подышать свежим воздухом, не очень холодно. Перед зданием вокзала сидит группа туристов и играет на гитаре, горники или пешие, с водой здесь совсем плохо, бывает только весной. Вокзал здесь очень красивый, старинный, сделан из дерева, таких зданий больше нигде нет.
Третий раз просыпался в Кондопоге, болото перед платформой до сих пор живо - камыш растет.
В Петрозаводске были уже где-то около 5 утра, но нас снова приняли между путями, так что на улицу я даже не выходил. Стояли очень долго, я задремал, и чуть было не прозевал Онего - очень красивое большое озеро, на горизонте вода сливается с небом. Солнце уже встало.
На завтрак я поднялся в 7.45, успел даже умыться. Катя немного опоздала, так как в 8 часов прибыли в Лодейное Поле, и туалеты все перекрыли. Наблюдал, как меняют у нас в составе тепловоз на электровоз. Завтракать пришлось после получасовой стоянки. Прошелся по всему вагону - нет ни одного свободного столика, да и места-то все пассажирами заняты. В который раз замечаю очень интересную особенность: те, кто любит поспать, почему-то всегда берут нижние места. А мы себя чувствуем курицами на насесте - место есть, но ни посидеть, ни покушать по-человечески.
После завтрака упаковали рюкзак, и я его через некоторое время вынес в тамбур. Байдарку сняли с верхней полки во втором Волховстрое, но дотащить ее до тамбура не дала проводница, сказав, что успеем все выгрузить во время стоянки. И вообще, сказала, без нее поезд не уйдет, а она стоит на платформе, пока не выгрузятся и не войдут все пассажиры.
Остановились очень удачно, как раз у края платформы. Когда ушел наш поезд, отнесли все вещи на наши места в пригородном зале ожидания. Потянулись утомительные часы и минуты ожидания. Жарко, духота. Съели по мороженому.
На обед принесли из кафешки второе: пюре с двумя куриными котлетами, запили все это соком. После обеда съели еще по мороженому - по питерскому эскимо.
Перед нашим поездом проходил "Демидовский экспресс" - нумерация вагонов оказалась с хвоста поезда. Тут я заволновался, вагон-то у нас нулевой. Вслед за экспрессом пришла "Астана", и вагоны тоже с хвоста, но приняли ее на первый путь. Я проверил, сколько времени нам идти до конца платформы, оказалось 5 минут. Мы решили не дергаться до объявления нашего поезда.
А вот вскоре и его объявили - нумерация с хвоста, да еще и прибывает на вторую платформу. Ну и дела! Схватили байдарку и рюкзак. Чтобы не делать лишний крюк, понесли сразу по первой платформе, перед поездом успели проскочить на вторую, правда, пришлось немного ускориться. По счастью, наш состав оказался не очень длинным, поэтому мы садились прямо с платформы.
Не успели еще в купе разложить вещи (мы вытряхивали еду на поезд), как проводница чуть было не взялась обмеривать байдарку, пришлось ее экстренно закинуть на третью полку. На этом инцидент был исчерпан.
Отойдя от посадки, поужинали. В вагоне жарко, но у нас в купе открыто окно, поэтому мы от жары не страдаем. Успели разгадать еще пару сканвордов, и я завалился в 22 часа на верхнюю полку спать, закрыв перед этим окно.
Первый раз проснулся, когда подъезжали к Вологде, очень интересно смотрится город в предрассветной зорьке. Окончательно поднялся в 7.30 после Галича. Позавтракали после 9 часов. За окном ясное небо - есть подозрение, что лето мы еще прихватим. В Кирове будем в 15.30, перед ним успеем еще пообедать.
Очередной поход окончен. Три недели пролетели незаметно. На маршруте было приятное сочетание рек, озер, порогов. Был даже волок, и пешком прошлись: вдоль ручья, и по ручью, и вдоль крутых порогов. А изюминка всего похода - Белое море и его обитатели. Надеюсь, что на море мы когда-нибудь еще побываем - уж очень оно привораживает, тянет к себе.
| Дневник Лоция Карта Категорийные походы |
На сегодня намечен наш отъезд. К утру багаж был практически собран. Накануне почти до двух ночи Борис колдовал над упаковкой, иногда с тихим отчаянием хватаясь за голову, поскольку вес уже превышает предельный, а барахла еще надо было уложить лом.
Утром осталось рассовать мелочевку. На заваленном еще вечером полу теперь явно вырисовывались три габаритные вещи и несколько компактных миниатюрных кучек. Общий вес этих трех мест составил около 120 кг.
На автобусную остановку багаж было решено оттаскивать частями. Наиболее легкое третье место Борис доставил за вторую ходку. К тому времени подоспела полупустая девятка, и за час до поезда мы были уже на вокзале.
Поезд подали на третий путь, а наш вагон должен был по всем расчетам располагаться как раз у выхода из конкорса на платформу. Мы же с вещами, как чувствовали, разместились так, что спуск на вторую и третью платформы находился за нашими сиденьями. Вроде все складывалось удачно.
Но неучтенный нами нулевой вагон несколько сместил весь состав, нарушив наш ювелирный расчет, а до сих пор устойчивая пасмурная погода - без намека на ненастье, вдруг решила проводить нас небольшим дождем, но с довольно крупными каплями. Желающих в наш вагон оказалось много, и мы со своим багажом оказались в конце очереди. К тому же пришлось довольно долго ждать, пока покинут вагон пассажиры, приехавшие в Киров. Держать, стоя, казалось, в бесконечном ожидании, 120 килограмм не было сил, а поставить - означало проблемы с его дальнейшей транспортировкой в вагон.
По счастью, уделив максимальное внимание документам, проводница совсем не обратила внимания на наш багаж, и, втащив рюкзаки, мы вернулись за костями, не вызвав при этом нежелательных эмоций. Уже в вагоне накаченный парниша из нашего купе помог раскидать наш багаж по верхам, и мы, достав все необходимое для нашего кратковременного проживания в поезде, расползлись по полкам. Я отправилась наверх - ликвидировать недосып, а Борис остался внизу, пытаясь смотреть в окно и одновременно подремывать. Больше двух часов поспать не удалось - по времени замаячил обед.
После приема пищи решили размяться интеллектуально. Взятые в дорогу кроссворды оставили про запас, и, купив у проводницы один за другим два журнала сканвордов, махом почти полностью разгадали. Прерывались лишь на осмотр речек, некоторых станций и мест в районе родины Бориса. Второй журнал сканвордов был, конечно, перебором. Интеллект дал сбой, а интерес как-то угас.
После ужина Борис полез на полку спать, а я продолжала мурыжить японский кроссворд до тех пор, пока это было возможно. Но к вечеру поезд стало так трясти, что ловить клеточки стало проблематично, и я решила тоже залечь.
Предлагая постельное белье, проводница предупреждала о запрете в пользовании одеялами, матрацами и подушками в случае отказа от комплекта. Как чувствовала, что у нас возникнет необходимость, по крайней мере, в первом. А ночь и вправду оказалась холодной. Теплая одежда на поезд была предусмотрена и даже запакована на всякий пожарный сверху, но вот где она? Об этом знал только Борис. Но он уже спал, и будить его не хотелось. И мне оставалось надеть свитер, который до сих пор служил подушкой, укутаться курткой и попытаться уснуть. Замерзшие ноги придумала сунуть в рукав куртки. Подобное, конечно, ограничивало движения, и чтобы повернуться на другой бок, надо было сначала освободить ноги, а, следовательно, и проснуться. В скрюченном состоянии куртки хватало, чтобы укрыться даже с головой, но опять же затекали ноги. Так и "грелась" всю ночь, чередуя короткий сон с разминкой затекших членов.
При очередном пробуждении было уже вполне светло и даже солнечно. Через время зашевелился Борис. Дело шло к подъему. И надо же, именно в это время наступил самый сладкий и крепкий сон - наверное, к утру потеплело.
Вагон еще в основной массе спал, когда мы умылись и позавтракали. Наше купе пробудилось почти одновременно с нами. Накаченный парниша тоже, как и мы, ехал до Волховстроя, бабулька, правда, до Питера, но и она поднялась за компанию.
В паузах между сборами я домурыживала кроссворд, а народ травил байки и смотрел в окно.
В Волховстрое вопреки ожиданиям с первой платформой нам не повезло, и пришлось таскаться на вокзал частями. По счастью, хоть из вагона нам удалось вынести весь свой багаж за один прием, тем более что поезд опаздывал и выстаивать положенное время не стал.
Несмотря на ранее утро, здесь сразу чувствовалось лето, не то, что в Кирове. Правда, после ночного дубака жары мы еще не почувствовали, но народ у вокзала уже разгуливал в одежде с короткими рукавами.
Стаскав вещи в здание вокзала, я занялась дневником, а Борис отправился за стержнем для ручки. При разгадывании сканворда внезапно отказал резервный пишущий инструмент. Вернулся Борис с искомым лишь минут через сорок. Найти стержень под конкретную ручку оказалось непросто. Для этого пришлось посетить кучу ларьков "Союзпечать" и магазинов "Канцтовары".
Теперь Борис уселся писать мемуары, а я отправилась в город. Требовалось восполнить запасы продуктов на поезд. Практика предыдущих посещений Волхова показала, что дешевизна продуктов возрастает по мере удаления торговых точек от вокзала. И я отправилась уже знакомой дорогой к более дешевым магазинам. Несмотря на универсальность точек торговли, купить все, что намечено, в одном магазине не удалось, пришлось поползать. Сыр и колбасу оставила покупать Борису как специалисту по качеству этих продуктов.
Уже на вокзале вспомнила, что в Кирове не удалось затариться на поход кучерявой петрушкой - наиболее терпимой к трехнедельной транспортировке, Волховстрой - последняя точка, где ее еще можно купить, далее уже пойдет севернее, да и времени на ее поиск не будет.
На рынок пришлось тащиться мне, Борис туда идти отказался, да и о его местонахождении даже не догадывался. Сыр и колбасу, судя по всему, также придется покупать мне, тем более что на рынке выбор этих продуктов, как удалось выяснить в предыдущие посещения, имелся. Борис ограничился рекомендациями по их качеству: идти покупать их - ему было лень.
Еще за сотню метров до рынка началась пытка бесконечной чередой палаток с барахлом. Трех-четырех бабушек удалось приметить только в районе здания самого рынка, но у них нужного продукта не оказалось, да и предлагаемая зелень была не первой свежести. Такую разве что довести до места удастся в сохранности, но в походе даже несколько дней ей не прожить. Колбасу по рекомендации Бориса по стоимости свыше 100 рублей найти удалось с трудом. Такая была только двух видов. Здесь, выходит, мясопродукты гораздо дешевле, чем у нас, а вот молочные и хлеб - совсем наоборот.
После моего возвращения на вокзал почти сразу приступили к обеду.
Теперь сидеть с вещами была моя очередь. Борис оправился на перрон, пытаясь вычислить примерное местонахождение нашего вагона, а также вероятность подачи поезда на первый путь.
Я с трудом дождалась смены караула, так как очень хотелось спать. Сказалась бессонная ночь и духота в застекленном вплоть до потолка вокзале - от солнца здесь было практически не укрыться. Успокоившись, что вещи под присмотром, я прикорнула на рюкзаке.
После моего тяжелого пробуждения Борис предложил мне пройтись по свежему воздуху, так как близилось время загрузки в поезд. Надо было прийти в норму, чтобы не смущать проводников тяжестью своего багажа.
К вечеру в помещении вокзала народу прибавилось. Потешный пекинес серого цвета, насидевшись в специальном ящике, волочился под сидениями. Его хозяйка в это время пыталась выманить из здания вокзала голубя, случайно залетевшего в открытую дверь. Птица пугалась такого настойчивого внимания человека и, взлетев, билась о стеклянные стены и потолок, пытаясь попасть на волю другим путем. Вот такие картины удалось увидеть между периодическими посещениями улицы. Под аркой действительно классно обдувало, приводя организм в наиболее бодрое состояние.
Минут за 20 до прибытия нашего 11/12 "С-Петербург - Мурманск" мы уже стояли между вторым и третьим путями. Наблюдая за поездами во время сидения на вокзале, выяснили, что первый путь предназначен, похоже, исключительно для электричек. Багаж донесли за две ходки, благо времени было достаточно, чтобы особо не надрываться. Кости и рюкзак доставили на нашу платформу сразу, а за байдаркой Борис возвращался отдельно. Вещь, укомплектованная помимо галоши продуктами и частично одеждой и снаряжением и обряженная в упаковку от байдарки, получилась довольно тяжелая, и, поэтому Борис особо не опасался, что кто-то враз ее уволокет.
С земли наш багаж было поднять практически невозможно, но в этом отношении нам повезло. По счастью, напротив нашего вагона находилась лестница с широкими ступенями - передвижное устройство для разгрузки багажных вагонов в условиях низкой платформы.
Молоденькая проводница, мельком взглянув на наш багаж, посоветовала расположить его как можно незаметнее для посторонних глаз (видимо перспектива ревизионной проверки все же была), но, в общем, отнеслась благосклонно.
Наше первое купе вместе с заранее приобретенными нижними полками было занято распивающей пиво молодежью - двумя парнями и девушкой. В общем-то они готовы нам были уступить места в любой момент, но мы надеялись, что все утихнет само собой. Однако процесс у них оказался долгим, поскольку непрерывно восполнялся из большой сумки и за счет продолжительных остановок. А мы так и оставались на положении бедных родственников.
Я мурыжила японский кроссворд, а Борис безуспешно пытался любоваться пейзажами за окном. Все боковины были заняты, а в нашем купе у окна за столом пировали. А применение от сквозняка и солнца всевозможных шторок и вовсе сводили попытки Бориса полицезреть окрестности к нулю. Одна радость была - размяться на больших остановках за пределами вагона, да полюбоваться на красоты Онежского озера из окна, расположенного напротив купе проводника. Этого мы пропустить не могли ни при каких обстоятельствах.
Случайно узнав, что у нас нижние полки, приползла меняться какая-то молодая женщина. Ее сын младшего школьного возраста резвился на верхней боковушке. Но кратковременное пребывание в нашем купе вскоре несколько охладило ее пыл.
Молодежь все продолжала начатый еще до нас процесс, между делом треплясь за жизнь и развлекая девушку.
Один из парней, как мы поняли из разговора, оказался вечным студентом (свою "вечность" он мотивировал какими-то там принципами) и одновременно машинистом тепловоза, а по увлечению - дельтапланеристом. Второй о себе особо не рассказывал, но походил больше на студента второго курса, и как выяснилось уже женатого и имеющего ребенка, а по убеждениям еще и верующим. Пока жена гостила в Днепропетровске, он таким вот образом прохлаждался в компании собутыльников, следуя поездом в северном направлении. Девушка, развлекаемая машинистом-дельтапланеристом, похоже, являлась знакомой женатого студента. Сама она работала и занималась то ли в виде хобби, то ли по роду профессиональной деятельности художественным маникюром. Ее произведения искусства можно было наблюдать на ее же собственных ногтях.
В общем-то, несмотря на море выпитого пива, молодежь особых проблем не создавала, кроме того, что занимала наши места. Выяснив ближе к вечеру, что их процесс может протянуться до трех ночи, мы уговорились занять их верхние полки. Около трех ночи они рассчитывали с кем-то встретиться на станции Медвежьегорск, а пока пытались дозвониться по сотовому и предупредить о собственном прибытии. Девушка покинула их в районе Петрозаводска.
К одиннадцати спиртное их сморило окончательно, и они неловкими движениями пьяных людей тщетно пытались застелить нижние полки для того, чтобы лечь спать.
Борис уже давно посапывал, а я маялась с кроссвордом, но поезд как-то стало трясти, и клеточки запрыгали перед глазами, путая цифры. Решила лечь спать и я.
Утром в качестве окончательного моего пробуждения Борис предложил взглянуть на некогда пройденную лет 12 назад Шую. Подниматься было тяжело, но поход в туалет несколько взбодрил, хотя и не разбудил окончательно. И я, продирая глаза, уселась на боковушку. Знакомые места шли одно за другим: Кузема, Энгозеро, Амбарное. С железнодорожного моста удалось взглянуть на Воньгу - но тут мы еще только пойдем. Хотя Борис, может, здесь уже и бывал. Он говорил, что дважды проплывал по Воньге, проходя ее в связке с разными реками.
Между делом позавтракали и разобрались с багажом. Времени до выхода еще было достаточно, и я принялась пришивать лямку от байдарочной упаковки, оторванную при неудачной попытке запихнуть байдарку в рундук. Кто бы мог подумать, что багажный отсек под первым местом несколько меньше всех остальных своих "коллег" в вагоне. Из-за оторванной лямки Борис переживал весь вечер, готовясь выгружать и тащить до озера тяжелый багаж на руках. Я пыталась его убедить, что пришить можно и на перроне, в крайнем случае, все распаковав, так как эта станция у нас конечная, и все время теперь будет наше. Но успокоить его не удалось, он так и сокрушался весь вечер. Теперь лямку я, наконец, пришила, хотя и на живую нитку, но выгрузку и волок до места она должна была выдержать. Капитально воссоединить лямку с упаковкой от байдарки возможно было только при полном расчехлении багажа.
Ну вот, и наша остановка. Вещи уже давно ожидали выгрузки в тамбуре. Пассажиры, стремительно направляющиеся покурить и подышать свежим воздухом, то норовили вписаться между выгружаемым багажом, то рвались помочь нам, хватаясь за какие попало ремни и лямки.
Через вагон от нас выгрузилась целая группа, как выяснилось из Питера. Они направлялись на Кереть. Южного вида шофер все еще надеялся на нас подзаработать, тусуясь поблизости. Он, видимо, уже имел разговор с Борисом.
Разведав, Борис решил идти пешком. По описанию до воды было метров 700.
Оттащив байдарку на первые 150 метров и оставив в зоне видимости, он вернулся за костями и мной с рюкзаком. Остальной багаж проволокли чуть дальше байдарки, я осталась с костями и рюкзаком ожидать Бориса, пока он донесет байдарку, протащив ее несколько вперед, а затем вернется за мной с рюкзаком и для транспортировки костей. Таким образом, за три ходки мы добрались до места. Как только кончились дома, из-за прибрежного кустарника вдруг показалось озеро. Примерно метрах в ста до этого водоема дорога раздваивалась. Одна ее часть шла вдоль озера, другая же направлялась непосредственно к нему самому. Наша была вторая.
Для подготовки вещей к сплаву и сборки байдарки пришлось вставать у озера по краю дороги, так как удобную, хотя и несколько подболоченную луговину заняли питерцы. Они не стали волочить багаж как мы, а наняли мотор, сами же налегке дошли пешком. Естественно, на месте они оказались раньше. Хотя их было намного больше, чем нас, а соответственно и барахла, и им луговина - самое то. Нам, в общем-то, и у дороги места хватило, да и вода в смысле загрузки судна - гораздо ближе.
Таким образом, раскинув вдоль дороги содержимое наших рюкзаков, я занялась сортировкой вещей, продуктов, а Борис - сборкой байдарки. У него процесс шел быстрее, и получалось, что ему бежать в магазин.
Дорога, на обочине которой мы расположились, ни минуты не пустовала. "Дискотека на колесах" простояла у причала почти полчаса, причем ни водитель, ни ребенок так и не решились покинуть кабину. Затем ее сменила другая легковушка, хозяин которой принялся мыть в зеленой воде какие-то поддоны из салона, а затем сушить, разложив их на дощатом причале. Едва эта машина отбыла, как очередная привезла сразу троих мужчин, которые, тут же усевшись, принялись пить вино.
Помаявшись у вечно занятого причала, местные дети перебазировались на другое место, расположенное метрах в ста вдоль по берегу, и принялись радостно плескаться в этой стоячей зеленой воде с плавающим мусором.
Мы собрались почти одновременно с питерцами. К тому времени солнцу уже угрожала незаметно сформировавшаяся свинцово-черная туча, напряжение в которой достигло предгрозового состояния. Несмотря на то, что из тучи время от времени поблескивала молния, и глухо погромыхивал гром, мы все же надеялись, что ненастье не задержит нас на берегу и не прервет нашего продвижения по воде, все же гроза формировалась в левом углу озера, а нам плыть направо.
Озеро Банное вполне соответствовало своему названию, хотя чуть подальше от причала вода была несколько почище, но приготовить из нее завтрак мы так и не решились. Несмотря на такое отчаянное состояние окружающей среды и постоянное присутствие цивилизации по берегам: в левой части озера сквозь кусты виднелась проезжая дорога, справа от причала и вовсе располагалась деревня, являясь частью огромного пристанционного поселка с высотными домами и своим производством, - Банное было сплошь населено колониями уток. Выводки уток с утятами выскакивали и почти из-под байдарки и темнели разного размера вопросительными знаками вдали. Однако птицы, привыкшие к постоянному присутствию людей, старались держаться от них подальше, насколько позволяло водное пространство. Если на озере выводок, едва заметив нас, просто начинал отплывать на безопасное по их мнению расстояние, то в протоке чуть превышающей местами по ширине байдарку три утки, сменяя одна другую, плескались почти в десяти метрах от нас, прикидываясь раненными. Выводок каждой их них прятался скорее всего или на берегу в осоке, или под плавучими кочками в районе протоки, и их задача была - увести нас от своих птенцов как можно дальше или принять удар на себя. Странно, что такая небольшая по размерам протока приютила аж три выводка - нам двоим-то тут развернуться негде.
После протоки мы попали в небольшое озерцо, по правому берегу его после довольно обширной низины на высокой насыпи виднелись кирпично-бетонные многоэтажные дома и часть какого-то производства. Надо сказать, что гроза нас все-таки догнала, холодный пронизывающий ветер сдувал байдарку в прямо противоположном от нашего движения направлении, и даже пытался накрапывать дождь. Пришлось выползать на болотистый левый берег с низкорослыми сосенками и елочками. Надо сказать, что земля под ногами здесь была все же потверже, чем по берегам протоки и справа от места нашей погрузки в самом начале пути.
Надежды на полноценный завтрак и здесь не оправдались - вода в озере все также внушала большое сомнение насчет своей чистоты. Кроме того, голубые разводы на листьях кувшинок наводили на мысль об отходах местных производств, сбрасываемых в водоемы. Вот тут-то сыр, колбаса и пряники из местного магазина и оказались весьма кстати.
Пока перекусывали, погода утихомирилась: засветило солнце, а от ветра не осталось и следа. И мы двинулись дальше.
Местная пожилая пара, рыбачившая в районе очередной протоки, просветила нас на предмет названия череды озер, которые нами уже были пройдены и какие должны идти дальше. Некоторые названия Борису были известны из описания, но вот порядок следования названий оказался несколько другим.
Под мостиком, попавшимся в очередной протоке, я пройти не рискнула даже лежа в лодке, и байдарку пустили самосплавом. Здесь главное было, чтобы не проворонить по другую сторону мостика наше груженое судно, так как появилось какое-никакое течение. Кстати сухой берег с шикарным сосновым лесом подошел совсем рядом к воде, потеснив болотину. С мостика было видно, что сзади, сверкая веслами, нас догоняла целая команда из порядка шести экипажей.
Далее озера пошли шире, вода в них стала заметно чище, а берега красивее. Теперь цивилизация показалась еще и слева. Там из-за леса открылись дачи. Справа, перемежаясь лесом, все также тянулись Лоухи в виде жилых и производственных зданий.
Кстати, едва населенку скрыл собой попавшийся по пути длинный остров, как на левом берегу появилась оборудованная стоянка.
Питерцы, обогнавшие нас на широком пространстве, все же тормознулись на мелководье под мостом, который, несмотря на проходящую по нему оживленную трассу, вместо металлического парапета огорожен был лишь аварийной полосатой лентой. Командой оказалось сложнее форсировать каменистую протоку. Нам было просочиться проще, но все же пришлось дождаться, пока пройдут коллеги. Сменив быстринку на перекат, протока успокоилась, и постепенно расширяясь, превратилась в длинное озерцо, по правому берегу которого шел совершенно дикий неухоженный лес, а слева открылась в виде огромного склона пологого холма луговина с сараем. Отсюда по описанию, пройдя пешком с полкилометра, мы должны были попасть к системе озер Кереть. Питерцы тут же принялись чалиться к берегу. Удобных причалов на всех не хватило, и пришлось таскать вещи через мелководье, причем выбраться на берег поначалу смогла только я. Сильно мешал прибрежный тростник: частокол нынешнего, уже окрепшего, и ненадежный настил прошлогоднего, устлавшего всю прибрежную полосу.
Таская свои многочисленные пожитки, мы обратили внимание на своеобразное разделение труда у питерцев: парни по четверо перетаскивали на плечах груженые суда, а девочки покуривали в районе конечной точки волока.
Берега нашего очередного озера были сплошняком застроены лодочными сараями. И выход на озеро с берега был рассчитан на одну, ну, максимум две лодки. Обозначен он был деревянным полусгнившим причалом. К байдарке, стоявшей на воде, помимо причала можно было еще пробраться по черной вязкой чаче, устланной местами ржавыми металлическими листами и частями от служивших людям некогда верой и правдой механизмов. Борис торопился, ведь если "коллеги" успеют здесь расположиться раньше нас, то нам здесь - хоть ночуй.
Едва мы успели загрузиться, как нас догнало грозовое ненастье. Пасмурная погода начала устанавливаться еще в районе трассы, а теперь еще сверкало и погромыхивало, и гораздо серьезнее, чем при старте на Банном. Вскоре стена дождя застлала весь горизонт и начала приближаться с бешеной скоростью. Раздумывать было некогда, в районе причала укрыться было негде, и мы переправились на другой берег бухты, рассчитывая спрятаться в лесу под мощной елкой. Однако удалось пристроиться в полуразрушенном лодочном сарае. Часть сохранившейся крыши и стен вполне могли нас защитить даже от косого ливня, только вот сидеть пришлось на жердочке и над водой. Пересидев основное ненастье, моросящий дождь решили не брать в расчет, вышли на большую воду. Надо сказать, что гроза протянула ровно до ливня, шквал дождя погасил ее пыл. Черная туча по большей части ушла, оставив после себя сплошную облачность.
Питерцы, судя по всему, решили заночевать на ближайшем острове, нам же надо было выполнить намеченную Борисом программу, чтобы не выбиться из графика и не лишиться дневок.
Огромное озеро вскоре сменила узкая и длинная ламбина, напоминающая русло реки. Где-то в конце ее, перед выходом в Северное озеро Борисом была запланирована ночевка, но там виднелся дымок - похоже, уже стоят. Честно говоря, по пути нам мест для стоянок почти не попадалось, да и в районе следующего озера описание нам не предлагало ничего хорошего довольно продолжительное время. И, выглядев на склоне высоченного левого берега костровище, решили встать. День сегодня был напряженный: поезд, сборы, волок и два ненастья подряд. Сплошная облачность нам уже давно организовала вечернее освещение, настроив морально на предстояночный лад, да и усталость от сегодняшних катаклизмов тоже давала о себе знать.
Встали на стоянку мы вовремя, так как почти сразу же пошел дождь, и задул необычайно холодный ветер против теплой и даже жаркой погоды накануне.
Попытка совместно поразгадывать сканворд окончилась как обычно. В ответ на мои вопросы сначала последовала тишина, затем послышалось сопенье. Ветер, несмотря на позднее время (двенадцатый час ночи), продолжал бесноваться и рвать тент. Пару раз я даже выглядывала, чтобы проверить на месте ли колышки, благо состояние освещенности позволяло, так как почти не изменилось после нашего выхода на берег.
Однако, несмотря на общее ухудшение погоды, в том числе и в температурном отношении, ночь все же была теплая.
Облачность, несмотря на сильный ветер, за ночь не развеялась, и утро нас встретило хмуро. Температура, опустившаяся вчера после грозы, оставалась на прежнем уровне и подниматься похоже не собиралась. Сборы прошли быстро и организовано против обычных затяжных для самых первых дней похода, и скоро мы уже были на воде.
На входе в озеро действительно стояли. Лагерь располагался в глубине берега, и с воды был не заметен. Зато прогуливающийся по берегу коллега помахал нам рукой, а его товарищ, подошедший чуть позже, долго рассматривал нас в бинокль. Мы к тому времени были уже далеко от берега, и выяснить друг у друга: кто из нас откуда - голосом было невозможно.
Водные пространства пошли большие, и мы курсировали между островами и мысами, Борис же отслеживал наш путь по карте, чтобы пройти оптимально коротким путем в нужном направлении.
От одного из островов с огромным песчаным пляжем отчалили москвичи, гостеприимно предложив нам занять их место. Костерок, кстати, у них еще дымился.
Но Борис следовал по своей траектории. Завернуть на пляж - означало сделать большую ничем не оправданную петлю. Попутной для нас смогла бы стать лишь стоянка по другую сторону острова. Но вопреки ожиданиям там кругом было сплошное болото, и даже в районе странного прибрежного сооружения из жердей (то ли каркас под тент, то ли сушилка) отсутствовал малейший намек на какое-либо костровище. Пришлось перекус отложить до более гостеприимных мест.
Постепенно погода начала улучшаться, и отдельные небольшие куски голубого неба сменились редкими облачками. Температура заметно пошла вверх. Появившееся солнце, согрев окружающее пространство, слегка раскачало поверхность озера. Но небольшая волна нам была не помеха, зато как оживились по берегам унылые до сих пор пейзажи.
Едва на мысу одного из островов по ходу нашего движения попалась стоянка, как мы сразу устроились на перекус. Очаг был выложен из камней, дрова и перекладина валялись тут же. Ее лишь требовалось несколько довести до ума. Ну, надо же, уже второй день идем без стоек и перекладины, да и дрова не приходиться заготавливать.
С места перекуса понаблюдали за двухместной надувнушкой, сверкающей веслами какое-то время впереди нас. Поначалу ее курс совпадал с нашим намеченным, затем она свернула за один из островов. Долгое время параллельно нам шел парусник, тоже сверкая веслами. Поначалу он направлялся к центру озера, а затем вдруг решил прижаться к противоположному от нас берегу. Расстояние между нами увеличилось настолько, что местонахождение судна можно было определить лишь по блеску весел да белеющей мачте.
Еще раз позволили нам убедиться, что мы не одиноки на маршруте, крики с одного из проплываемых островов. Несколько с другого ракурса уже можно было увидеть группу отдыхающих там туристов-водников.
Слалом между островов при солнечной погоде пошел веселее, и к шести вечера, слегка перевыполнив план, мы встали на стоянку. И здесь нас ожидало оборудованное костровище с уже готовыми дровами.
На разошедшемся солнце решили подсушить подмоченные вещи, проветрить хлеб. Ведь ему нужно будет продержаться почти три недели и не заплесневеть.
К вечеру солнце раскочегарилось так, что указатель на градуснике замер у отметки 33. Жара сподвигла нас даже на купание, кстати, первое в этом сезоне. Очень хотелось обновить у Бориса спасжилет, а заодно и испытать его, но разрешение на пользование снаряжения при купании так в течение вечера и не было получено.
Поужинав и приняв водные процедуры, уселись за дневники. У воды летающим тварям нас было сложно найти, что позволяло, балдея на ветерке и загорая на солнце, спокойно, не отвлекаясь, писать мемуары.
Отлучившись в очередной перекур к палатке, Борис внезапно выяснил, что уже полдвенадцатого ночи, хотя солнце стояло над горизонтом, как у нас примерно в четыре дня. Вот они - белые ночи.
Всю ночь рядом с палаткой плескалась вода. Прибой не стихал даже со сменой времени суток, хотя визуально с вечера до утра ничего не изменилось - солнце, похоже, так и не удосужилось зайти за горизонт.
Кстати, вчера полпервого ночи пришлось до конца похода распрощаться с молнией на палатке. "Трактор", зажатый в очередной раз пассатижами, распался, не оставив нам надежды на хотя бы частично закрытую палатку. Уже с вечера все шло к этому. Началось с того, что, установив наше временное жилище, Борис так и не смог его застегнуть.
Спать с открытой палаткой было неприятно и тревожно. Так ведь без преграды мог и зверь какой завернуть, и змея заползти. В голове возникало множество вариантов, как закупорить вход. Один из них: с помощью веревки сделать шнуровку, проделав отверстия в уже отслужившей свое молнии, или петли, как у старых палаток, когда они хитроумно продевались одна в другую, и последняя оставшаяся петля цеплялась за деревянную пуговицу-чурочку где-то у днища палатки. Однако, несмотря на стопроцентную освещенность, возиться с палаткой не стали, заставив вход спасжилетом и зафиксировав антикомариную дополнительную шторку изнутри в опущенном состоянии. Так и уснули, рассуждая о возможных способах застегивания палатки в отсутствие молнии, решив, в конце концов, что этим удобнее заняться на дневке.
После вчерашнего знойного вечера утро встретило нас приятной прохладой. Солнце находилось за островом, и благодаря стене соснового леса стоянка оказывалась в тени. Волна, как и вчера, билась о прибрежный камень. Позавтракали, комфортно расположившись на плоской поверхности огромного булыжника, и принялись собираться.
Таскать вещи далеко не пришлось - вода плескалась рядом с лагерем. Случайно взгляд упал на прибрежный цветок, цветущая часть которого подозрительно выделялась темной мохнатой шапкой. Оказывается, цветок сабельника облюбовали одновременно аж три шмеля. Вчера это растение уже обсасывали двое подобных насекомых. Через время один из шмелей упал на землю, беспомощно дрыгая лапами, будто в какой-то полудреме, а его место занял следующий клиент. Можно подумать, что этот цветок - настоящая фабрика по производству нектара. Обычно насекомые на уже обработанные накануне цветки даже и не садятся, едва подлетев, или, если и проверяют, то долго не задерживаются. Такая же участь, как и первого, постигала и остальных шмелей, но поток страждущих вкусить цветка не иссякал. По земле меж камней в районе сабельника суетились предприимчивые муравьи. Обездвижив для верности беспомощного шмеля, они уже волокли его к себе в муравейник.
Хоть озеро спокойным назвать было трудно, но волны большой не было, да и ветер подувал то сбоку, а то в спину.
Сегодня мы продолжили слалом между мысов и островов в направлении, известном только Борису. Лишь после полутора часов непрерывной гребли мы наконец-то выползли на один из островов. Ягоды были еще зеленые, и мы принялись искать избу, отмеченную на карте. Удалось найти лишь поросшую кипреем поляну (признак пожарища), груду камней и проржавевшую печку с дырой в боку. Судя по всему, изба сгорела давно.
Сам остров за исключением каменистой сухой середины - места, где была изба, - оказался мшистым болотом, поросшим багульником, а по краям, где находилась безнадежная трясина, росла лишь осока с белыми ворсистыми цветочками - "северным хлопком".
Сразу за островом перед нами предстал каменистый и крутой коренной берег - впервые за два дня слалома между островов на безбрежных просторах Кереть-озера. Над грядой леса здесь возвышались ажурные стойки ЛЭП. По карте вдоль них должна была проходить трасса.
Вскоре необозримые просторы кончились, и мы вошли в узкий пролив, где по одному берегу почти вровень с водой шло болото, хоть и поросшее редкими деревьями, а по другому - окультуренная высотка с полноценным сосновым бором.
Борис был занят подсчетом проплываемых проток, чтобы правильно определить выход в нужное нам озеро. Показавшийся впереди справа красивый каменистый мыс он между делом присмотрел для перекуса. Пристать к берегу по ходу движения было невозможно из-за крутой прибрежной скалы, уходящей в воду, а оплыв мыс, мы обнаружили, что он обитаем. Ну, что ж, не повезло.
Свернули в очередной водный коридор. Осматривая по берегам пейзажи, случайно обратили внимание на странный высокий пенек. Не знаю почему, но у меня этот пенек ассоциировался с чьим-то задом, но опять же понимала, что таких высоких людей не бывает, если это существо вдруг окажется человеком и распрямится. Пенек оказался пасущимся оленем. На его коричневой шкурке виднелось несколько черных пятен, а на шее - вообще черно-белый причудливый рисунок. Было ощущение, что он линяет. Над головой возвышался единственный уцелевший рог.
Животное хоть и не сразу, но тоже заметило нас. Сначала оно с любопытством разглядывало появившихся в его владениях людей, прячась за деревьями, потом попыталось скрыться из виду в лесу. Какое-то время было видно сквозь деревья, что олень бежит вдоль берега в том же направлении, в каком двигаемся и мы, затем он исчез из виду, свернув в сторону за высотку.
Миновав небольшой залив, расположенный по соседству с мысом, на котором мы впервые увидели животное, встали на перекус. Рядом с водой здесь находилось оборудованное костровище, огромный камень, приспособленный под столик, дрова - для перекуса лучшего и ожидать нечего, а вот лагерем стоять из-за пересеченности местности тут было бы не совсем уютно. От места стоянки поднималась огромная, но пологая высотка, покрытая белым мхом, судя по следам и время от времени попадающемуся помету, у оленей это - одно из любимых мест. Высотка, то понижаясь, то повышаясь, грядой уходила вглубь берега, а ее ответвление огибало залив.
Управившись с приготовлением обеда, мы сели перекусывать с видом на уже пройденный участок пути. Внезапно что-то отделилось от берега и поплыло. Приглядевшись, мы поняли, что это олень, решивший, что мы надолго обосновались на этом берегу в районе его пастбища, отправился на противоположный болотистый берег. Выбравшись без проблем в прибрежную осоку, животное отряхнулось от воды и без суеты побрело вглубь берега, скрывшись за деревьями.
Вскоре по узкому проливу из протоки мы попали в небольшое озеро. Ветер со встречными порывами, гулявший по воде еще до перекуса, теперь на большом пространстве резвился вовсю, тормозя наше продвижение вперед и нагоняя неслабую, хотя и вполне терпимую волну. В левой части озера живописно возвышался каменистый остров с деревьями наверху, издалека похожий на древнюю крепость. Среди камней и деревьев синели палатки, суетился народ.
Из озера через узкий пролив мы попали в извивистую протоку, по правому берегу которой шла низина, а слева виднелась каменистая высотка, поросшая после вырубок молодняком из сосен и березок. Здесь впервые за это лето удалось попробовать черники. Но неумеренное солнце и отсутствие должного количества влаги хоть и дало ягодам созреть, но не позволило им как следует налиться, и черника оказалась несочная и совсем несладкая.
Следующее озеро встретило нас волной покруче, чем предыдущее. Во всем была виновата синеющая впереди туча. Это она не позволяла стабилизироваться погоде. Вообще-то небо над нами было заполнено объемными облачками, не предвещающими никакого ненастья.
По мере удаления от протоки волна усиливалась. Центр озера был под прикрытием острова, что несколько умеривало волнение, но движение вдали от берега по такой неспокойной воде было опасно. Вдоль правого же берега на почти безбрежном пространстве волна вообще бесновалась, не сдерживаемая никакими преградами. Решили идти по левой части озера. Там под прикрытием многочисленных мысов вода была намного спокойнее, к тому же наша протока в следующее озеро находилась как раз слева, и нам было важно ее не проскочить. Теперь главное было - пересечь открытую часть озера справа налево.
Борьба со стихией отвлекала на себя полностью, и было совсем не до окружающих пейзажей. И хотя я старалась ловить каждую волну, угрожающую перехлеснуть через борт, но все же в какой-то момент потеряла бдительность и не убереглась от незаметно подкравшейся достаточно мощной, которая не замедлила мне устроить душ. Когда я ее заметила, предпринимать что-либо было уже слишком поздно. Результат - сырая одежда и залитые водой глаза. В тени острова порывы ветра были сильней, но на высоте волны это никак не отражалось, на поверхности воды лишь дополнительно появилась легкая рябь.
Пока шли по узкому коридору между берегом и островом, волна почти не беспокоила, хотя под тучей на открытом пространстве вода буквально вскипала, вспениваясь белыми барашками.
У левого берега было поспокойней, к тому же не очень глубоко, и сквозь прозрачную как слеза толщу воды удавалось наблюдать на бежевом песчаном дне будто специально накиданные на расстоянии друг от друга кусочки тростника, а иногда и небольшие кусочки дерева. Сам берег представлял собой однообразное болотистое редколесье. Такой пейзаж утомлял не меньше, чем постоянная борьба с волной. По мере нашего продвижения вперед небо все же затянуло окончательно.
Борис намеревался слегка перевыполнить план, чтобы максимально приблизиться к месту волока, но бушующее Ниванозеро его остановило, пришлось, как запланировано по графику, встать на входе в озеро.
Левый болотистый берег, на первый взгляд совсем непригодный для стоянки, как ни странно, оказался занят. Со стороны Ниванозера место под стоянку там оказалось действительно классным, и даже с оборудованным навесом.
Пришлось ориентироваться на остров, который располагался справа. По карте на нем должна была находиться изба, но это совсем не означало, что это вполне подходящее место для стоянки. Вдоль берега острова деревья, некогда вырубленные, теперь росли настоящим частоколом, небольшой прогал, который был заметен с воды, оказался самой настоящей свалкой остатков жизнедеятельности, камней, железа. Все это поросло травой и слегка подзатянулось землей, но палатку на всем этом безобразии все равно не поставишь, ходить-то опасно - ноги сломаешь. Рядом с прогалом прямо у воды стояла пара непонятных сооружений из бревен, вернее их останков. Из-за них приходилось выходить на берег прямо через помойку. Чуть поглубже в лес шел уже настоящий карельский мшаник с нормальным сосновым бором. Тропы разбегались по нему во всех направлениях. Пока Борис разведывал, куда нам перебазироваться, чтобы встать поцивильнее лагерем, я решила прогуляться тоже. Перевалив через небольшой холмик, я оказалась по ту сторону острова. Ничего себе! Здесь я увидела спокойное водное пространство - абсолютный штиль! И это при том, что в ста-двухстах метрах все бурлило, да и там, где мы причалили к острову, тоже была достаточно проблемная волна. Берег в районе этой тихой бухты был болотистым - под ногами слегка чавкало, но здесь я даже умудрилась обнаружить пару грибов - такая редкость в этот сезон в Карелии.
Послышались позывные - Борис меня звал. Значит, пора возвращаться к байдарке. Оказывается, он нашел отличную стоянку, там вроде и выход к воде есть, но вот по бушующему озеру не пристанешь, а у берега может еще и кильнуть или звездануть судно об острый камень. Похоже, придется таскаться. Ну, хорошо, что хоть тропы есть. Волок получался метров 300. Учитывая, что это еще только начало похода, а значит, продукты, рассчитанные почти на три недели, практически не съедены - тяжело нам придется.
Сделав пару ходок через бугры, поваленные деревья и торчащие из земли массивные корни, Борис решился на отчаянный поступок - подплыть со стороны Ниванозера, тем более что прибой не всегда бывал крутым, случались и относительные затишья. И если попасть в паузу между мощными валами, то вполне можно успеть разгрузиться или хотя бы лодку вытащить на сушу. Так и сделали. Моя задача была стоять на берегу и указывать место, где байдарке пристать. Борису, борющемуся с волной, надо было заранее знать, куда пристреливаться. Да и вглядываться в начало тропы ему было некогда - все внимание отнимала бушующая вода. Кроме того, требовалось придержать байду, чтобы ее не кинуло на камни, не оттащило от берега отбойной волной и не перевернуло, пока Борис выбирался из нее и выбрасывал вещи на берег. Да, нелегкое это оказалось дело. Волна все норовила вырвать лодку из рук и, разбиваясь о борт нашего судна и прибрежные валуны, залепить брызгами глаза и напитать дополнительной влагой и без того давно уже несухую одежду, а ветер заставлял сверх меры балансировать на скользких камнях.
Стоянка действительно оказалась классная. Располагалась она на высотке, недалеко от воды, имела стол, лавки, сделанные из жердей, приколоченных к естественным пенькам, костровище было оборудовано очагом и стойками. Перекладину Борис приволок от сарая, в районе которого первоначально пристали к острову. Шквальный ветер, гулявший на просторах озера, здесь, под защитой сосен, вел себя скромно, тем не менее, его хватало, чтобы кровососущие нам сильно не досаждали.
Были на стоянке и свои минусы. Во-первых, помойка из почерневших и проржавелых консервных банок находилась в самом центре лагеря, во-вторых, оленьим пометом была устлана вся территория в районе стола и костра, включая также и сам стол. И потому едва разгрузившись, занялись приборкой. Борис взял на себя консервные банки - оттаскивать в малодоступные места под кусты или естественного происхождения ямки. Я принялась мести территорию лагеря.
К тому времени небо почернело окончательно, стало накрапывать. Укрыв вещи клеенками, фартуками, спасжилетами и ковриками, Борис срочным порядком начал ставить палатку. Мне пришлось в кратчайшее время эвакуировать продукты, разложенные на столе. Порывы ветра разметали легкие вещи по всему лагерю, сдували со стола и небольшие баночки, и пластиковые бутылки, и даже пакеты с продуктами. Непонятно было, что делать в первую очередь: то ли ловить улетевшие вещи, то ли держать то, что еще не удуло.
Ветер устроил нам было небольшую передышку, но затем опять принялся за свое. На этот раз все оказалось гораздо серьезнее. Загромыхало. По счастью, ужин у нас уже был готов, и даже грибы пожарены - остров одарил нас двумя крепкими подосиновиками. Ели в палатке. Дождь хоть был и несильный, но наружу вылезать не стали - выставили на улицу котлы и миски и принялись укладываться спать. Мне все-таки пришлось выползти, чтобы поправить под тентом вещи. Среди гидромешков притаились две лягушки. Странно. Они что, дождя боятся? Хотя может это вообще жабы, а спрятались они от грозы.
Борис уснул сразу, а я, несмотря на усталость, почти до часу ночи баловалась японским кроссвордом - благо освещение позволяло. Вот она белая ночь. Подумать только: разгадывать кроссворд без дополнительного освещения в зашторенной палатке, установленной в лесу, при пасмурной погоде, да еще и в час ночи!
Утро встретило нас тихой приятной прохладой. Борис уже все обследовал в округе, обнаружив поблизости на мысу песчаный пляж и баньку с полатями. Озеро, будто извиняясь за вчерашнее, демонстрировало полный штиль.
Умываться пошли на пляж, там действительно было и удобнее и приятнее, чем на камнях в том месте, где вчера во второй раз разгружались - других подходов к воде рядом со стоянкой не было.
После еды занялась расфасовкой продуктов на следующие дни в соответствии с меню, а также просушкой овощей. Поставленная сразу после завтрака перловка тихо млела на едва тлеющем костре. К обеду, наверно, должна дойти до кондиции. Борис уселся за дневник ликвидировать долги двух последних дней.
Закончив с хозработами, я ушла в палатку с кроссвордом, надеясь вздремнуть перед обедом. Борис намылился рыбачить на байдарке, а заодно разведать оптимальную траекторию нашего завтрашнего пути. Надо сказать, что второе мероприятие оказалось успешнее первого.
Почти все послеобеденное время отнял дневник. А еще ведь надо палаткой когда-то заняться, а то все так и спим, прикрыв вход спасжилетом.
После обеда озеро начало слегка волноваться, и чем ближе к вечеру, тем больше разгуливалась стихия. Если вчера в подобном безобразии можно было обвинить тучу, то теперь все происходило при солнечной погоде с почти ясным небом.
Одинокий парусник, очень похожий на тот, что видели позавчера, неожиданно нарисовался напротив нашей стоянки. Немного порыбачив на волне в экстремальных условиях, экипаж парусника решил перебазироваться в тихую бухту у острова. Через время послышался разговор, и то ли из бухты, а то ли из-за острова выплыла двухместная байдарка с одним пассажиром. Место, предназначенное для второго пассажира - спереди - было завалено барахлом, которое довольно солидно возвышалось над декой. Видимо, договорившись, экипажи обоих судов отправились к мысу, на котором нам вчера не повезло со стоянкой. Там байдарочнику-одиночке помогли разгрузиться, затем оба судна вытащили на берег.
Наша стоянка находилась хоть и на высотке, но в лесу, и потому от избытка солнца, а, следовательно, и от жары мы не страдали, да и ветром все продувалось, что избавляло нас напрочь от кровососущих насекомых. Прохлада - это, конечно, хорошо, но из-за постоянного сквозняка хотелось одеться потеплей, а Борис, отыскивая солнечные блики, периодически пристраивался на мху и камнях в горизонтальном положении, пытаясь хоть чуть-чуть погреться.
Спать ложились при свете дня. Несмотря на ночное время, солнце светило как днем. Волна на озере малость поутихла.
Кстати, утром и вечером вдоль берега у воды были замечены крупные птички с желто-зеленым опереньем и хохолками - свиристели. Иногда там же пропархивали трясогузки, охотясь на притаившуюся у камней мошку и комаров.
Сегодня нам предстоит пересечь все это водное пространство, вид на которое открывался с места нашей дневки. Легкий утренний бриз постепенно набирал силу, и небольшая рябь вскоре превратилась в волну. Если так пойдет, то к обеду может организоваться настоящий шторм. Вдали, в том направлении, куда нам предстояло плыть, уже белели редкие барашки, хотя озеро в общей массе еще выглядело вполне безопасно, по сравнению с тем вечером, когда мы прибыли на этот остров. Погода выдалась солнечная. Но неприятность была в том, что солнце светило прямо в лицо, к тому же отблескивая еще и от воды.
Соседи на мысу, судя по всему, еще спали. Земля, которую мы видели со стоянки в виде сплошной полосы, теперь по мере приближения к ней разбивалась на мысы и острова, за ними обнаруживались новые водные пространства с каменистыми островами и сушей с берегами, изрезанными водой. Иногда проплываемые острова и мысы щетинились лесом, порой их мягко обволакивал лишь кустарник, но бывало, что суровую на вид каменистую подложку доводилось маскировать одному только мягкому бархатному мху, и все же время от времени посреди водной глади темнел неохваченный никакой растительностью безжизненный каменный монолит, хотя и довольно оригинальный по форме.
Доплыв, наконец, до первой попавшейся по пути после стоянки суши, мы решили перекурить. Борису надо было оценить наше местонахождение. Сегодня при другом освещении все смотрелось совсем не так, как вчера. Поднявшаяся волна все же сильно отвлекала на себя, и сориентировать карту на воде не представлялось возможным. Для выхода присмотрели поросший мшаником и лесом берег с каменной монолитной набережной, полого уходящей в воду. Место здесь оказалось обжитое - стоянка - и на вид красивое, но останавливающимся здесь на ночевку не позавидуешь - кругом низина, болото.
Выйдя на воду, мы обнаружили, что берег, где мы дневалили, и мыс с соседями превратились в сплошную полосу суши с лесом. Минуя группу островов, мы попали в совсем другое озеро. Но самой главной нашей задачей было правильно сориентироваться и найти речку Нива. С воды было достаточно трудно определить, где мыс, а где остров, чтобы свериться с картой и поточнее взять азимут. Прочесывать каждую бухту - тоже не выход. Во-первых, - время, а во-вторых, навряд ли подобная водная артерия здесь единственная.
Саму речку оказалось еще ко всему прочему и сложно заметить. Ее русло спряталось в прибрежных камышах, и если бы не дорожный знак, прибитый на дереве и означающий обычно на шоссе неровную дорогу, возможно, нам ее пришлось бы еще поискать. На знаке под черными буграми было нацарапано: "Камни".
Да, камни в русле здесь действительно были, а вот порогами, обозначенными на карте, и не пахло. Судя по траве, растущей в русле, мы по Ниве шли против течения, хотя, если честно, то никакого явного течения заметить так и не удалось. Вокруг шла настолько сырая болотина, что на берег страшно было ступить, казалось, что весь этот мох и осока в виде дерна плавали по поверхности воды. Волна прекратилась еще в бухте перед Нивой, и теперь мы шли по палящему солнцу практически без единого ветерка. Редкие чахлые деревца, выжившие на этой болотине, при полуденном солнце тени почти не давали. Единственным цветущим растением на данный момент в этих местах был сабельник. И опять мы увидели знакомую картину, но уже в более крупных масштабах: каждый из цветков этого растения был облеплен несколькими шмелями одновременно. Так мы и плыли до самого озера по коридору из цветов с черными головками. Некоторые насекомые, хлебнув пьянящего нектара, падали, их сменяли новые. Вот и непонятно, то ли с голоду они так себя ведут, то ли сам цветок имеет на них какое-то наркотическое воздействие. Двух шмелей мы выловили прямо из реки. Они еще не успели сильно вымочиться и благодаря своей мохнатости плавали по поверхности. При падении в воду они не сопротивлялись своей судьбе и производили впечатление мертвых. Однако смена обстановки на них подействовала оживляюще. Но, поползав по деке, они снова засыпали, цепляясь частью лап за ткань. Вторая часть туловища, та, которая не была зафиксирована, приподнималась над поверхностью брезента и трепыхалась на ветру, будто насекомое и неживое. Но стоило ветру сдунуть шмеля с места, как он просыпался, и, поползав, опять отключался. Как я ни бдила, но одного шмеля все же сдуло уже на озере, следующем после Нивы. Густой тростник и волна не позволили увидеть куда именно. Насчет того, что бы вернуться, с Борисом разговаривать было бесполезно. Он, с одной стороны, торопился пересечь крупные водные пространства, пока погода не испортилась окончательно, а с другой - ему важно было придерживаться выбранного азимута, чтобы не промахнуться с очередной протокой.
В озеро мы попали, попетляв по реке самую малость, - Нива оказалась на удивление короткой. На большом пространстве ветер возобновился - и как будто не было зноя и полного штиля. Озеро по большей части поросло тростником, что сильно мешало ориентироваться, особенно если берега были низинные. Глубина здесь оказалась небольшой, и надо было смотреть в оба, чтобы не залететь на мель: от илистого болотного дна отталкиваться проблемно. Встречный ветер благодаря траве и малой глубине волну нагонял небольшую, а вот движение тормозил сильно.
Небольшие размеры озера позволяли все же обозревать берега практически по всему периметру водоема, хотя из-за тростника, может быть и не в полном объеме. В основном это была болотистая низина, по большей части поросшая лесом. Лишь в одном месте возвышался каменистый мыс. Почему-то подумалось, что там вполне подходящее место для стоянки, и быть может единственное на этом озере.
Борьба с ветром и тормозящим движение тростником закончилась успешно, и мы, наконец, попали в небольшую протоку. Дело шло к перекусу, и подходящим для этого нам на первый взгляд показался высокий левый берег. По правому шла низина, хоть и с деревьями, к тому же там гулял ветер, задуваемый со следующего озера. Борис ушел на разведку в сторону того самого водного пространства, откуда дуло. Там действительно, как по описанию, оказалось множество оборудованных стоянок, здесь у камня, где мы тормознулись, было лишь костровище, но, судя по реву стихии, там, на озере, на те стоянки нам рассчитывать нечего. Пенная волна оттуда, пересекая нашу протоку по диагонали, умудрялась с силой разбиваться о правый берег. А что же тогда на самом озере делается?
Костер развели под высоким камнем, который еще приспособили и под стол. Без ветра на солнышке было хорошо. Даже не верилось, что где-то метрах в двухстах беснуется шторм.
За два часа перекуса, которые проскочили будто 20 минут, сила волны с белой пеной заметно поуменьшилась. Появилась надежда, что следующее озеро мы пройдем за сегодня. Борис успокоил, что пересекать водные просторы на этот раз не придется, до нужной точки возможно дойти и вдоль берега, проблемы могли возникнуть лишь в случае прибоя. А уж, если стихия не позволит нам пройти по озеру, всегда есть возможность вернуться - стоянок здесь хватает.
Как ни странно, но волна оказалась не круче предыдущей, чем на уже пройденных озерах, - даже ловить ее не всегда была необходимость. Местами, конечно, неслабо покачивало, но это было вполне терпимо.
На одном из каменистых мысов по ходу нашего движения стояла целая толпа народу. Только с воды среди деревьев мы насчитали порядка десяти палаток. Ближе к воде был еще натянут и шатер. По берегу прогуливалась девушка с белыми крашеными волосами до плеч. Испоганенные химией и без должного ухода в походных условиях они теперь напоминали мочалку. Она смотрела в сторону нашей байдарки, радуясь, наверно, неожиданному хоть какому-то развлечению. Непонятно только, что ее интересовало больше: мы сами или наша борьба с валами. Наверно, очень эффектно выглядит со стороны то, как нас швыряет на волнах. Надо сказать, что мой нестандартный вид тоже мог привлечь столь пристальное внимание. Обожженные солнцем на предыдущих водных просторах нос и губы (последние были еще покушаны мошкой), чтобы не усугублять проблемы, я решила спрятать за черный сетчатый накомарник - больше ничего под рукой не оказалось. Таким образом, на лице оставались одни глаза, да и те попадали в тень панамы. Интересно же со стороны я, наверное, смотрелась.
Солнце на этот раз светило спереди и немного сбоку. По небу ходили и тучки, и облачка, но скрыть солнце они полностью не могли, хотя немного и уменьшали его яркость.
Когда мы свернули за мыс, волна по мере нашего углубления в бухту становилась все меньше и меньше. К месту волока, в правый угол бухты, мы подходили уже и вовсе по легкому бризу. Солнце уже не светило так навязчиво, поскольку подошедшая справа туча угрожающе затащила большую часть неба над нами.
Борис все мусолил карту и компас, боясь промахнуться. Один наш предшественник потратил на поиски волока целый день, ругая неправильно составленную карту. И Борис был начеку, боясь пропустить малейший ориентир. Начало волока по описанию было обозначено трехметровым идолом, который до нашего прибытия мог и не дожить. И еще в этом месте имелся ручей, соединяющийся с озером.
В углу озера прямо от этой речушки шла широкая, похожая на грунтовую дорогу тропа, правда, метров через 50 она разбивалась на множество мелких тропинок. Часть из них направлялась к стоянкам на берегу, что располагались по левую сторону от дороги, некоторые устремлялись вправо - в низину к ручью, который, кстати, сильно зарос и со стороны из-за высокой осоки был почти не виден. И лишь единственная тропа являлась волоковой.
Справа от тропы-дороги прямо у воды стоял потемневший от времени деревянный идол. По сути, это был ствол дерева высотой 2-2,5 метра, оканчивающийся вверху чем-то типа физиономии строгого бородатого деда. Увидев это чудо, Борис даже не пошел искать в низине ручей, уверенный, что мы прибыли туда, куда надо. Тропу волока он тоже разведывать не пошел, полностью полагаясь на описание - время поджимало. Дело шло к вечеру, а ночевать здесь особо было негде. Бросать тут часть вещей до завтрашнего дня - тоже неразумно. Маршрут, судя по попадающемуся по пути народу, популярный.
Борис рассчитывал, что багаж так и потащим гермами, как было упаковано в байдарке. Но, вспомнив мороку с мешками на Винче и Пудосе и помножив ее на местный километраж, я убедила его попользовать в качестве рюкзака упаковку от байдарки. Проблема была еще и в том, что и байдарку-то саму, если верить описанию, лучше разобрать. Это означало, что в конечной точке волока придется тратить время на высвобождение упаковки от байдарки.
Если все получится, как задумали, то проволочимся за две ходки. Припрятав оставшееся барахло за толстый ствол сосны, мы водрузили на плечи по рюкзаку и отправились в путь. Поначалу тропа, прямая как стрела, шла по узкому коридору молоденьких осинок, которые росли частоколом, образовывая живую изгородь. Все осложнялось тем, что верхушки некоторых из их были поломаны на высоте метр-полтора в сторону тропы. Подсохшие верхушки цеплялись за все, что можно, и лезли в лицо. А мы шли и ругали оленей и лосей, питающих слабость к деликатесной нежной вершине дерева.
Вскоре частокол осинок кончился, и мы уже шли по болоту, которое иногда прорезали каменистые высотки. Пожалуй, по ним идти было приятнее всего - земля под ногами твердая. На тропе небольшие следы оленей чередовались с огромным отпечатком копыта лося. На мягкой болотистой почве он порой напоминал местами медвежью поступь. Что интересно, человечьих следов в округе не было. Выходит, в ближайшее время здесь люди не проходили. Но благоразумно спиленные деревья, которые имели несчастье неудачно склониться к тропе, говорили о том, что дорогой пользуются не только животные. К тому же часть спилов, судя по цвету, - относительно недавние. Некоторые выжженные высотки - тоже, скорее всего, дело рук людей. Пройдя последние метры по болоту, мы вышли на огромную сухую вытоптанную поляну. Несмотря на хорошую освещенность, трава на ней вырасти так и не отважилась, а скромно зеленела лишь по краю многократно вытоптанного пространства, как раз на границе с болотом. В середине поляны имелось костровище и даже с заготовленными дровами, а впереди между деревьев чуть слева и чуть справа среди болота виднелись два небольших озера. До каждого из них от поляны было метров 500. Наше озеро было правое, но Борис решил дальше не идти - стоять в болоте не хотелось.
Вторая ходка прошла тяжелее, хотя обычно по знакомому пути идется быстрее. Комары уже донимали не так сильно, но солнце пекло, будто перед ненастьем, и состояние было никакое.
Пока Борис бегал на озеро, я распаковывала мешки. Комары и мошка здесь на поляне были прикормленными, и мы обратили на себя их внимание почти моментально. Правда, последняя активизировалась больше по холодку под вечер, и что противно - оказалась микроскопической.
Костер по сухой погоде заполыхал с полспички, и вода в котлах вскипела вмиг. Только вот есть по такой жаре нисколько не хотелось. Похоже, я перегрелась этот раз. Заначив свою порцию вареной гречки на потом, хлебнув чаю и прибрав все у костра, я отправилась в палатку. Борис еще до полуночи ковырялся в лагере, балдея у костра, пописывая дневник и изучая карту завтрашнего маршрута.
Пожалуй, нам повезло, что мы проволоклись, не встретив по пути ни одной группы, весьма возможно у нас бы могло появиться множество проблем, в том числе и со стоянкой, и с вещами. В больших группах не разбирают - где свои вещи, а где чужие. Сами грешили - знаем.
С утра внезапно закапал дождь. Не иначе разродилось вчера формировавшееся ненастье. По счастью, вымокнуть мы не успели. Вещи уже все были заблаговременно упакованы по мешкам. Да и осадки оказались кратковременными: едва начавшись, тут же кончились.
Пока я ковырялась у костра, Борис оттащил к озеру большую часть мешков, мне оставалось дотащить мелочевку. И уже вместе перли байдарку.
Озерцо оказалось небольшим с болотистыми "кисельными" берегами. Пересекли мы его быстро и почти сразу же уперлись в устье ручья. Здесь среди камней оказалась вполне приличная стоянка, обернувшись назад, мы увидели еще одну не менее красивую. Она располагалась на том же берегу, где загружались, но несколько в стороне, на каменном мысу среди болота и с выходом к воде. Пожалуй, вот на ней-то было бы гораздо уютнее. Обидно. Ну, кто же мог подумать!
Ручей вился по осоковому болоту с редкими чахлыми сосенками. Ширина его русла едва превосходила размер байдарки, дно почти всегда находилось в поле зрения, а иногда и очень опасно приближалось к днищу байдарки. Очень скоро мы поняли, что находиться в судне во время сплава по ручью - вещь проблемная, и, выбравшись на берег по разные стороны от лодки, пытались ее подталкивать веслами и тянуть на веревке. Ширина русла понемногу менялась, но явно не в сторону увеличения, и форсировать повороты становилось все сложнее и сложнее.
Вскоре осоку сменил мох, места пошли посуше - без явных окон с водой, тропа вдоль ручья стала тверже. Наша водная артерия превратилась в подобие сточной канавы с более конкретными и достаточно высокими для болотного ручья берегами. Байдарка, и без того с трудом продвигавшаяся по такому узкому проходу, в один прекрасный момент встала в распорку между берегов, и никакими усилиями ее невозможно было сдвинуть с места. Самое печальное, что и назад-то она тоже не шла. Кто-то до нас уже подрубал берега, и благодаря этому мы хотя бы столько-то провели лодку с вещами по воде, но больше это нам продвигаться вперед не помогало. Самим прорубать - для одной байдарки смысла не было: пустая трата дефицитного времени. Такое эффективно лишь для многочисленной группы.
Стоило нам вытащить из лодки часть багажа, как наше судно слегка приподнялось над водой и даже вроде как пошло. Теперь нам предстояло еще и волочить по берегу часть вещей, которых набралось на две ходки, если одному взять на себя байдарку. Короче Борис отправился на разведку, выяснять, сколько подобное безобразие будет продолжаться, а я потащилась на высотку, которая открылась слева от нас. Почему-то подумалось, что вещи необязательно тащить вдоль ручья - есть, наверное, более короткий путь и по твердой дороге, нежели по звериной тропе. Передо мной открылись вырубки: штабеля бревен, наезженная дорога, ворохи веток от разделки леса. Перемещаться по мягкому пружинящему мху, переступая при этом через накиданные всюду ветки различной толщины с хвоей и обходя огромные штабеля, было очень сложно. По дороге же, наезженной и утрамбованной, обтаскивать вещи проще, но куда она идет - это вопрос. Возвращаясь к байдарке, приметила по пути среди деревьев на склоне высотки останки избушки. Иструпевшие бревна смогли сохранить лишь стены высотой в метр-полтора, остальное уже успело порушиться и зарасти.
Тихая пасмурность, которая сопровождала нас на озере и частично по ручью в осоковой части болота, со временем рассеялась. Солнце сначала робко, а потом все уверенней и уверенней стало припекать. Если утром было просто тепло, то сейчас имелись все предпосылки для установления знойной и безветренной погоды.
Эх, лучше бы я на ту высотку не ходила. Оголодавшее после ухода лесорубов комарье, слепни и мошка только меня там и ждали. Все бы ничего, но они последовали за мной к ручью, и отвязаться от них я уже больше не могла. У ручья, конечно, были свои кровососущие, но не столь многочисленные и свирепые. Да, похоже, в безветрие придется нам кормить их до конца волока.
Вскоре вернулся Борис. Он так и не дошел до впадения в наш ручей притока, после которого по логике вещей русло должно стать глубже и шире. Видимо долго придется тащить вещи вдоль ручья отдельно от байдарки.
На приток я наткнулась случайно. Протаскивая байдарку поочередно то по одному берегу, а то по другому, справа я обнаружила водную преграду. Но слияния ручьев действительно явно не просматривалось, соединялись они где-то под корнями деревьев, затянутых сверху дерном с травой и мхом.
Едва закинули вещички в байдарку - водная артерия действительно стала шире, - как в русле нарисовались довольно крупные камни. Теперь уже предстояло обносить саму байдарку, волочить через такое препятствие даже пустую - можно было и не думать. Сразу за камнями на повороте обнаружился завал и, как потом выяснилось, не один. Наиболее короткий путь обноса получался по правому берегу. Здесь срезались проблемные петли ручья и было посуше из-за начинающегося склона высотки. Все осложнялось тем, что как раз по местам нашего обноса шла полоса вырубок, и под ногами помимо камней, замаскированных мягким мхом, и черной болотной чачи, валялись продукты лесоразработок - береста, ветки, стволы сушин. Именно лесоповал и стал причиной большей части завалов. Лесорубы, не задумываясь, скидывали обрубленные сучья и лапник прямо в ручей, а в нескольких местах через русло были перевалены целые деревья с неразработанной кроной.
Таким образом, проплыв после обноса несколько десятков метров, мы снова вынуждены были тащить лодку и вещи по суше.
Жара и кровососущие доставали особенно на обносах, когда руки были заняты, а на пространстве без деревьев было бесполезно искать тень. Никакие мази не давали эффекта. Но нашлось таки средство от обоих несчастий сразу пусть даже ненадолго - вода из ручья.
Я умывалась, поливалась, мочила одежду и волосы коричневой, слегка пахнущей болотом водой. И хотя одежда и волосы через время высыхали, но я успевала испытать несколько минут кайфа. Кстати, и насекомые на этот период забывали обо мне. Похоже, запах родной водной среды сбивал с толку этих "пернатых вампиров".
Ноги в сапогах по такой жаре горели, давали о себе знать появляющиеся мозоли и потертости, но про кеды можно было даже и не думать. Таскаясь по сучьям и буеракам в такой обуви, можно было остаться без ног, да и вода в ручье ледяная. Тогда я решилась на золотую середину - набрать в сапоги воды из ручья. О, вот оно, блаженство. И хотя вода была холодная, но ее хватало ненадолго - в сапогах она вскипала моментально. Амортизирующая сила жидкости придавала ногам какую-то непривычную легкость, но зато уменьшала чувствительность по отношению к поверхности земли - и на кочках, и камнях можно было запросто подвернуть ногу или упасть.
Так мы и волоклись по ручью, то сплавляя байдарку с вещами по воде, а то пронося ее и вещи по берегу. Порой характер препятствий на воде позволял обнести лишь часть вещей, а лодку всего лишь протащить по руслу.
Вскоре пошло сплошное болото с осокой. Редкие деревца отступили с откровенной болотины сначала на метров 50-100 от ручья, а потом и более. По описанию этот участок маршрута назывался "полем". Издалека "долина" ручья действительно напоминала луговину.
Осока растет на болотах обычно в тех местах, где вода практически выходит на поверхность, здесь уже ни мох, ни ягодники, ни деревья не выживают, исключение составляет низкорослый кустарник ивы с продолговатыми зеленовато-серебристыми листочками, но тут он почти не встречался. Перемещаться по таким болотам крайне опасно, ведь небольшой слой дерна с травой иногда просто располагается на поверхности воды или настолько бывает напитан водой, что не выдерживает даже небольшого давления. Зато подобная ситуация положительно отразилась на ручье. Он наконец-то обрел нормальную ширину русла и долгожданную глубину. Борис позволил себе сесть в байдарку, а я отправилась по звериной тропе, проходящей по границе осоки и мшаника, не спуская глаз с ручья, чтобы не заблудиться.
Иногда получалось так, что пока Борис петлял по осоковой долине, я успевала уйти далеко вперед, но когда тропа пошла практически по берегу ручья, у Бориса появились преимущества, так как теперь петляла я, обходя всевозможные препятствия.
На тропе попадались следы оленей, а также огромные отпечатки копыт лося, чем-то напоминающие коровьи. Человек здесь, похоже, в ближайшее время не проходил.
Внезапно на воде появился мост. Он почти лежал на воде, опираясь на нетвердые "кисельные" берега. Дорога вырисовывалась лишь по тому берегу, по которому шла я, и то благодаря широкой полосе без деревьев, но ездили по ней, похоже, только зимой, так как ни мох, ни осока не сохранили на себе ни малейшего намека на колеи. По другому берегу за широкой полосой болота проходила высотка с полноценным, характерным для сухих мест, лесом. Там почти напротив моста деревья были вырублены полосой, уходящей за бугор - тоже вроде как зимник.
Мост создал нам определенные проблемы, о которых мы уже начали забывать. Протащить байду через препятствие не получалось, и мы надеялись, частично разгрузив, протянуть ее по берегу, что оказалось сделать не так уж и просто, так как почва под ногами колыхалась, а иногда нога, не ощущая опоры, погружалась в черную вязкую грязь. Но прежде чем заняться прозой жизни, мы полюбовались на красивые белые лилии, которые росли сразу за мостом.
Дальнейшие препятствия на ручье после моста можно было в расчет не брать. В одном месте мы перекинули лодку через бревно, а в другом - скинули подобную преграду в воду.
"Поле", похоже, закончилось, и теперь лес подступал почти вплотную к ручью. Тропа здесь шла по кочкарнику, корням и через поваленные деревья. Я стала отставать от байдарки довольно прилично, и уже чаще окликал Борис меня, чем я его. В одну из таких перекличек мы спугнули огромного лося, который, спасаясь от гнуса и жары, лежал в болоте у ручья. Но зверя удалось увидеть только Борису. К тому времени, когда я притащилась к лежбищу животного, оно без единого шороха уже растворилось где-то в редколесье. Может и к лучшему. Борис-то наблюдал лося с воды, для меня бы получилась не совсем приятная встреча, так как я двигалась по тому же берегу.
Вскоре пришло время сплава вдвоем - меня посадили в байдарку. И это было вполне своевременно. Двигаться вдоль реки становилось невозможно. Ручей шел то по лесу, то среди непроходимого осокового болота. Подмытые прибрежными водами деревья приходилось обходить метров за 50 от корней, так как там образовывались промоины с черной жидкой грязью. Такой конкретной и более-менее твердой тропы, как раньше, в зоне видимости с ручья уже больше не прослеживалось, да и ноги были стерты по полной программе. Надо сказать, что жара несколько сбавила свои градусы, да и гнуса либо действительно уменьшилось, либо он стал привычным явлением, но уже так дико не донимал.
Речка и вправду пошла на удивление полноводная, и даже казалось, что местами выходит из берегов. Иногда все же приходилось протаскивать лодку через упавшие с берега на берег деревья, но кое-где удавалось и проплыть под ними. Надо сказать, что суша вдоль ручья уже пошла потверже, хотя и сплошь поросшая кустарником, а также высокой и мощной болотной травой.
Видимо, твердая почва с деревьями были серьезным препятствием для ручья, и он начал сильно петлять, умудряясь за несколько десятков метров пройденного пути сменить направление нашего сплава на 180°, а то и больше. Несмотря на непонятный разлив, ширина русла все же с трудом позволяла разворачиваться байдарке. На таких участках мы тащились еле-еле. Скорость съедали повороты.
Внезапно ручей кончился, и из огромной лужи, в которой вдруг оказалась наша байдарка, вода шумно пробегала через полуметровую запруду. Да, похоже, благодаря этому сооружению, возведенному животным, мы смогли "вплавь" преодолеть последний километр ручья. Вообще-то о наличии здесь бобров местами напоминали как будто срезанные ножом тонкие ветки кустарника, изредка попадались подгрызенные деревья, а в воде иногда плавали очищенные от коры прутья.
Борис принялся разбирать с одного из берегов сооруженное на совесть препятствие, успокаивая себя и меня, что бобру заделать эту небольшую дырочку - ничего не стоит. Когда поток воды стал больше и глубже, мы осторожно спустили по нему байдарку. Далее ручей опять же казался переполненным и с признаками стоячей воды. Возможно, нас ждала очередная ступень.
Но на этот раз мы проплыли недолго. Едва показался каменистый берег, поросший мхом, Борис отправился на разведку, вооружившись картой и компасом. Вернувшись, он сообщил, что через 6 минут хода он увидел озеро Зимнее. Если верить карте, то до Зимнего проще добраться пешком напрямую, тем более что имелась тропа, нежели зависеть от превратностей сплава по ручью. Уже на повороте было заметно, что русло нашей водной артерии далее намеревалось протащить нас через густой разросшийся не в меру прибрежный кустарник, но это лишь после преодоления пары бревен, а затем оно уходило на очередную петлю, почти возвращающую судно, если судить по пройденному по прямой пути, на исходную позицию со смещением в пару-тройку метров.
Упаковав багаж по уже отработанной схеме на две ходки, мы отправились в сторону озера. Дорога сначала шла по высокому месту, затем впилилась в болотину. Тропы на болоте, похоже, были звериными и все они вели к озеру. Идти по натоптанной тропе с чернеющей во мху грязью было проще, чем по едва намеченной, благодаря примятой растительности, стежке, но с грузом рискованно - провалиться можно было в два счета. Усталость, конечно, давала о себе знать, стертые ноги также не жаждали лишних движений, но особо растоптанные места на тропе я старалась все же обходить - если упаду, подниматься будет тяжелее, чем проделать лишние метры.
Надо сказать, что на болоте неожиданно задул спасительный ветерок, отгоняющий кровожадных летающих тварей, к которым мы за день уже почти привыкли, и развеивающий жаркий, накаленный за день солнцем воздух.
Несмотря на то, что у озера ветер был даже сильнее, чем на болоте, но там нас ожидали целые полчища мошкары и обслуживали нисколько не хуже, чем у ручья.
За оставшимися вещами предстояла еще и вторая ходка, но зато последняя. Путь теперь был известен и благодаря этому обстоятельству казался короче, а, значит, преодоление его будет легче и быстрее.
Пока Борис собирал байдарку, я занялась подготовкой мешков для сплава. Здесь у озера Зимнего мы впервые в этом году попробовали по две ягодки зрелой морошки. С ягодами этот раз в Карелии у нас был полный пролет - не поспели еще. Даже неприхотливая шикша, которой всегда было в достатке, еще только начала коричневеть. Черника и голубика - это стопроцентные зеленцы. Морошка по большей части едва начала краснеть.
Да, на волоке нам ягод не хватало. По жаре пить особо не рекомендовалось, разве, что полоскать рот. Но на "чифирь", который я употребляла уже почти неделю три раза в день по милости Бориса и из-за отсутствия ягод, я смотреть не могла, а не то, что пить, а о кипяченой воде я заранее не позаботилась. Во время обносов на ручье нас сильно выручили яблоки, которые Борис без задней мысли купил в Лоухах. Вместо обеда мы решили обойтись черносливом и курагой. Готовить еду было некогда, да и по жаре не очень-то и хотелось горячего. А в последнюю ходку по болоту перед Зимним буквально вернули меня к жизни несколько ягодок еще не налившейся шикши и пара прошлогодних клюквин.
Усевшись в байдарку, я наконец-то обула сильно пострадавшие от волока ноги в кеды и опустила их прямо в обуви в воду. Несмотря на то, что за сегодня мы сильно устали, плыть по озеру без препятствий было особенно приятно. Последний наш марш-бросок на этот раз по воде был до стоянки, где мы рассчитывали не только сегодня заночевать, но и завтра задневалить.
На левом берегу просматривалось много подходящих для стоянки мест, но Борис ковырялся, выбирая наиболее подходящее и вместе с тем отодвигая время нашего отдыха, но зато встали мы вполне цивильно. Конечно, здесь не было столиков и лавочек, к которым мы уже так привыкли на маршруте, но зато здесь был очаг, сушилка из жердей, приколоченных прямо к деревьям, песчаный пляж для купания и каменная набережная для хозработ. Подтесанное бревно у костра мы приспособили под лавочку, а огромный плоский камень - под стол. Ничего, что его поверхность оказалась слегка наклонной.
Поскольку полноценный обед из-за напряженного графика и жары не состоялся, то на ужин решили не злоупотреблять, и вместо второго с бульонным кубиком приготовили молочный суп.
Гнус не оставил нас в покое и в палатке. Я укрыла верхнюю часть лица рубашкой, а нижнюю - полотенцем, оставив кровососам только нос, и отрубилась. Борису досталось за нас двоих - из-за довольно высокой для него температуры окружающего воздуха он не мог поступить подобным же образом.
Дремля, я услышала, что Борис будто с кем-то разговаривает. Он уже встал и ковырялся с завтраком. Оказывается, Борис, надеясь, что я уже не сплю, хотел привлечь мое внимание к семейству норок. Зверьки-детеныши резвились, играя, плескались в воде. А один - самый смелый - обежал вокруг байдарки, не спуская глаз с Бориса, и даже приблизился к нему, не обращая внимания на отчаянные призывы матери. Вскоре зверьки скрылись между камней в районе нашего причала и больше мы их не видели. Рыба, которую положили специально для них между камнями, так и осталась нетронутой в течение всего времени нашего пребывания здесь.
Уже с утра солнце начало припекать, и пришлось начать день с купания. Борис сознался, что за ночь искупался как минимум два раза, спасаясь от жары и гнуса, и даже посидел у костра.
День прошел в обычных хозработах. Овощи в походе, конечно, хорошо, но вот возни с ними много: их время от времени надо просушивать и перебирать. На сегодняшнем солнцепеке не мешало бы просушить и хлеб. Благодаря двухдневному волоку он не раз оказывался в экстремальной ситуации, и, отпотев в полиэтиленовых пакетах, он заплесневел, а один из батонов, тот вообще распался на две части, демонстрируя нам непропеченные внутренности. Второй еще только треснул, но, похоже, что у него - та же беда.
Окунувшись и подготовив все к обеду, я ушла спать.
Разбудил меня голодный Борис. Он уже успел сварить суп и горох, и теперь второе требовалось заправить.
После обеда в палатку ушел Борис, а я отправилась на скалистый мыс мыться.
Озеро Зимнее мне на первый взгляд показалось небольшим и безлюдным. Его каменистые берега были покрыты лесом, иногда, правда, зеленели мхом зажатые меж камней низинные болотца. В безветрие тишина здесь стояла даже днем. Лишь изредка вскрик какой-то птицы нарушал общее спокойствие окружающей природы, и опять - тишь и покой. После постоянного шума ветра и плеска волн было даже как-то непривычно находиться в такой тишине.
Покемарив в душной палатке, Борис, едва поднявшись, ринулся к воде - охладиться в озере.
К вечеру, переделав все запланированные на сегодня дела, у него обнаружилось свободное время, и Борис решил порыбачить. Червей здесь среди камней и мха искать было затруднительно, на крупу и хлеб шла мелочевка чуть больше крючка. Тут и пришла мысль ловить на слепней и оводов. А, что. Эти "звери" в воде чувствовали себя вполне комфортно, и, шевелясь, очень даже эффективно должны были привлечь рыбу. Проблем с количеством подобного добра не было. Да и гоняться за ними не пришлось, поскольку насекомые вились вокруг каждого из нас и палатки.
На паута с зеленым отливом клюнула, что удивительно, довольно крупная плотва, а на непропеченный батон, пахнущий дрожжами, позарился хищник - небольшой окушок. А вообще, что касается ловли на живую приманку, величина улова напрямую зависела от размера насекомого.
Наловленной рыбы получилось 1,5 сковородки. Добычу из озера Зимнего решили приготовить и съесть сегодня же, хотя время уже шло к полуночи.
Что интересно, как только мы открыли охоту на оводов и слепней, так они все куда-то подевались, приходилось специально завлекать их сырым хэбэшным спасжилетом, издающим привлекательный для них запах. Особым спросом у рыбы пользовались экземпляры с зеленоватым отливом.
Днем в жару мошка где-то пересидела, летали только комары, а уже вечером с холодком вся стенка у палатки была черной от ожившей твари. Стаи мошки дежурили у костра, у палатки, вдоль воды, и вообще, стоило где-нибудь присесть, как в этом месте сразу же формировалась стайка гнуса, причем ее не пугал даже дым костра. Короче пописать дневник вечером мне так и не удалось.
Утром нас вспрыснуло небольшим дождем. Небо было затянуто сплошной облачностью. Тучи формировались уже который день, и вот наконец-то они организовались и пролились влагой. Сегодня нам предстояло покинуть гостеприимную высотку и отправиться дальше. Озеро Зимнее в районе впадения ручья, по которому мы так мучительно волоклись позавчера, и дальше по берегу оказалось необычайно красивым: монолитные, расцвеченные лишайниками набережные, высотки с седыми камнями, каменные острова причудливой формы с экзотическими соснами.
Почти на выходе из озера по левому берегу случайно заметили пробегающих по берегу двух то ли оленей, то ли молодых лосей. Животные тоже обратили на нас внимание, но тактику каждый из них применил разную. Одно замерло где-то в низине, а второе - какое-то время бежало по высотке, а затем скрылось в лесу.
Каменистые берега, хоть и покрыты были сплошь лесом, но хорошо просматривались благодаря отсутствию подлеска - не выживал он на камне. В конце озера мы приметили еще несколько стоянок, но вообще в округе были безлюдные и дикие места. По правому берегу перед выходом из Зимнего и вовсе пошло низкое болото. Если по высотке вполне могла проходить какая-никакая дорога, то уже здесь - навряд ли. Но откуда же вчера доносился звук моторки и долбежка музыки?
Вторая часть озера и вовсе представляла собой широкий пролив с изрезанными берегами, который вскоре плавно перешел в полузаросшую протоку. Тут на пути у нас появился мост. Но едва мы подплыли поближе, как стало ясно, что Борис напрасно еще загодя пугал меня обносом, байдарка вполне вписывалась под настилом. А вот второй мост оказался менее удачным. Его пришлось обносить. Пока Борис, воодушевленный пойманной только что здесь у моста щукой, решил попытать счастье еще раз, я отправилась в направлении, перпендикулярном протоке, по грунтовке вдоль болота взглянуть на предмет ягод: может быть, здесь они поспели, и есть смысл попастись. С ягодами опять же не повезло, зато вдоль дороги росли шикарные кустики росянки по большей части красной. Таких крупных растений я еще не видела. Здорово она здесь пристроилась ловить мошкару, ожидающую клиентуру вдоль дороги! Судя по зарослям, пищи им здесь обычно хватало, но в данный момент большая часть растений "покраснела" от голода.
Протока оказалась короткой, и мы вскоре попали в заросшее тростником озеро.
Предыдущий водоем между двумя протоками с мостами тоже был заросшим, но выглядел менее привлекательно. Близость двух дорог сделало его доступным для большого количества рыбаков, которые не очень-то заботились о чистоте озера, и здесь плавала пластиковая тара, пенопластовые поплавки, всевозможный бытовой мусор, на прибрежных кустах и тростнике висели останки рыболовных сетей. Давненько мы такого не видали. Вот, оказывается, откуда была слышна цивилизация вчера на Зимнем.
Вскоре выяснилось, что заросшее тростником озеро после второго моста - это лишь небольшая бухта огромного Кумозера. Где-то я уже слышала это название. Ах, да, три года назад, по пути на Кузему мы по нему проходили. Но пейзажи вокруг были незнакомые. Тут Борис успокоил, что тогда ходили совсем по другой его части.
Солнышко мало-помалу прогнало пасмурность, а мы тем временем выбрались из камышовой части озера, и перед нами засверкала едва затронутая легким бризом водная поверхность, заиграли красками зеленеющие многочисленные мысы и острова, обозначились желтеющие песчаные пляжи, а в широкой части озера таинственно засинели вдали высотки. Необычно смотрелись каменные монолиты с отполированной водой поверхностью. На некоторых из них прямо сквозь камень рискнули-таки прорасти небольшие деревца и кустарник.
Длинный остров с сосновым бором и мшистой ровной поверхностью располагался как раз по пути следования и вполне подходил нам для перекуса. И мы, не раздумывая, выбрались на каменные берега-набережные, зачалив лодку в выполненную из монолита бухту.
На острове оказалось костровище. Легкий ветерок раздувал жаркий воздух, который солнце уже успело нагреть. Кстати и на огромной водной глади во время сплава зной практически не чувствовался. После обеда слегка разморило. Первым сдался Борис. У него опять ночь прошла в борьбе с жарой и гнусом. Немного помедлив, присоседилась и я. В тени сосен на мягком мху было хорошо, а главное, гнус сдувался ветром. Борис, едва вздремнув, без проблем проснулся, а вот меня пришлось поднимать подъемным краном. Я, даже усевшись в байдарку, все продолжала протирать глаза. А стоило, так как опять глаз радовала изумрудная зелень берегов с яркими желтыми пятнами песчаных пляжей, а сзади - открывались во всем великолепии огромные водные пространства.
Надо сказать, что, несмотря на солидность Кумозера, приходилось периодически поглядывать за борт байдарки, чтобы не сесть на неожиданно нарисовавшуюся отмель, которая располагалась независимо от расстояния до берега.
Слева нас поджидала протока с непонятным поначалу направлением течения. Встречный ветер создавал ощущение супротивного движения по отношению к воде, даже водная растительность подчинилась его капризу. Куземка.
Картаво крича, перед нами нарисовалась утка, и, отводя нас от своего выводка, поплыла впереди. В русле было мелковато, кроме того, попадались довольно крупные камни, и направление движения приходилось отслеживать по рисунку воды, чтобы не попасть в каменную ловушку, а птица создавала дополнительную волну и нарушала истинную картину замаскированных препятствий, путая нам все карты. Надо сказать, что дальше вода уже конкретно потекла, и теперь было явно видно, что мы шли по течению.
Вскоре показался мост. После него пенился порог. Три года назад это препятствие пришлось форсировать против течения. Я снимала на видеокамеру с моста, как Вова и Борис тащили по реке, борясь с течением, наши груженые суда.
На этот раз мы байдарку решили отправить под мостом самосплавом - очень уж низко он нависал. Борису предстояло грамотно ее направить, а мне по другую сторону моста поймать. Далее нам предстояло пройти порог. С ним на первый взгляд было все ясно, пока не сели в лодку и не пошли по воде. Но, несмотря на волнения сделать что-то не так, все прошло удачно. Все-таки первый порог за поход, да и за сезон тоже.
Протока вскоре нас вынесла в Кокозеро. Здесь мы тоже бывали раньше и даже дневалили. На этот раз нам нужно было найти продуваемую стоянку для ночевки. Прошлый раз мы стояли на коренном берегу у дороги, этот раз присмотрели под лагерь уютный каменистый остров. С воды он выглядел очень экзотично. Камень-монолит, из которого состояло основание острова, был причудливо изрезан и отполирован водой и ветром. Сосновый лес и зеленеющий мох смягчали строгость камня и придавали острову вполне гостеприимный вид.
Там было оборудованное костровище, стол и полуразобранные лавки. Под палатку чуть подальше вполне подходила небольшая ровная площадка. Судя по костровищу, его пытались приспособить под баню, вот и лавки разобрали, чтобы каркас какой-никакой получился - с пиломатериалом-то здесь напряженка. Примерно треть территории острова занимали разрушающиеся каменные напластования примерно в два метра высотой, через них шла тропа на мыс. Вторая треть была под мшистым сухим болотцем, которое, кстати, вселило в нас надежду попробовать первый за сезон компот из черники. Ягоды здесь хоть и частично, но созрели. Пока я ковырялась с пойманной утром щукой, Борис набрал с полкружки черники. Середина острова идеально подходила под лагерь.
Приготовление ужина уже шло к концу, как из черной тучи, сформировавшейся из безобидных белых облачков, и подступавшей к нам с юга, начало грозно погромыхивать и даже иногда сверкать. Солнце как-то неуверенно подзатянулось дымкой. Мы, рассчитывая на самые худшие для нас погодные условия, срочно приняли все меры безопасности, и уже готовы были нырнуть в палатку вместе с котлами и жареной рыбой, но все обошлось. Гроза так и не решилась разразиться, хотя аванс из нескольких черных тучек все же оставила.
Солнце уже краснело над лесом, делая вид, что садится. Гул кровососущих возвестил о наступлении прохлады. А вообще, в природе установились тишина и спокойствие. Даже ветер затих. Там, где с вечера мыли посуду, плескалась рыба. Со стороны коренного берега несколько раз жалобно вскрикнула какая-то птица. Я писала дневник, а Борис мирно похрапывал в палатке. Сегодня у него праздник - мошка по холодку не кусала.
Проснулась, как в парилке. Казалось, вся одежда на мне была сырая. Потом покрылось и лицо под футболкой, которой я приспособилась спасаться от белых ночей и мошки. После того, как Борис вытряс вчера палатку, этой твари стало значительно меньше, но отдельные экземпляры все же летали. Выбравшись из нашего временного жилища, я попала в спасительную прохладу. Почти вся территория лагеря между костром и палаткой находилась в тени. Сборы и завтрак прошли обычным порядком. И, окунувшись перед отходом, вышли на воду. Солнце жарило, как на сковородке. От вчерашних грозовых туч остался лишь клочок небольшого белого облака. Впереди живописно красовался островок из монолитного камня с сосенками. Воду морщинил легкий бриз, хотя ветра не ощущалось. Взглянув на остров, Борис похвастался, что эффектная фотография этого острова у него уже имеется. Он ее сделал еще в прошлый поход.
Погода располагала, и Борис решил закинуть снасть на какую-нибудь голодную щуку, но "дорожки" на месте не оказалось. Стали вспоминать. Я вчера, разгружая байдарку, снасть и нож выкладывала на мох посреди нашей поляны. Борис признался, что в байдарку снасть точно не паковал. Решили вернуться, по счастью далеко уйти не успели.
"Дорожка" лежала на том же месте, куда я вчера ее положила. Никто и не подумал ее унести хотя бы под тент палатки, хотя мелочевка, лежащая рядом с ней, была своевременно прибрана. Странно, что снасть оказалась незамеченной.
Раз представилась такая возможность, решили проверить территорию лагеря на предмет оставленных вещей. Я случайно наткнулась на потерянную резинку, которую вчера не могла найти даже в результате тщательных поисков.
Выходит, что чувство неуверенности, что взяли не все, меня терзало неспроста - чуть было не подарили Кокозеру прошедшую многие походы снасть.
Для поисков "дорожки" причалили по наиболее короткому пути с противоположной части острова. Выход здесь был несколько неудобный, но нам-то что - не грузиться. И теперь, отплыв, мы оказались в другой части озера, и я напрочь потеряла ориентировку, а Борис все пытался запутать меня, называя левую сторону правой, и постоянно менял прицелы на различные мысы и просветы. В итоге получилось, что, если судить по солнцу, мы развернулись на 180° от того направления, в каком начали двигаться с острова. Однако Борис успокаивал, что все нормально, и мы идем правильно.
Теперь нашей задачей было попасть в протоку, которая и приведет нас к озеру Черному в соответствии с разработанным маршрутом.
Перекат, который преградил вход в озеро, впечатления на нас не произвел и даже почти не запомнился. На Черном озере солнце наконец-то над нами сжалилось и ушло за дымку. Пара птиц (гагары или лебеди) помаячила перед нами на фоне острова огромными вопросительными знаками, и когда они поняли, что мы идем в их сторону, изящно без суеты нырнули. Больше мы их не видели. Пока шли по озеру Борис все пугал Гон-порогом, который квалифицировался где-то между двойкой и тройкой.
Едва вошли в протоку, как послышался шум сбегающей по камням воды, а в просвете показался мост, который уже, похоже, давно не использовался по назначению. И вообще его, наверно, пригнало сюда водой, поскольку дорог в округе через него никаких не наблюдалось, а ширина русла намного превышала габариты настила. Справа между камней бежала вода. Здесь, судя по всему, помимо воды приложили руку и туристы, расчищая проход для проводки своих плавсредств.
Борис отправился на левый берег смотреть порог. Мне оставалось ползать по камням в районе моста и вдыхать аромат недавно зацветшей таволги. Бориса не было довольно долго. Появившись, он объяснил, откуда начинать прохождение и предупредил о двух торчащих батогах-ориентирах. В этих местах явного прохода не наблюдалось, и идти надо было прямо на них.
Как только мы вышли на воду, я все сразу увидела. Мне даже показалось, что команды от Бориса поступали с некоторым опозданием. Окрыленные удачным прохождением порога, мы решили пройтись другой протокой, нежели указано в описании. Время позволяло в случае тупика вернуться, кроме того, Борис собирался еще и порыбачить. Но протока кончаться не собиралась, наворачивая петли между каменистых берегов, которые не позволяли ей пройти напрямую. Течения мы не заметили, а может, его тут и вовсе не было, только вдруг внезапно появился перекат. Протока в этом месте делала дугу, и на прямом участке мы внезапно увидели огромное пространство Хаттомозера. Перекат оказался мелководным, но, пошарахавшись по камням, мы его все же прошли. Кстати, попытки порыбачить были вознаграждены. На "дорожку" клюнул окунь.
На этот раз Хаттомозеро было более приветливым, чем в прошлый поход. Солнце ярко освещало его огромную водную гладь. А по небу, ясному на этот раз, красивыми барашками плыли объемные облака. Где-то слева у горизонта скопились темноватые тучки с розоватым отливом, а дальние берега не позволяла рассмотреть по-хорошему какая-то странная беловатая дымка. Видимо, грозы нам на этот раз все же не миновать.
Борис опять, как и прошлый раз, путался с азимутами, мысами, заливами и островами. Таинственное и загадочное Хаттомозеро снова странным образом влияло на его сознание. В предыдущее посещение этого озера мы едва не ушли в противоположном направлении от нужного. Борис почему-то ошибся ровно на 180°. Этот раз он также чувствовал себя неуверенно и потому многократно себя проверял.
Наконец-то мы нашли тот залив, из которого должны были попасть в речку. На входе в него нас ожидало несколько каменистых островков с деревьями. Русло оказалось достаточно широким. Впереди по описанию должен быть порог с обносом, и Борис прикидывал, где бы перекусить. Костровища попадались по обоим берегам, но хотелось бы найти с очагом. После волока у нас так и не возникло необходимости вырубить стойки для костра и перекладину, и теперь не хотелось. Кроме того, не мешало бы иметь на стоянке еще и тень. Более или менее подходящий вариант мы все же нашли. Здесь была и тень, и костровище, но вот уже привычные столики и лавочки отсутствовали. У костра валялся какой-то хлам. В основном это был результат уборки машины: тряпки, куски линолеума, резиновые коврики. Вот откуда здесь такое обилие необустроенных костровищ - наличие рядом проезжей дороги. Борис пробежался вдоль берега. Ничего подходящего не нашлось. Под порогом стояла толпа народа с машиной, палаткой, тентом и байдаркой. Придется, видимо, кушать рядом с этой помойкой. Разведав, что нас ждет впереди, Борис еще разжился где-то перекладиной для костра. И опять ничего не пришлось вырубать.
Солнце жарило как ненормальное. Хотелось купаться, но вода Хаттомозера оказалась намного холоднее, чем в предыдущих озерах, хотя Борис все же окунулся.
Русло пошло на сужение, и, уменьшив свою ширину до критического для себя предела, оно вспенилось шумным порогом, который начинался прямо до моста. Пройти это препятствие - даже можно было и не думать. Сначала мост опасно нависал над водой, а в конце порога частоколом торчали довольно крупные камни. До моста, через который проходила вполне действующая грунтовая дорога, мы еще прогулялись налегке, выясняя оптимальный путь волока, далее все было ясно - примерно в одном и том же направлении шли широкие натоптанные тропы. Дополнительными разведками решили время не тянуть, а взвалили багаж на плечи и поволокли к концу порога. Все тропы выходили на подболоченный берег к озеровидному расширению русла. Здесь жесткая линия берега несколько ослабла и отодвинулась, и река уже больше не бугрилась пенными струями, теснясь в узком пространстве, а степенно разливалась, насколько ей могла позволить примыкающая к ней после порога низина. Тут в отсутствие течения не замедлили образоваться заводи с кувшинками и даже ряской.
Загрузка нашего судна проходила как раз в одной из заводей с илистым вязким дном и листьями кувшинок на поверхности, а всего в 50 метрах шумел, ворочая камни, порог, но здесь течения не было, и за судно мы были спокойны. Сборы были недолгими, и вскоре мы, отчалив, отправились дальше.
Напротив места нашей погрузки по другую сторону озеровидного расширения реки, берег круто прямо от воды уходил вверх. И на склоне этого высоченного холма были установлены тент и палатка, дымился костерок. У воды полоскались две какие-то полураздетые тетки. Тут же, но пока еще на берегу грелась на солнце байдарка. Все это безобразие обслуживала машина и не одна. Постояв на приколе, каждая из них вдруг исчезала по очереди или одновременно с другими, а затем появлялась вновь.
Солнце светило все так же, но над берегом, где обосновался народ, зловеще синела туча. Самое интересное, что сие атмосферное явление можно было заметить, лишь пройдя по тропе волока к концу порога. Ни с озера, ни даже с места нашего перекуса ее видно не было.
Мы проплыли по заливу вдоль лагеря отдыхающих, далее река снова сужалась. В этом месте располагался пешеходный мост, состоящий из нескольких слегка провисших бревен, перекинутых между высоких берегов. Река здесь не поленилась прорезать холм, хоть и сильно пожертвовала шириной русла. В двух местах эта чудо-конструкция была подперта. В одной точке - доской, в другой - бревном. Внизу под мостом шумел каменистый перекат. Прикидывая, где лучше пройти и отчего оттолкнуться, я не учла высоту пролета, и мое весло встало в распорку. По счастью, Борис не пострадал. Скорость была небольшая, и он успел вытащить мое застрявшее орудие гребли. Народ на бугре, если видел наш цирк, то имел возможность поразвлечься.
После моста река умерила свое течение, местами стали попадаться довольно продолжительные плесы. Борис решил порыбачить, но зацеп в омуте за рыбацкую сеть отбил у него все желание.
Вскоре нас обступили по берегам красивые белые скалы. Острые углы их каменных оснований уже давно сгладила стихия, а беловато-зеленоватый лишайник скрыл собой черную неприветливую поверхность. Порожки под различными номерами мы шли без разведки. Главная струя была очевидна, хотя она не всегда отличалась должной глубиной и силой.
Несмотря на то, что три года назад мы уже здесь были, многое видели впервые. Во-первых, двигались тогда в другом направлении - против течения, во-вторых, я шла по берегу и из-за деревьев и камней мало что могла лицезреть или наблюдала совсем в другом ракурсе, а в-третьих, тогда было пасмурно, а значит, окружающее и краски были несколько иными. Борис в тот раз тащился против течения, где-то пешком, а где-то и по воде, и ему, скорее всего, было не до красот. Теперь мы сплавлялись, и река позволяла нам не спеша обозревать свои необыкновенные панорамы, какие открывались с воды.
На одном из поворотов нами был замечен народ в трусах с фотоаппаратами наизготовку и с туристскими сидушками сзади. Не иначе как коллеги. Они волокли байдарки против течения и шли как раз тот троечный именной порог Пирунверя, который согласно описанию по шуму воды мы должны были услышать загодя. Коллеги оказались из Питера и путешествовали двумя экипажами. Группа состояла в основном из лиц мужского пола, одно из которых было среднего школьного возраста.
Мы тормознулись у каменного монолита в виде холма и зачалили в заводь байдарку. Борис пошел осматривать порог, а я обозревала красоты и наблюдала за туристами. Интересно они идут - каждый сам за себя. Одна байдарка еще боролась с потоком, а вторая уже завернула на поворот и на спокойной воде раскинула рыбацкие снасти. Их нисколько не волновало положение дел своих товарищей в пороге. Тем временем борьба с препятствием оказалась не совсем простой. Судно норовило вырваться из рук проводящих и опрокинуть их в поток. Пацан бежал по берегу босыми ногами по острым камням - необтесанных водой осколкам монолитов. Судя по его тревожным крикам, у него тоже появились проблемы, но взрослым пока было не до него. Немного помешкав, парень понял, что помощи он в ближайшее время не дождется, и несмело принялся перебираться через ручей, преградивший ему дорогу, сам. Похоже, поход у команды еще только начался, но солнце уже успело поставить на их белой коже свое малиновое клеймо. Плохо же им придется вечером.
Когда воду, наконец-то, освободили, наступила наша очередь. Да, не хотелось бы показывать бесплатное представление. Порог шел дугой, струя выносила на камни, и здесь главное было выдержать намеченную траекторию безопасного для нас прохода. Борис сразу же предупредил, что зальет и может даже шарахнуть о камень. Аппаратуру он унес за порог. Не хотелось думать о худшем. Ну, ничего. Порог был короткий и требовал всего пару-тройку минут напряжения и приложения максимальных усилий. Несмотря на все сомнения, прошли препятствие удачно. У моста нас ждала еще пара порожков.
Мост по трассе Мурманск - Питер был заметен уже с того каменистого холма, с которого я наблюдала за группой, а после порога на прямом участке реки он предстал во всей красе. Сквозь шум воды периодически доносился грохот здоровенных КАМАЗов. Возможно, от этого моста и начали питерцы водную часть своего похода.
Пороги у моста были несколько мелковаты, хотя с берега смотрелись сурово. Основную проблему составляли острые камни и обычные для близкой цивилизации опасные для байдарки предметы: покореженное железо и останки арматуры и железобетона. По счастью, все прошло удачно. Беспрестанно тормозя на бегущей воде, мы ювелирно обошли даже невидимые явно препятствия.
После моста нас ждал с виду простенький порог: очевидная и глубокая главная струя небольшой силы переходила в короткий и не слишком полноводный слив, который предполагал поворот влево. Все оказалось совсем не так. Главная струя благодаря своей мелководности в один миг усадила нас на камни, а ее немереная мощь обеспечила нам достаточно проблем при осуществлении поворота налево. Исходя из всех этих обстоятельств, здесь с самого начала напрашивалась проводка, но нам все же удалось преодолеть это препятствие, несмотря на ошибочность выводов. Правда, в одном месте, не рассчитывая на свои силы, я готова была покинуть судно, но такой жертвы не потребовалось, хотя с ориентиром, который имел в виду Борис, промахнулась. Проковырялись мы здесь уж всяко дольше, чем в троечном пороге, преодолев такое же, если не меньшее расстояние. Даже те два порожка у моста мы, беспрестанно тормозя, прошли, пожалуй, быстрее. Не мы одни обманулись, сочтя данное препятствие простым. Под порогом на вполне приличной глубине поблескивали вещи тех самонадеянных туристов, которые повели себя легкомысленно, не посчитавшись со стихией.
Дальше пороги кончились, и мы погребли по плесу. В районе ЛЭП подозрительно желтели откосы. Подплыв ближе, выяснили, что здесь разделывали лес. Вообще-то мы частенько встречали такое, когда лес в низине оставляют нетронутым, а высотки разделывают под ноль.
Стоянки стали появляться по обоим берегам. Нам предлагались места под лагерь различной степени комфортности, уютности и открытости с воды, но мы решили встать на Челозере, где уже ночевали три года назад, надеясь в душе, что стоянку до нашего прихода никто не займет.
Появившийся небольшой ветерок дул в лицо, а на некоторых участках так усилился, разгоняя накопившийся в воздухе за день жар, что сильно мешал продвижению вперед, и иногда хотелось одеться потеплее. Я отметила про себя, что некоторые участки пути, уже пройденные три года назад, у меня в памяти не отложились. Идти от этого было только интереснее. Многое, казалось, что вижу впервые.
Наша стоянка оказалась свободной, но костровище еще теплым - ушли недавно. Да, стоянка за три года несколько подкачала. Между рекой и очагом маячила свежая помойка из бутылок и консервных банок. Остов навеса наполовину был разобран. Стол и сидения живы, но время их не пощадило. Единственное, что осталось таким же - это природа. Сосны, высотка, покрытая белым и светло-зеленым мхом, залив с плещущейся рыбой, огромные черные камни у воды - в общем, все как тогда. Вечернее солнце расстаралось, красиво осветив беломошную высотку по периметру залива, чем добавило еще больше очарования окружающему нас пейзажу.
В палатке было душно и жарко, но как выяснилось, на улице еще хуже. Солнце палило будто последний раз, а атмосфера давила - быть ненастью. С вечера мошки в палатке было немного, но утром с жарой она активизировалась.
После завтрака общее состояние ухудшилось. Может, надо было в воду залезть? Подготовив все к обеду и собрав две третьих кружки ягод едва созревшей черники, ушла в палатку вздремнуть, а заодно и пережить смену погоды. После внезапных порывов ветра закапало, атмосфера слегка разрядилась.
После обеда я вплотную занялась продуктами. Хлеб и картошка оказались в хорошем состоянии. Лук и чеснок немного вспотели и начали портиться. Чеснок, так тот не побрезговал загнить прямо в своей фирменной сеточке. Погода как раз установилась солнечная, и я выложила овощи сушиться на камень. Ну, вот с овощами и хлебом разобралась, осталось расфасовать продукты и сухари на следующие пять дней: завтраки, обеды и ужины требовалось разложить по числам согласно меню.
Борис, попытав счастья на предмет рыбы в соседнем со стоянкой заливе, снарядил байдарку и отправился ловить щук на перекаты. Вернулся он слегка ошарашенный, растерянно улыбаясь. Некий монстр в щучьем обличии ушел прямо с крючка, окатив его с ног до головы водой.
К вечеру начало клевать и в нашем заливчике. Нарасхват шел бродячий батон. Есть оказывается польза от некачественного продукта. Помимо мелочевки на батон позарилась и крупная рыбина сантиметров эдак 20-25. По окрасу она напоминала плотву, но по форме очень была похожа на сазана.
Клев продолжался до ночи. Хотя это время суток все также было понятием условным, так как вместо темноты по-прежнему наблюдались лишь легкие сумерки. Зажаренного улова получилось две сковородки. Рыбу решили съесть сейчас же, и наш второй ужин закончился полпервого ночи.
Надо сказать, что погода к восьми вечера пожелала смениться еще раз. Солнце не позволило нам долго купаться в его лучах. По небу заходили черные тучи, подул ветер. На горизонте уже давно формировались облака-башни - предвестники грозы. И теперь от погоды можно было ждать чего угодно. Ненастье вылилось на лагерь проливным дождем. После этого, наконец, наступила не только свежесть, но и долгожданная прохлада. В вечерней тишине и влажном воздухе четче стала слышна трасса Санкт-Петербург-Мурманск, а над водой впервые за поход мы увидели туман. Сначала он, похожий на плоскую беловато-прозрачную субстанцию, скромно, прижавшись к воде, разбивался на части и расползался по заводям, а затем начал набирать силу и, заклубившись объемными облачками, стал подниматься вверх, а затем принялся распространяться по озеру. Вскоре клубы пара остывающей воды и вовсе скрыли окружающее нас водное пространство. Соседний берег, а также наш завтрашний путь, да и вчерашний тоже утонули в этом сплошном "молоке".
Уходя спать, мы еще не знали, что лето кончилось сегодняшней ночью.
Утро нас встретило сплошной облачностью, вода все еще продолжала дымиться, особенно это было заметно на больших водных пространствах. Приблизив руку к воде, можно было почувствовать невероятное тепло, в то время как окружающий воздух был достаточно холодным. Стрелка градусника дрожала где-то между отметками 15-16°. После уже привычных тридцати это было для нас почти что заморозком.
Путь, который нам сегодня предстоит преодолеть, лишь частично будет повторять уже пройденный нами три года назад. На выходе из Челозера дорогу преградил несложный порожек. Прошли вроде удачно, если не считать, что слегка цапанулись о камень. Такое бывало и раньше, но на этот раз Борис был уверен, что камень оказался слишком острым для шкуры байдарки. И хотя у меня было сухо, он утверждал, что в его части судна бьет фонтан.
Пристали к высокому каменистому берегу, и пока Борис прилаживал временную затычку, я решила прогуляться. За короткое время удалось узнать, что - это узкая полоска суши, покрытая лесом, со стоянками разной степени обустроенности, расположенными у воды по одну и по другую сторону этого каменистого то ли острова, а то ли полуострова. В общем-то, если бы наше дневочное место оказалось занятым, мы бы не пропали - встать было бы где. Здесь, конечно, место красивое, но наша стоянка все равно лучше.
Все же порожки между озерами были хоть и несложными, но мелковатыми. По счастью, проводить ни в одном из них не пришлось. Однако перед Пильдозером возникло препятствие посерьезнее. Здесь над порогом возвышался мост. И хотя его настил располагался достаточно высоко над водой, основная струя под ним шла как-то не так, и при малейшей ошибке могла произойти катастрофа. Борис исползал весь порог и оценил наши перспективы. В итоге у него получилось несколько вариантов отступления, если вдруг что-то пойдет не по плану. И хотя сила струи была небольшая, все же вероятность риска оставалась максимальной.
Уже по ходу движения по порогу решили внести коррективы. Почти перед самым мостом удачно пристали к берегу. Дальше байдарку решили пустить самосплавом. Провести судно здесь не получалось - под мостом и после него порог уходил на глубину. Теперь моей задачей было поймать судно по другую сторону моста. На этот раз я была сильно не уверена, что сумею это сделать. В случае неудачи наша лодка уходила на просторы Пильдозера, которое начиналось метров через пять после моста. Но скорость воды была действительно небольшая, и Борис управился сам. Направив байдарку между камнями вдоль берега, он обогнул мост по суше, подцепил веслом выплывающее из-под моста судно и изящно подвел его к берегу.
И вот мы на просторах Пильдозера. Здесь задувал встречный ветер, а о борта нашей лодки билась, хоть и небольшая, но неприятная волна. Все озеро дымилось будто огромный остывающий котел. Вместе с клубами пара уходило тепло знойного лета. По счастью, туман над озером был негустым и низким, что позволяло нам ориентироваться без особых проблем. Волна шла пологая, и бдить за ней особо не приходилось.
Слева впереди на берегу что-то желтело на достаточно большом пространстве. Подплыв поближе, смогли различить машину с сеном. Погрузка шла полным ходом. Да, сенокос достаточно редкое явление здесь в Карелии. За все время путешествия луговин мы еще пока что не видели - кругом болота с камнем, поросшие либо мхом, либо осокой, или лес с мшаником. Похоже, что здесь пошла несколько другая природа. Борис утверждал, что тут раньше была деревня, а сейчас о ней напоминают лишь сенокосные угодья.
По пути попался огромный остров со стоянкой. Решили стать на перекус. Ветер здесь буквально резвился на плоской поверхности без подлеска, виртуозно огибая стволы сосен. Остров продувался насквозь. Стоянка здесь оказалась оборудованной по полной программе: стол, лавки, каркас навеса, сушилки, очаг. Только вот ветер особо расслабляться не давал. Со стола то и дело слетали пакеты, падали на землю ложки, легкие баночки.
Еще когда приставали к острову, заметили недалеко от него байдарку с бородатым мужчиной и двумя детьми младшего школьного возраста. Судя по всему, они катались, наворачивая круги вокруг острова. Разговорились. Сюда их доставила сенокосная бригада. Узнав, что мы идем на Воньгу и одним экипажем, он сокрушенно покачал головой: "Без страховки там опасно", - и, пользуясь случаем, попросил передать привет некому Володе Спиридонову, стоящему на Мурамозере. Это была уже вторая встреча с людьми за сегодня. Населенные места пошли. Первых людей на сегодня мы увидели в районе Майозера. У полусгнившего моста стояла группа отдыхающих. Их четырехколесный транспорт, укромно спрятанный в кустах, позволил им вывести на природу две палатки типа "лотос", служившие спальнями, и одну столовую с огромными полиэтиленовыми окнами, похожую на пивной шатер. Таких в городе с наступлением лета было наставлено великое множество, по их стенам шла реклама одного из сортов пива, а внутри все, как положено в закусочных, - стойка и столы со стульями для посетителей. Здесь шатер был несколько меньше городских и без рекламы по стенам, ну, а в остальном, в том числе и внутри, также, разве что насчет стойки было сомнение. Судя по всему, в шатре изнеженный городской народ проводил почти все оставшееся время, свободное ото сна, спасаясь от превратностей погоды и кровососущих насекомых.
На берегу по камням валялись без присмотра спиннинги, пластмассовые чемоданчики со снастями. На свет божий показалась лишь рыжая дама лет двадцати, остальные наблюдали за нами сквозь полиэтилен шатра. Но издалека мы все же заметили, что кто-то прогуливался по берегу в районе этих палаток и даже купался в озере.
За перекус ветер на острове выдул из нас остатки тепла, пришлось даже утепляться. Когда мы снова вышли на воду, тумана над озером уже почти не было. По берегам вместо привычного камня все больше попадался песок, а деревья теперь стали прямее и выше - совсем как в нашей местности. Как-то пришлось выбираться на травянистый берег через заросли высоченной осоки. Надо сказать, что очень непривычно после только камня и мха. Лишь монолитные каменные островки, перемываемые волной, напоминали, что мы все еще в Карелии.
На фоне тростника в районе берега сверкнуло весло. Присмотревшись, можно было заметить двухместную байдарку с одним пассажиром, сидящим сзади. С места впереди тоже что-то торчало, но, судя по приподнятости носа судна, там был какой-то нетяжелый груз. Через время показалась еще одна двухместка с единственным пассажиром и сверкающим веслом. Где-то тут уже должна была начаться Воньга. Байдарки как-то странно бороздили вдоль камыша. Сначала подумалось, что они ищут проход к реке, но вскоре мы поняли, что народ просто рыбачит.
Река оказалась достаточно широкой и встретила нас перекатом, в котором в шахматном порядке были накиданы достаточно крупные камни. При большой воде это препятствие, может, и было бы порогом, а сейчас - не больше, чем скромная шиверка.
Как только мы свернули с озера к реке, ветер практически прекратился. Берега пошли сплошняком населенные туристами. В одном месте среди деревьев мы насчитали порядка десяти палаток, возможно, мы увидели еще и не все. Этой команде даже не в лом было припереть с собой на Воньгу гамак.
Следующий лагерь был поменьше. Здесь стояли с детьми.
Порожки шли несложные, но мелковатые. Мост, которым пугал Борис, оказался наполовину порушен. Одна часть настила, та, которая должна быть слева, вообще отсутствовала, а вторая - веером лежала в воде. При прохождении в районе моста обошлось без подводных сюрпризов, хотя останки этого сооружения, судя по очертаниям сквозь толщу воды, находились под нами и местами располагались достаточно близко к поверхности воды. Правда, перекат-порог после останков моста, заставил нас слегка поволноваться, но серьезным препятствием он для нас не стал.
Едва мы выплыли на озерную часть, как опять появился ветер. Здесь по мысам также пошли населенные туристами участки.
По берегам вдоль реки все больше шел низинный с мягким пружинящим мхом сосновый лес, чередуемый с безлесыми осоковыми болотцами. Подобная картина сохранилась и на следующем за рекой озере. Камень попадался разве что в воде, да и то в виде черных валунов. После экзотической Куземки со скалами и белым мхом, Воньга казалась несколько однообразной. Эта река позволяла себе даже иметь между порогами заболоченные заводи с зарослями хвоща и осоки, переходящие в прибрежные открытые болотца. Может, конечно, Воньга смотрелась веселее, если бы не стабильно установившаяся пасмурная погода.
Путь по Синдамозеру оказался особенно длинным и нудным. Ветер хоть и был, и целиком зависел от направления нашего движения - либо встречный, либо попутный, но нам не мешал и серьезного волнения на водной глади не создавал. Озеро было вытянутым и напоминало расширившееся до безобразия русло реки, берега которой по большей части были покрыты лесом, а в местах вырубок то ли кустарником, то ли еще не поднявшимся молодым леском. Большую часть времени мы двигались по средней части озера, от этого удаленные берега представлялись нам ровной полосой леса без малейших намеков на высотки или хотя бы холмы. Какие-либо детали рассмотреть было невозможно. От такого однообразия становилось тоскливо. Почему-то именно на этом озере еще задолго до стоянки наступило состояние усталости, которое возможно диктовалось общим настроением. Может быть во всем этом виновата пасмурная погода и одинаковые унылые пейзажи. Единственным развлечение на озере была появившаяся вдруг необычная травка "с глазками". На тоненьких стебелечках с веточками, напоминавших порванную сеть, расположились редкие черные ягодки, которые были по размеру в несколько раз меньше горошин душистого перца.
Название озера "Синдам" почему-то ассоциировалось с экзотичным и красочным Востоком, сказкой про Али-Бабу, хотя реальное озеро навевало совершенно противоположные эмоции. Наверно потому, что "Синдам" созвучно с "Сезам". Как там: "Сезам, откройся".
На очередном удлиненном участке, который нам предстояло пересечь поперек, поднялась неслабая волна. Мурамозеро уже где-то было совсем рядом. До берега было недалеко, но наковырялись мы по волне неслабо. Борис метался то влево, то вправо. Непонятно, борется ли он таким образом с волной, проверяет ли ориентиры или пытается найти спокойный участок, чтобы свериться по компасу и карте, а пока что волна не позволяла нам расслабиться, кидая наше судно из стороны в сторону.
На берегу в левой части виднелась тригонометрическая вышка. "Надо же, еще жива!" - заметил Борис, вспоминая, видимо, поход почти двадцатилетней давности. Около нее копошился народ, а у воды стояло несколько байдарок. Борис заметил, что это ориентир тропы волока на Мурамозеро - оно располагается в аккурат за этим бугром. Справа тоже ползал народ и даже пытался жечь костер. Выгрузившись в правой части берега, они теперь таскались влево - поближе к тропе волока, и одновременно пытались встать на стоянку или просто погреться, судя по задымившемуся костру.
Да, плотность туристского народонаселения сильно возросла. Но мы еще не знали, что по сравнению с Мурамозером это окажется мелочью.
Зарулив в бухту, где волна немного утихомирилась, мы взяли нужный азимут и направились к Мурамозеру. Видимо, план мы уже почти выполнили, да и времени уже был восьмой час вечера, потому что Борис активно принялся искать стоянку. Но все более или менее обустроенные места оказались занятыми. Дальше со стоянками стало еще сложнее. Здесь уже прибрали к рукам пусть необустроенные, но зато сухие места. Незанятой оказалась лишь откровенная низина и болотина, но в том районе уж если не стояли, то хотя бы рыбачили. Народ курсировал туда-сюда по воде, выискивая стоянку получше, забив несколько мест одновременно. Пометавшись от берега к берегу, мы пошли дальше. В широкой части озера наше внимание привлек скалистый остров. Вот бы подневалить на нем! Но этот монолит только на первый взгляд казался необитаемым. Разведка показала, что там стоят аж две группы, вроде из Белоруссии. На остров "Злых Духов" Борис решил даже и не дергаться. Прошлись по закуткам - кругом народ. Причем и группы-то немаленькие.
Стали приглядываться к менее привлекательному лесистому берегу, подболоченному у воды. Сквозь деревья виднелась пологая поднимающаяся высотка, поросшая мхом и багульником. Уловив едва заметный прогал, напоминающий тропу, решили пристать. Что-то заставило осмотреть именно здесь этот лес. На берегу оказалось вытоптанное рыбацкое место с ямой приличного диаметра от костра. Прогоревшие корни деревьев уже больше не удерживали почву, песок и камни. Недожженные дрова представляли собой целые стволы деревьев, а чуть в стороне располагалось несколько помоек из водочных бутылок.
Но, поднявшись по тропе на высотку, мы оказались на вытоптанном под стоянку месте с костровищем и ровной площадкой под палатку. Здесь не было уже ставших привычными атрибутов карельских стоянок - очага, столиков и лавочек и уж тем более навесов. Но Борис тут же распилил сухую сосенку из недожженных рыбаками батогов и, связав леской одинаковые по длине круглыши диаметром эдак 4-5 см, соорудил столешницу, которую расположили на плоском камне, зафиксировав для устойчивости небольшими камешками. Лавочки здесь особо были не нужны, поскольку стол получился низковат. Очаг тут может и не нужен - гореть нечему. На вытоптанном месте мох не рос, зато пыталась пробиваться жидкая травка. Вообще, если не обращать внимания на лес карельского типа, место стоянки больше напоминала нашу местность.
Лагерь ставили как-то вяло. Видимо, намахались веслами за день. Пока собирались есть - все остыло. Борис сегодня опять баловал рыбой. Из маленькой щучки, пойманной до обеда - сварили уху, а большую из Воньги - пожарили. Если с ухой и рожками справились в легкую, то жареная рыба, оставленная на десерт, уперлась - очень уж ее оказалось много.
До палатки доползли около двенадцати ночи. Ночь обещала быть прохладной. Мошка, хоть и попадалась у воды, но на территории лагеря в большом количестве замечена не была. Может хоть сегодня удастся нормально поспать.
Да, действительно, ночь оказалась прохладной, хотя я почему-то сняла шерстяные носки. Условия для размножения этой мелкой жгучей твари на этот раз не сложились, и это, наверно, была первая спокойная ночь на маршруте. Правда, жужжали в ухе отдельные комарики, но это почти не мешало.
Погода со вчерашнего дня так и не изменилась. Все та же пасмурность. Вода на озере, продолжая остывать, слегка дымилась.
После завтрака я отправилась за ягодами. Борис, с утра уже облазив окрестности, все намекал на компот. Черника здесь была по ягодке, но набрать неполную кружку все же удалось. Затем я уселась бдить за обеденными блюдами и одновременно писать дневник.
В атмосфере что-то затевалось, меня как-то ломало и тянуло полежать. Борис уже успел наловить "кильки" (как он выразился) и просил ее, не откладывая до вечера, пожарить. Но я взяла таймаут и ушла в палатку полежать. Мой сладкий сон был нарушен сообщением, что уже пятый час дня, и намеком - не мешало бы пообедать. Затем последовала тирада о позднем ужине и отбое после полуночи. Пришлось вставать.
После обеда я достала японский кроссворд, и пока не добила его, ничем другим заниматься не смогла. Помимо обычных бытовых забот на мне тяжелым грузом висело еще и написание дневника. На это, кстати, уходило все свободное время от приготовления пищи и суеты по обустройству лагеря, и, тем не менее, постоянно за мной оставался долг как минимум в день.
Борис ушел полежать в палатку, и вскоре оттуда послышалось сопение. Он уже пытался полежать у костра, балдея без кровососущих, но видимо скоро понял, что ему хочется не просто полежать.
Небо к вечеру наконец-то решилось показаться нам сначала в виде небольшого голубого куска, а затем, пораздумав, принялось активно освобождаться от туч. Вскоре засветило солнце. Но погода улучшалась как-то локально. Слева Мурамозеро бушевало и ревело, нагоняло белогривые валы. Отголоски этого волнения просачивались и в наш пролив, вызывая некоторое колыхание и на нашем на удивление спокойном водном пространстве. А долетающие до нас отдельные порывы ветра раскачивали верхушки сосен в районе стоянки, заодно сдувая с территории лагеря начавших кучковаться насекомых.
Борис, вздремнув самую малость, снарядил удочку и отправился рыбачить.
Рядом с водой солнце пекло как ненормальное, и пьянящий запах бродячего батона сводил с ума вездесущих муравьев и мух, которые то и дело охотились за рыбьей наживкой. Борису приходилось периодически менять местоположение батона. Если мухи просто балдели, то муравьи норовили урвать хотя бы кусочек, и, в конце концов, растаскивали хлеб по частям. Крутились тут и птички. И кусочек батона с плоской поверхности огромного камня, где рыбачил Борис, время от времени исчезал.
И хотя над нами уже вовсю светило солнце, над бушующей частью озера висела сплошная свинцовая туча. Погода в районе нашей стоянки будто специально для нас установилась, и на голубом небе выстроились шеренги легких объемных облачков, а подернутая легким бризом поверхность озера искрилась и радовала глаз ярко-синей поверхностью - ну, полный контраст тому, что творилось в левой части озера.
У нас в лесу жары не ощущалось. Территория лагеря находилась в тени. Ко всему прочему, несмотря на изобилие групп в округе, до нас звуки их жизнедеятельности почти не доносились, за исключением говора с проплывающих в районе нашего берега всевозможных байдарок. Все разговоры мы слышали дословно, но успокаивало то, что нас самих-то в лесу практически не было заметно - лагерь располагался укромно. Зато все, что происходило на воде напротив нашей стоянки, от костра было видно как на ладони. Кто-то занимался поиском стоянки, кто-то возвращался с рыбалки, а кто-то просто катался, неспешно перебирая веслами. Одна чудная байдарка запомнилась своей необычной техникой. Задний греб классически, поочередно погружая в воду то левую лопасть, а то правую, а передний сидел спиной к направлению движения, периодически погружая в воду одновременно оба весла, вделанных в уключины, совсем как у деревянной лодки. Все же наша стоянка, видимо, угадывалась среди сосен по небольшой струйке дыма от костра и сине-желтому пятну палатки, частично перекрываемому стволами сосен и зеленью подлеска, так как нас периодически приветствовали проплывающие байдарочники.
К ночи небо раскрасилось в сине-фиолетово-бордовую гамму слева от стоянки и в голубовато-желто-зеленые цвета в правой части озера. Перистые облака уже успели обволочь большую часть неба полупрозрачной дымкой.
К ужину Борис опять наловил рыбешки. Есть закончили в районе десяти вечера и до двенадцати шарахались по лагерю, доделывая мелкие дела и перебирая барахло.
Полночи хлестал дождь и поливал довольно серьезно. Когда я утром выползла из палатки, казалось, что моросит, настолько велика была в округе влажность. С деревьев до сих пор все еще продолжало время от времени капать.
По счастью, наша стоянка была усеяна хвоей и сухой листвой, и дождю не удалось превратить ее в грязное месиво. Из сушащихся вещей пострадали лишь клеенка для стола и пакет с хозяйственным мылом, но это было несущественно. Обидно, что все же подмок просушенный вчера до звона мой спасжилет. Он забрал на себя всю ту влагу, которая пыталась проникнуть в палатку через незакрытую из-за неисправности молнию.
На воде все окружающее из-за тумана имело нечеткие очертания, и детали можно было разглядеть лишь при приближении. Острова, более или менее пригодные для стоянок, в округе были заняты. На острове Духов стояла довольно многочисленная группа, а может, еще и не одна. Издалека едва виднелись какие-то фигурки из корней деревьев и скульптурные сооружения из дерева, отдаленно напоминающие те, которые я видела на фото еще до похода. Приблизиться к острову - означало сделать петлю и нарушить покой стоящего там народа, и Борис стал убеждать, что из деревянного зодчества в живых там мало что осталось, если еще двадцать лет назад все было далеко не в лучшем состоянии. И мы проплыли проливом, оставив слева остров с белорусами, а справа - туристское народное зодчество, и оказались перед огромным пространством Мурамозера. Вчера здесь все бесновалось, плюясь белой пеной, а сегодня спокойную гладь озера покрывала полупрозрачная пелена тумана.
Мы двигались по сильно вытянутому водному пространству, ограниченному сушей слева и справа - крупным островом и коренным берегом соответственно. Борис хоть и сверял периодически азимут по компасу, но блудиться здесь особо было негде. Наши ориентиры виднелись небольшой полоской точно впереди, а Воньга вытекала из дальнего правого угла озера - проскочить ее было трудно.
Несмотря на большие пространства, по озеру шлось легко, не в пример как по Синдаму. Большую часть пути мы плыли рядом с длинным островом, который располагался слева от нас. Из-за настоящего соснового леса с мшистой подложкой порой казалось, что это коренной берег, настолько тут основательно росли здесь многолетние деревья на твердой, увитой корнями, приподнятой над водой поверхности. В одном месте, правда, поперечное болотце нарушило единство тверди острова, дав возможность водам озера воссоединиться прямо посреди острова. Водная промоина оказалась неглубокой, но визуально все же делила остров на две части.
Постепенно туман поднялся, но общая пасмурность осталась, но зато солнце в лицо не светило, и ветер - почти штиль - не мешал движению, не нагонял волну, не выдувал из нас накопленное на дневке тепло. Была польза и от такой не совсем привлекательной на первый взгляд погоды.
Пейзажи по обоим берегам большим разнообразием не отличались, хотя бывало, мелькнет среди общей зелени подгорелый лесок, уже начавший медленно возрождаться, каменистая высотка или сырое болотце с осокой.
Островок, так долго маячивший впереди, оказался каменным монолитом посреди водного пространства с кустиками растительности. Покой этого кусочка суши охраняли чайки. При нашем приближении они взлетели, хотя до этого сидели почти неподвижно.
На корме из капитанской рубки звучал джаз, и довольно легкий, что несколько поднимало настроение.
Когда наш путь по озеру подходил к концу, сверху вполне конкретно закапало, это уже была не морось, а небольшой дождик. Не иначе, как тучка, лежавшая на озере в виде тумана, поднялась повыше.
Уже перед финишным поворотом на Воньгу слева из-за острова, сверкая веслами, выплыли четыре сине-желтых надувнушки. На повороте тоже стояла команда. У воды своих хозяев ожидали три одноместных "щуки".
Перед мысом Борис предложил перекурить на берегу справа, поесть ягод и переждать бригаду, вывернувшую из-за острова, чтобы не задерживаться на порогах.
Когда преодолели перекат, ворочаясь между камней, и подошли к суводи перед порогом, то увидели народ на надувных двойках, который развлекался и рыбачил, в порог они идти не торопились.
Борис долго обследовал препятствие, а я у камней наблюдала за детенышами водомерок. Они плавали между камнями, череда из которых образовывала что-то вроде водоема с проточной водой. Вдоволь наковырявшись против течения, водомерки-дети причаливали к ближайшим для них камням, и, облепив их по периметру, замирали и становились незаметными. Стоило мне ступить на такой камень, как насекомые, напуганные непонятной и непривычной вибрацией, вмиг обнаруживали себя и тут же снова прятались кто куда.
Вскоре вернулся Борис, в общих чертах описал траекторию, сложность порога, ориентиры и на что следует обратить внимание. Порог был короткий, но внешне и по шуму тянул на серьезный. Особенно тревожил слив с заметным перепадом. Иллюзий безукоризненного прохождения Борис внушить и не пытался, он наоборот предупредил о возможном криминале, но разговора об обносе или киле не было.
Порог прошли успешно, хотя пришлось побороться - сила воды оказалась приличной. Борис вовремя напомнил о незаметном обливнике. В сливе слегка шарахнуло и захлестнуло в байдарку, но Борис успокоил, что это нормально, по-другому все равно было бы не пройти.
После порога справа в лесу показалась стоянка со столом, лавками и костровищем-очагом. Сухое место было только вдоль берега, в глубине - виднелась болотистая низина с кочкарником. В сторону болотца была порублена даже зелень, кругом валялся бытовой мусор. Но время шло к перекусу, а на реке наблюдалась настоящая демонстрация. Учитывая к тому же, что берега кругом были болотистые - непригодные для стоянок, то чуда за поворотом мы решили не ждать и встали здесь. Едва мы расположились на обед, как мимо проплыла команда, рыбачившая перед порогом.
Атмосфера была насквозь пропитана влагой, хотя оставалась теплой. Неудивительно, что в разгар перекуса закапал дождик.
После обеда пошел ряд шивер, которые по описанию именовались то порожками, то перекатами. По малой воде там приходилось выкручиваться между камней по сложной траектории. Иной раз для продвижения вперед приходилось: смещаться в сторону, пятиться и снова смещаться - и все это для того, чтобы вписаться между заметными порой лишь с воды камнями и не попасть в каменный тупик или ловушку. Но, видимо, и на старуху бывает проруха. В одном месте на быстрой воде вырулить оперативно не удалось, и нос сел на не вовремя замеченный бульник. Байду развернуло на 180°, а у Бориса уплыло весло. Может, если бы я выскочила своевременно в воду и стащила нос с камня, то ничего всего этого бы не произошло.
Выходить из байдарки в воду все-таки пришлось, поскольку Борис отправился за веслом (его следовало отловить как можно раньше, пока оно не набрало воды и не утонуло), а я осталась держать наше судно, борясь с водой, которая норовила прибрать к рукам еще и его. Сама я не решалась действовать, и поэтому оставалась на месте до тех пор, пока не вернулся Борис. Весло доплыло до суводи, там его скорость замедлилась. По счастью, оно сплавлялось недалеко от берега, и Борис, подцепив его батожком, без проблем вытащил. Вот так и сбылась первая часть сна, увиденного несколько дней назад Борисом. Очень не хотелось бы, чтобы осуществилась и вторая часть (там, кажется, будто бы унесло течением байдарку). Это происшествие нас несколько мобилизовало, мы стали внимательнее и более осторожны.
Борис все ожидал порога с мостом, причем, судя по описанию, это сооружение располагалось в самой бурной части препятствия, и рассказывал страсти про едва не сгинувшую там байдарку. И вот, после одного из перекатов с торчащими камнями показался мост. Причалили байдарку в залив с суводью, и Борис отправился на разведку, а я осталась кормить комаров, которые наконец-то нас догнали. Теперь было время обратить внимание на небо. Там что-то стало меняться. Появившаяся брешь в сплошной пасмурности начала размножаться. Тучи, судя по всему, не собирались просто так сдаваться, но полностью скрыть от нас куски голубого неба уже не могли, а вырвавшиеся из заточения белые объемные облачка все чаще начали сменять своих грозных темно-серых родственников.
Вскоре разведка донесла, что один из пролетов моста разобран, хотя наиболее интересная струя оказалась именно в неразобранном пролете. Но страховки у нас не было, надеяться приходилось только на себя, и рисковать мы не стали - отправились по мелководной струе в районе разобранной части моста. Здесь приходилось шарахаться от улова к улову, чтобы вырулить на струю и уйти от обливников, едва прикрытых водой.
Перед последней мелководной ступенью мы увидели на берегу народ в спасах. Они из леса по тропе выволокли что-то типа самоделки. Неужели обносились, напуганные описанием? Может, конечно, и со стоянки волокутся - к вечеру, наконец-то, собрались и решили отправиться в путь.
После этого порога речка немного успокоилась, и русло сначала сузилось, а затем разбилось на несколько проток, в которых течение местами практически отсутствовало. На небе все еще шла борьба, но солнцу все же удавалось обойти черные грозные тучи.
На одной из таких проток без течения стоял целый лагерь, который язык чесался назвать семейно-пионерским, поскольку детей было несколько больше, чем взрослых, да и возраст их был не старше средне-школьного. Народ, судя по всему, дневалил. Лагерь находился укромно, и мы смогли рассмотреть только мужчину с детьми, собиравшегося на рыбалку на байдарке.
Дав передохнуть нам на плесах, речка опять зашумела перекатами, приближая нас к именному порогу.
Перед порогом справа в молодых березках мелькнул народ, обосновавшийся здесь на стоянку. Мы причалили тут же, но чуть в стороне от лагеря, и Борис пошел разведывать. К левому берегу подрулила команда на самоделках. Судя по всему, народ считал себя крутым, и едва не сунулся в порог без разведки. Пришлось намекнуть, что там нехорошо. Послушались. Пошли разведывать.
Солнце, наконец, прорвалось сквозь кордон туч и засветило как ненормальное. В точности повторилась вчерашняя история. Тень от молодых березок у берега и легкий ветерок пока что спасали от беспредела разошедшегося светила. Но самое неприятное, что порог нам придется идти против солнца, щурясь еще и от бликов, которые особенно активно трансформировались солнечным светом на бегущей воде.
В команде на самоделках лишь 40% народа заинтересовались порогом. Капитан мужского экипажа курил и развлекался с матросом байдарки смешанного состава (естественно женского пола), нисколько не проявляя интереса к препятствию, которое через несколько минут предстоит преодолеть. А амбициозная дама, одна управляющая двухместкой, вообще не посчитала нужным и взглянуть на порог. Ее больше интересовала вода в байдарке, и она, повернувшись спиной к препятствию, принялась вычерпывать из своего судна лишнюю жидкость.
Под порогом на красивой стоянке с каменистыми набережными тоже стоял народ, и довольно приличная толпа. Видимо, судьба у нас такая, проходить этот порог публично. Спереди нас могут лицезреть отдыхающие, у которых мы как на ладони, а сзади пойдем под изучающими взглядами самодельщиков.
Порог, показавшийся из-за поворота, имел заметный уклон. Река бежала, будто с горы. Все русло было утыкано камнями, откровенно торчащими из воды. Борис проработал траекторию нашего движения основательно, и теперь все зависело от того, как мы сориентируемся на воде. Река в этом месте бежала шустро, но было неглубоко, и Борис предупредил, что проще выскочить и оттолкнуться, чем упираться и в итоге кильнуться. Несмотря на все опасения, с водой мы справились и прошли так, как было намечено.
Вдоволь наковырявшись в пороге Кривые Ворота (так называлось это препятствие, заставившее нас поволноваться), мы с удовольствием расслаблялись на протоке без течения.
На берегу чуть в стороне от сильно населенного под порогом лагеря расположились для перекуса три щуки-одноместки, виденные нами на реке сразу после Мурамозера, и щуки-двойки. Народ отдыхал и перекусывал.
Широкая протока с "кисельными" подболоченными берегами, в какую превратилась Воньга, напоминала наполовину заросшее озеро. Неспроста Борис спутался и начало озера пометил в лоции еще на реке. Присмотревшись, заметили по наклону травы небольшое течение - значит, это еще река.
На озере Борис обещал показать лебедей. Но птиц мы так и не увидели, лишь печальный птичий крик из зарослей дал понять, что озеро все же обитаемо. Возможно, лебеди в июле обучают и оберегают птенцов, и потому особо не афишируют свое местонахождение. Борис рассказывал, что двадцать лет назад эти птицы кормились на озере стаями, не сильно опасаясь людей. Но нынче времена другие, да и слишком много любопытных туристов стало ползать через их владения и нарушать птичий покой.
Озеро оказалось сильно заросшим и представляло собой множество проток, отгороженных друг от друга зарослями тростника и всевозможной наплавной растительностью.
Перед входом в Кодагубу Борис долго изучал карту и который раз перечитывал описание, пытаясь вычислить верное направление. На одном из берегов озеровидного расширения уютно стояла лагерем пара, сушилось белье, рыбачили.
На вновь появившейся в просвете реке нас ждал согласно описанию еще один за сегодня именной порог. Но мы соблазнились на отличную стоянку как раз перед порогом и решили оставить это препятствие на завтра. Времени было уже около семи вечера, без просмотра соваться в этот порог не имело смысла, да и препятствие похоже нас поджидало километровое - за пару минут не просмотришь. Тем более что в сложившихся условиях, когда: куда ни плюнь - народ, и многочисленный, и чтобы оборудованная и красивая стоянка была незанята - большая редкость.
Солнце к вечеру разошлось и жарило, и палило вовсю. Грех было не воспользоваться и не просушить промокшие после ночного ливня и дождиков в течение дня вещи. Барахло мы разложили на камнях у воды и развесили на каркасе баньки. Кое-что я раскинула в районе стоянки.
На территории лагеря имелся столик с лавочками - все сделано из бревен, а также сооруженный из камней большой очаг. Рядом с костровищем лежали нарубленные дрова, с перекладинами также не пришлось заморачиваться. Борис ушел рыбачить, а я принялась готовить ужин.
Все три команды, которые неоднократно попадались нам на маршруте, на скорую руку осмотрев порог, двинулись дальше. Последней командой, проходящей это препятствие сегодня, была группа школьников из Москвы с Андреевским флагом. Проходили они своеобразно. Причалив к берегу, "пионеры" по команде руководителя разгрузили свои суда, лишь только после того, как последняя герма была унесена в конец порога, они уселись в байдарки для прохождения препятствия. Пока мальчики босиком таскались с багажом, две девочки - единственные особы женского пола в команде - трепались, охраняя лодки. Порог дети пошли - куда кривая выведет. Легкие байдарки более естественно вели себя на струе, уменьшалась вероятность пробоин - возможно это и спасало детей. Пока руководитель стоял вне зоны видимости на страховке, пацаны пренебрегали всеми правилами техники безопасности: почти поголовно сидели на корме на шпангоуте и игнорировали спасжилеты и каски. Девочки сидели каждая в своей байдарке в носовой части судна где-то на дне во всей амуниции, пытаясь шевелить веслами, и время от времени повизгивали. Руководитель командовал парадом, судя по всему, при помощи рации.
Пока не пошли дети, Борис ловил рыбу на паутов, которых привлекал мой сырой спасжилет. Но насекомые скоро поняли, что на них охотятся, и понизили интерес к нашим вещам. Причалившая шумная команда школьников помешала рыбалке, и Борис ушел смотреть порог, а заодно взглянуть, как проходят, и где может скрываться криминал.
Вечер продержался на уровне. К ночи вода опять задымилась. По болоту пополз туман. Кстати, к часу ночи стали появляться легкие сумерки, а из-за леса в кои веки показалась полная светящаяся луна.
Сегодняшний подъем мой организм отказывался принимать. Почему-то думалось, что сигналы Борис подает не для меня, или вообще это происходит во сне. А все - из-за вчерашних бдений над дневником и холодной ночи. Накануне вечером в суете забот по лагерю я так и не сподобилась просушить сырые штаны и сапоги, пока было солнце, и в кеды переоделась, когда запахло сумерками. К тому времени в сырой обуви и одежде успела подзамерзнуть, и ночью в палатке даже при максимальном количестве одежды мне теперь согреться было не суждено практически до утра. Порог убаюкивал целой массой звуков. В основном они делились на два вида. Первый состоял из целой массы какофоний, объединяя в себе разговоры большого количества людей и звук сливаемой воды из переполненной ванны или раковины в небольшое отверстие. Если лечь немного по-другому, то можно было услышать несколько иной звук, похожий на непрерывное гудение.
И вот результат полуночного бдения - тяжелый подъем.
Солнце, не откладывая в долгий ящик, начало жарить с самого утра. От этого еще больше чувствовался недосып, и я изыскивала малейшую возможность, чтобы в паузе между сборами вздремнуть или хотя бы полежать. Эпизодические порывы холодного ветра все же взбадривали и не давали, по счастью, особо расслабляться, да и наша стоянка по большей части находилась в тени. Если бы не последние два обстоятельства - мне бы пришлось совсем плохо.
Сегодня нас ожидал порог Кривой, и Борис вчера все исползал, выявляя криминальные места, он использовал любую возможность, чтобы понаблюдать, как проходят группы это препятствие. Утром он еще раз прошелся вдоль порога и осмотрел его, а перед отплытием пытался объяснить мне, где находятся нестандартные места и как предпочтительнее в них действовать, но, не видя воды, усвоить, конечно, было сложно. Хотя порог я шла почти что спросонья, однако четко выполняла команды капитана и бдила за камнями. В итоге препятствие мы прошли чисто, жаль, что не поймала кайф от крутых валиков, даже захлестнувших в байдарку, ожидая подводной подлянки, - я ж не знала, что струя глубокая.
К следующему порогу мы подошли, проплыв небольшое озеро, которое преодолеть оказалось нелегко. В лицо задувал сильный порывистый ветер, и нам приходилось прилагать массу усилий, чтобы его перегрести. Слева в березничке мы приметили "щукарей"-одиночек. В конце озера тоже стояла группа. Где-то впереди тащился катамаран-двойка, но из-за усилившегося ветра мы догнали его только перед порогом.
Борис предупреждал, что это препятствие не менее серьезное, чем предыдущее. Весь порог с того места, куда подплыли, обозреть не удалось, но заметен был его солидный уклон и дугообразное направление. Русло реки в этом месте было сплошь усеяно торчащими камнями, между которыми бесновалась вода, бессильно изрыгая пену. Грозный шум добавлял порогу мощи, а нам мандража.
Пока Борис ползал, изучая траекторию нашего движения, я, ссадив на пенек подобранную в воде пассажирку - стрекозу, попыталась на мху слегка вздремнуть.
Катамараном-двойкой управляла сильно пожилая пара. Они сопровождали свою дочь-каякершу. Было заметно, что представление о водном туризме у них весьма поверхностное. По порогу они шли, как бог на душу положит, по счастью катамарану порог Горбатый был не страшен, и на страховку почему-то не встали под порогом, пропустив вперед каяк с дочерью. Одеты они были тоже не по-туристски - в купально-пляжные костюмы, хотя на катамаране, может, такая вольность и прощается, если не учитывать возможности сгореть на солнце, палящем сверху и многократно отражаемом от воды, или пораниться о кусты, деревья и камни, если их судно вдруг понесет сильным течением.
Борис вернулся, и мы пошли в порог. Он дал понять, что препятствие, хотя и серьезное, но очень мелкое и, если лодка сядет на камни - лучше выпрыгнуть и провести. Перед стартом я была предупреждена о знаках в криминальных местах, но меня настолько увлекла эта игра с водой - "кто сильней", что я напрочь забыла об ориентирах, но, по счастью, несмотря ни на что, продолжала слушать команды. Мощь воды была неслабая, и стихия, изловчившись, выкинула нас таки на мелководную гряду. Я, помня наставления перед прохождением, кинулась было за борт, но Борис удержал меня. Место оказалось неопасное, и мы выкрутились, не покидая судно. В результате порог мы прошли удачно. Но как он дался! Наворочавшись, уже в середине порога я чувствовала себя на пределе своих возможностей. И через всего нескольких минут борьбы с бурной водой состояние было как после тяжелой изнурительной работы или напряженного скоростного прохождения трассы соревнований.
Далее за Горбатым река дала нам возможность передохнуть на плесовых протоках, а чтобы не теряли форму, подсовывала простенькие, но мелководные перекаты. Хотя иногда на таких препятствиях приходилось прикладывать голову, чтобы не обносить и не проводить. В случае, когда направление струи не позволило миновать череду камней, нам пришлось слегка наехать на один из обливников бортом и тормознуться. Зафиксированную в одной точке байдарку спокойно развернули в нужном нам направлении, а затем, снявшись с камня, съехали под напором струи.
Шум очередного порога было слышно загодя, но показываться он не спешил. А мы тем временем шарахались по протокам, уровень которых визуально был выше питающих их болот и даже водоемов. Вода в русле плескалась, едва не переливаясь через травянистые берега, которые у реки являлись наиболее высоким местом в округе. Далее "земная твердь" в виде луговины или болота стремительно понижалась, заканчиваясь на водоеме или болотной протоке. Удивительно, что, даже привстав в байдарке, иной раз невозможно было увидеть этот источник воды, настолько было велико падение. Уровень же в реке, казалось, поддерживался, благодаря какому-то природному насосу. По весне, конечно, приходилось видеть подобное, но там перепад бывал от силы в десяток сантиметров. А вот чтобы уровни разнились на метр и больше да еще при всеобщей заболоченности, такое, пожалуй, наблюдала впервые.
Борис как бы невзначай поймал двух щук, одна из которых настолько была голодна, что позарилась даже на блесну с травой.
Ширина протоки расширилась до размеров небольшого озерца. Впереди маячил каменистый то ли остров, а то ли полуостров с, похоже, хорошей стоянкой. Время шло к перекусу. Но, присмотревшись, заметили там причаленный катамаран, а, приблизившись, окончательно поняли, что нам ничего не светит - народ там, судя по всему, обосновался. Стоянок было много сразу после порога, но тогда вставать было еще рано, а когда пошла болотина, шансы найти хорошее место для перекуса упали до нуля.
Описав петлю по озеру, оплывая заросшую его часть, мы максимально приблизились к порогу Чека. Народу здесь было - настоящая демонстрация. Помимо стоящей на пороге группы, подрулило еще несколько катамаранов с пассажирами вплоть до детсадовского возраста, а также целая куча байдарочников. Трудно было сказать, одна их была группа или несколько. Кое-кто с места в карьер ринулся в порог без разведки, но некоторые все же решили просмотреть препятствие. Весь народ стремился остановиться на левом, более удобном для просмотра, берегу, и мы с трудом нашли небольшую укромную полянку для перекуса, однако, совсем рядом проходила тропа, и ощущение проходного двора все же оставалось. Здесь не было уже привычных нам атрибутов стоянки - столиков, лавочек, очагов, но имелось рыбацкое костровище с наклонным батажком-рогатиной. Ну, что поделаешь - халява тут нам изменила. Борису пришлось самому оборудовать костровище стойками и перекладиной, здесь, как нельзя кстати, пригодилась обломанная в районе тропы лосем осинка, так как с подходящим материалом для костровых стоек все же ощущалась напряженка.
Солнце палило будто в последний раз, а над рекой ближе к противоположному берегу висела черная туча. Пока я мыла посуду и собирала гермы, Борис ползал вдоль порога.
Когда он вернулся, одна команда, из околачивающихся на тропе ушла в порог, и теперь здесь ковырялась группа в одинаковых оранжевых спасжилетах.
Пока мы выруливали на струю, они, не дожидаясь своей очереди, ринулись прямо в порог. Похоже, что осмотром подобных препятствий эти товарищи особо себя не утруждали.
Несмотря на крутую экипировку опередившая нас команда вела себя на воде совершенно по-чайниковски. Казалось, что камни, которые попадались в русле, были все их. Они на них садились, кое-как стаскивались, и тут же садились снова. Ждать, пока "оранжевые" выйдут из порога, сил не было, и Борис решил рискнуть. Единственное, чего он боялся, что, ковыряясь по камням, эта команда перекроет нашу струю, и, нарушив траекторию нашего движения, обречет нас на подобную себе судьбу. Мы перемещались по порогу из-за мелководья по струйкам в обход обливников. Где-то приходилось тормозить и сдавать назад, где-то выкручиваться вокруг камня.
Вдруг я почувствовала, что Борис сзади занервничал. Я подняла голову от воды и увидела следующее. Шедшая впереди нас байдарка стояла лагом именно там, где мы должны были пройти. Судно кренило, казалось, что оно вот-вот кильнется. Девушка с голыми коленками сделать одна ничего не могла, хотя и пыталась держать баланс. Капитан покинул судно и бессильно сидел в воде между камней где-то у левого берега, в то время, когда байдарка пыталась кильнуться в правой части русла. Капитанское весло бодро скользило по воде куда-то вниз по течению, иногда цепляясь за камни.
Короче, нам пришлось ретироваться и срочно менять траекторию, по счастью, Борис разведал несколько вариантов сплава по порогу, хотя естественно тот, который пройти не удалось из-за этих чайников, был оптимальный.
Наша помощь потерпевшим аварию явно не требовалась. Девушка не стала испытывать судьбу и выскочила из байдарки, тем более что воды было не выше, чем по колено. Почему-то никто из членов команды ей помогать не кинулся, весь народ сосредоточился на попытке поднять, похоже, не совсем трезвого капитана. Под порогом дежурил экипаж этой же команды. Им мы и указали на уплывающее весло. Я предлагала Борису выловить его, чтобы помочь людям, но он засопротивлялся, и в то же время посоветовал мне следовать за ним, в точности повторяя траекторию его движения. Весло в отличие от своих хозяев четко знало, по какой струе надо идти, чтобы не нарваться на камни. Поразила реакция страхующего экипажа. Они абсолютно равнодушно спросили: "Что, кильнулись?" С берега их окликнул прибежавший "казачок". По всей видимости, он пытался изложить, что произошло там в пороге. Состояние "казачка" было нервно-возбужденным. Мы тем временем прошли по наиболее глубоким струйкам следом за инструментом гребли абсолютно беспрепятственно. Если бы не весло, то, наверно, на первоначально намеченном пути шарахнулись бы в конце порога о подводные, незаметные с воды, камни.
И опять река предложила нам передохнуть на протоках, собирая силы для организации очередного, но еще более серьезного препятствия. На ровной воде нас опять обнаружил ветерок, но больших проблем он не создавал, пока мы не вышли на озеро. Здесь он принял встречное направление и заметно усилился. Озеро было небольшое, но перегороженное множеством довольно крупных островов, поросших лесом. Кроме того, большая его часть заросла и походила больше на болотце с протоками, чем на крупный водоем. Учитывая все эти обстоятельства, приходилось двигаться по довольно сложной траектории, а заодно бдить за протоками, чтобы не потерять основное русло и не уйти в глубоко вдающуюся глухую губу.
Озеро Собачье так и не удалось по-хорошему рассмотреть из-за бьющего в глаза солнца и встречного ветра, против которого и созданной им волны приходилось все время бороться. В районе берега был замечен дымок сигареты, а по суше разгуливал человек с веслом. При приближении выяснилось, что это катамаран с родителями каякерши, который мы видели на Горбатом. Отец курил, не сходя с катамарана, мать в пляжном костюме что-то жевала, а их ребенок в каске и с веслом разгуливал по твердой земле. Эту семью мы встретили в конце гряды, через которую обычно обносятся на порог Собачий, чтобы не пилить по озеру.
Обогнав семью и обогнув волоковую гряду и мыс с отдыхающими и купающимися байдарочниками, мы теперь двигались в обратном направлении, но по другой части озера.
Вопреки ожиданиям стоянки кончились. Справа вообще пошла откровенная болотина с редкими низкорослыми деревцами, а слева - гряда с наполовину выгоревшим лесом. Конечно, можно было встать и в районе гряды, но уж больно неуютно здесь - все на виду и проходной двор к тому же из-за троп волока для желающих срезать путь. Прямо по курсу виднелась монолитная каменная набережная. Но здесь в преддверии Собачьего уже начиналась шивера. Сам порог шумел где-то за поворотом. Обзор там перегораживал огромный камень.
Монолитная каменная набережная вывела нас сразу к нескольким стоянкам, рассчитанным на разное количество народа. Нам бы, исходя из численности нашей команды, больше подошла вторая, которая ближе к порогу, но первая была лучше оборудована, и мы остановили выбор на ней. Но все же удивительно, как повезло, что стоянки оказались незанятыми при таком количестве народа на маршруте. На другом берегу в леске маячила еще одна, тоже свободная стоянка, уже менее экзотическая, но вполне уютная. Надо отметить, что издержки выбранной нами стоянки все же имелись - это помойка, как обычно, да еще и в центре лагеря и песок под ногами, который имел свойство оказываться вдруг и в приготовленной еде, и в палатке на спальнике, а также в обуви и даже в одежде. Но при всем при этом имелся оборудованный очаг и даже заготовленные впрок дрова.
Ужин удалось закончить только к двенадцати, хотя готово все было гораздо раньше. Прием пищи затянулся из-за ухи, жареной рыбы и огромного количества рожков, которые в ожидании своей очереди быть потребленными разбухли на полкотла.
Затем Борис уселся писать дневник, поставив себе задачу в час ночи уйти спать, а я отправилась смотреть шиверу, хотелось заодно и на порог взглянуть - так ли он страшен, как его описывают. Борис уже восполнил этот пробел, пока я занималась лагерем.
Сразу за стоянкой начиналось сухое болото со мхом и ягодниками. Туристы и рыбаки слегка подгадили его облик. То и дело попадались белеющие на мху бумажки, метровые пеньки среди и без того редко растущих деревьев - все это представляло собой печальное зрелище. Зато чуть дальше в направлении, противоположном от порога, имелся залив с заманчивым песчаным пляжем.
В сторону порога по берегу шла тропа. Надо сказать, что болото не везде оказалось таким безобидно сухим, кое-где множество ног превратили мягкую подложку в черную кашеобразную грязь, а где-то вообще стояла вода. Топкие места пошли после того, как кончились каменные набережные.
Полноценной темной ночи еще не было, и среди мха можно было заметить редкие желтые ягоды морошки.
За поворотом начался небольшой лесок. Места здесь были сухие, кое-где встречались каменные выходы, украшенные белым мхом. Красиво смотрелся камень, но сам лес был какой-то неуютный. Ближе к воде укромно сквозь частокол деревьев чернело костровище, рядом уже много лет гнили штабеля бревен. Их сверху уже успел покрыть мох, а местами затащило почвой. Во всяком случае, эти дрова здесь лежали настолько долго, что в округе уже успел вырасти довольно приличный лес, поскольку через плотно растущие деревья обработанные стволы такой длины доставить было бы невозможно. На том берегу виднелся лагерь. Судя по байдаркам и снаряге там отдыхали эти лихачи в оранжевых спасах. До самого порога я так и не дошла.
Обратно отправилась напрямую. Да, природа здесь интересная. Как только кончился камень с белым мхом, пошло мшистое багульниковое болото. Внезапно дорогу мне перегородила полоса осоковой топи с окнами воды, пришлось выходить к руслу реки, там позволил обойти это безобразие прибрежный каменный монолит. Дальше - опять болото со мхом, багульником и желтеющими редкими морошкинами. А вот и наша стоянка.
Небо затащило к "ночи" дымкой из перистых облаков, заодно скрыв от нас большую и полную луну. Похоже, если верить приметам, завтра уже не будет жарко и солнечно.
В палатке под утро была настоящая душегубка. Хотя по небу и ходили облачка, но погода обещала быть ясной, и солнце жарило по полной, и, если бы не холодноватый ветерок - плохо бы нам пришлось, поскольку редкие невысокие деревца на стоянке тени почти не давали.
Совершая утренний моцион, Борис обнаружил на песчаном пляже, расположенном вдоль вклинившегося в берег залива, поверх своих следов отпечатки копыт. Место находилось недалеко от стоянки. Любопытный зверь, почуяв людей, даже ночью не решился подойти ближе, хоть и заинтересовался неожиданно появившимися соседями.
Завтрак и сборы прошли как обычно. И, наконец, груженая байдарка стояла на монолитной каменной набережной, готовая к отплытию. Надо сказать, что погрузка и посадка происходили гораздо в более цивильных условиях, чем остальное времяпрепровождение на стоянке. Песок, который был не только под ногами, но и в палатке, посуде и вещах, создавал массу неудобств. Окружающие помойки тоже восторга не вызывали. Но места все равно здесь несмотря ни на что красивые, да и стоянка все же попалась как никак оборудованная.
Проплыв часть переката, мы пристали к берегу. Где-то тут уже должен был начаться четверочный порог Собачий - вещь довольно серьезная. Сам порог Борис планировал обнести, надеясь, тем не менее, максимум пути хотя бы провести судно с вещами по воде. Огромные валуны и плиты в центре порога на байдарке, действительно, мог преодолеть только камикадзе. Борис утверждал, что с водой в реке этот раз была напряженка. Пожалуй, по этой причине и на катамаране Собачий будет пройти сложно. Благодаря мелководью, бурлящий поток порога превратился во множество каскадов и миниводопадов. Вдохновившись красотой мелководного, но по-прежнему мощного порога, Борис, взяв фотоаппарат, решил запечатлеть на память нас на фоне бурлящей и ниспадающей воды.
У противоположного берега на камнях "пионерам", которые путешествовали с Андреевским флагом, позировала, профессионально меняя время от времени свое положение, девушка в купальнике из их же команды. Несмотря на утреннюю прохладу, она решилась снять курточку, и, судя по всему, ради модельного искусства готова была раздеться и дальше. Но Борис заторопил - надо было быстрей обнестись. Лагерь по нашему берегу еще спал. Это было нам на руку. Ведь обнос предстоял в несколько ходок, и часть вещей пришлось бы оставлять без присмотра. А шастающие по лагерю туристы могли прибрать кое-что, приняв за свое, поскольку туристская снаряга у большинства групп разнообразием не отличалась.
Разгрузив байду и взяв, что полегче, мы отправились вдоль берега на разведку порога. Важно было установить, с какого места, по крайней мере, можно было начать хотя бы проводку, если уж не сплав. Результаты не обнадеживали. Послабления нам порог из-за мелководья не обещал. Похоже, тащить все на себе придется до конца.
Вернувшись на исходные позиции, установили, что лагерь еще, по счастью, не проснулся. Судя по посуде и снаряжению, это была как раз та команда, которая помешала нам нормально пройти порог Чека из-за байдарки, развернувшейся лагом именно на той струе, которую мы присмотрели для прохода.
Весь обнос порога у нас вылился в три ходки. Тропа шла посуху и была хорошо натоптана, мешались разве что под ногами выпирающие корни деревьев. Тем не менее, первые два обстоятельства позволяли заменить надоевшие сапоги на легкие кеды. Сплошной лес в округе создавал стабильную и плотную тень - опять же хоть не париться на солнце.
Волок прошел просто замечательно: с утра - по холодку и со свежими силами.
Тропа спускалась к воде в районе последней шиверы, и нам все же удалось пройтись по струйкам, пусть даже потерявшим силу, и поуворачиваться от камушков.
Под самым порогом стояла огромная группа. Приглядевшись, по Андреевскому флагу определили, что это "пионеры". Судя по всему, они волокнулись сразу через гряду, не заходя в озеро Собачье. В лагере вовсю шли сборы.
Вскоре быстринки от порога кончились. Река решила перекурить на плесе. По берегам, все также поросшим, где лесом, а где кустами, уже на этот раз пошла низина. На границе воды и суши теперь вместо камней преобладала осока, которая порой злоупотребляла оказанным ей доверием и, распространяясь на берег, захватывала значительные площади суши, и на первый взгляд гостеприимные луговины на деле оказывались сырым безягодным болотом.
Следующему порогу предшествовало удлиненное озеро, которое напоминало заросшую протоку, отделенную от самого русла реки грядой камней. Сформировавшийся некогда по большой воде каменный перешеек уже порос деревьями. Он уже вполне конкретно делил озеро надвое. Борис утверждал, что двадцать лет назад здесь была совсем иная картина, хотя и не отрицает наличия озера уже тогда.
Впереди слева виднелся окультуренный берег со столиком и лавочками. Трава в округе была аккуратно выкошена. Вдоль реки шла наезженная дорога.
Причалив в районе цивильного берега со столиком, мы отправились осматривать порог. Вяккер - препятствие высококатегорийное, и соваться нам туда на байдарке без страховки не было смысла, поэтому характер осмотра его был не спортивный. Бориса интересовало, по какому берегу проще обнестись, и, где вместо волока имеется возможность провести наше груженое судно по воде, а мне хотелось посмотреть на это чудо природы с каким-то необычным, чем у предыдущих порогов, валом.
Вяккер действительно представлял серьезное препятствие. Мощные струи воды переваливали через огромные валуны, пенясь у их основания. А в одном месте струя должна была заворачиваться в трубу. Из-за отсутствия должного количества воды в реке мы увидели лишь подобие "турбулентности" - как назвал это явление Борис. Присмотревшись, можно было понять, каким образом струя здесь заворачивается в трубу. Все это получалось благодаря своеобразной поверхности огромного монолитного валуна. Дугообразный выступ на камне позволял воде падать в перпендикулярных направлениях. Так и получалась труба из потока воды. Неподалеку от этого места на огромном валуне расположилась мемориальная доска, приделанная к камню. Тут же лежали подзасохшие букеты цветов, конфеты и покореженные части байдарки. Надпись на доске гласила, что здесь погиб Николаев Сергей из города Смоленска. Трагедия произошла 29 июля 1987 года. Борис здесь бывал как раз именно в этом году, но в сентябре. Какой-то памятник здесь тогда уже имелся, хотя и не такой капитальный. В тот год был очень высокий уровень воды. Совсем недалеко от этого места Борис тоже принял крещение порогом. По счастью, все обошлось. Но место здесь однозначно криминальное.
Мы дошли почти до конца порога - это почти километр, а может даже и больше, и Борис принял решение - обнести весь порог, надежды на проводку не было никакой. Однако наиболее короткий путь обноса проходил по правому берегу. Но перед тем как переправиться к началу волока, мы решили перекусить на цивильном левом берегу. К этому времени начавшийся моросящий дождь, похоже, уже и не собирался кончаться.
Солнышко сопровождало нас только вдоль Собачьего, затем как-то постепенно небо стало заволакивать, и в районе озера Вяккер заморосил дождь. Но состояние погоды еще не стабилизировалось, и во время осмотра нами порога дождь сделал передышку. Зато сейчас он разошелся не на шутку. В ливень он так и не перешел, но досаждал не меньше. Костер ему загасить не удалось, а вот разложить по-хорошему продукты, предназначенные на перекус, он нам так и не дал. Про стол уже можно было забыть. Все лежало у нас под деревом, закрытое клеенкой. Сами мы располагались под другим деревом, которое хоть и не в полной мере, но от дождя защищало.
Что касается обноса, то дождь напакостил нам знатно. В основном путь проходил посуху, но попадались и подболоченные места. И если твердую же часть тропы небесная влага сделала скользкой, то болотца представляли собой вязкое черное месиво. Как ни странно, дождь прохлады не добавил. Несмотря на то, что, как и с утра, мы сейчас снова таскались по лесу, правда, еще более мрачному и густому, чем предыдущий, но атмосфера на этот раз стояла чрезмерно теплая и даже душная.
Широкая в начале пути, тропа вскоре сузилась и разделилась на несколько тропинок, одна часть которых направлялась к реке, а вторая - различным образом огибала попадающиеся по ходу движения болотца. Нам было важно дойти до места кратчайшим путем. Петлять по лесу с багажом - лишняя трата времени и сил. По счастью, часть пути по наиболее рациональным направлениям была отмаркирована разноцветными пакетами, что позволило нам не путаться в тропинках, а пройти как можно короче. Да и в сомнительных местах мы старались заканчивать ходку. Этот волок тоже обошелся без народа, хотя перед нами таскались "пионеры". Но они успели это сделать довольно оперативно и уйти вперед настолько, что сегодня на маршруте они нам больше не попались.
Загружались в байду по дождю. После Вяккера мы миновали лишь небольшой порожек, а дальше пошел один сплошной плес. Внезапно характер местности по берегам в корне поменял свой характер. Сосняк с сухой мшистой и ягодной подложкой сменили березы и осины с пушистым хвощем и осокой у основания, про камень теперь можно было забыть. Пейзаж больше напоминал наш, карельского в нем ничего не было. Берега также оставались высокими, но явно сырыми - вода сочились сквозь пласты торфа, торчащие по обрывам берегов. Любой выход на берег мог оказаться западней. Разбухшая от влаги черная грязь не замедлила бы тут же всосать любое, что окажется на ее поверхности. Под байдаркой чернела беспредельная глубина. В общем, картина в совокупности со стабильной пасмурностью была совсем непривлекательная и даже несколько мрачная.
Но вскоре все постепенно вернулось на круги своя. Опять по берегам зажелтел стволами сосняк, появился мох, в срезах берегов вместо то ли чернозема, то ли торфа, появился песок с мелкими камушками. Впереди что-то явно зашумело, а с правого высоченного берега за нами наблюдал рыбак, устроившийся с комфортом за столом и под навесом, а через всю реку тянулись сети: одна уже была в воде, а другая ждала своей очереди высоко над поверхностью реки. Не повезло рыбаку, к вечеру группы волоклись одна за другой, и вторую сеть он использует по назначению, видимо, еще не скоро.
Пройдя первые метры порога Ассу, мы тормознулись у высокого обрывистого песчаного берега, растоптанного по сырости множеством ног. Борис пошел на разведку порога, а я - местных помоек. Да, здесь было в этом отношении шикарно. Помойки начинались прямо от воды, далее шли по откосу, задерживаемые от падения вниз кустами, и продолжались на сотню метров по берегу. Сосновый бор пестрел множеством костровищ, расчищенных под лагерь мест, на каждом из которых обязательно присутствовала хотя бы одна минипомойка. Самая крупная свалка находилась в десятке метров от края берега прямо в районе тропы. И чего тут только не было: от пустой тары из-под продуктов до одежды и обуви и даже кое-какого ненужного к концу похода снаряжения. Даже по деревьям были развешаны рубашки, футболки, куртки, кроссовки, сапоги, всевозможные головные уборы. На одной из площадок под стоянку из всего этого барахла был собран макет водника с обломками весла. Надо сказать, что вещи выбрасывались туристами не только донельзя изношенные. Попадались порой в хорошем и даже отличном состоянии. Видимо, некоторые считают, что чтобы купить себе что-то новое, надо избавиться от старого, а заодно и уменьшить к финишу объем своего багажа.
Меня, конечно, интересовала полиэтиленовая тара - ведь нам предстояло пару дней в общей сложности прожить на море. Для этого требовался определенный запас пресной воды. Однако ничего цивильно-приличного на первый взгляд обнаружено не было. Похоже, проблема с тарой под воду была не только у нас.
Борис долго не возвращался, и я от нечего делать стала изучать струи начинающейся здесь очередной ступени порога. Но кинутые мною шишки то ли тонули, то ли, слегка погружаясь в воду, становились почти незаметными при сумрачной пасмурности, и установить направление их движения оказалось невозможным. Даже ярко-желтая пробка от полиэтиленовой тары ушла в суводь, и, слившись по яркости с белыми лепешками пены, скрылась из вида, так и не выдав истинное направление потока от кажущегося.
Тем временем вернулся Борис и резюмировал: "Надо обноситься". Порог оказался мелководным из-за отсутствия в этот год воды, а маневрировать между струй не даст сила потока. Рисковать без страховки байдой и своим здоровьем не хотелось. У Бориса была еще какая-то надежда на протоку, которая шла параллельно порогу, но она в этом году оказалась позорно мелководной. Река перекрыла ей на этот раз все водоснабжение, превратив в огромную грязно-ржавую лужу.
Поскольку обнос у Бориса запланирован не был, а он наверняка по затратам времени превышал сплав, то, похоже, таскаться нам придется за счет времени отдыха.
Обносились мы не первые, и тропа волока местами напоминала лесную дорогу, хотя зачастую местами становилась ýже, чем тропа на предыдущем обносе. А вот по степени извилистости ей на сегодня еще не было равных. С байдаркой нам, благодаря этому обстоятельству, пришлось нелегко, поскольку волок шел целиком по лесу. Вырулить между деревьев с пятиметровой посудиной оказалось довольно проблемно. Вообще обнос у нас шел по уже отработанной и опробованной дважды схеме, поэтому вопроса о том, что и в какой последовательности что нести, не стояло.
Фрагмент порога, увиденный мною между деревьев, впечатлил. Все водное пространство от берега до берега бурлило, вскипая с оглушительным шумом белой пеной вокруг такого же цвета валунов. Тропа к реке почти не подходила. Сначала мы таскались по высокому месту, затем пошло мшистое слегка влажное болото, далее последовало высокое место со стоянкой почти на дороге, и в районе небольшого овражка, сотворенного ручьем, шел спуск к воде. Здесь от порога уже оставалось несколько мелководных перекатов, а справа неожиданно показывался на высоченной насыпи мост с действующей железной дорогой. Конструкция его скорее напоминала пешеходную, так как отсутствовали привычные для железнодорожных мостов металлические треугольные фермы. Вместо них в лучшем случае были перила. По всем признакам мост уже можно было признать престарелым.
Последний волок на сегодня дался нелегко. Во-первых, на него мы не рассчитывали, а во-вторых, погода устроила нам настоящую баню. Мелкий моросящий дождь, начавшийся еще перед Вяккером, так и не прекратился. Все наши вещи, в том числе носильные, были сырые, ноги разъезжались на влажных и скользких корнях, а также черной, еще по счастью, не до конца размоченной грязи. Байдарка вся была противно сырая, в незавязанных гермах все было влажным, ко всем эти несчастьям добавилась еще и грязь. Ни травы, ни мха на тропе и рядом с ней, за исключением болота, не было.
Обнос мы закончили почти в восемь вечера. По намеченному Борисом плану до стоянки предстояло еще допилить. На противоположном берегу рядом с водой имелся столик, лавочки, костровище. Правда, там копошился народ, но, судя по всему, они собирались в путь - видимо, решили в море попасть по приливу или намылились уезжать ночным поездом. Короче, измученные непогодой и незапланированным волоком, забравшим последние силы, мы решили заночевать на этой стоянке.
Хотя мы старались все делать максимально быстро, но поужинать удалось только в двенадцатом часу ночи. На наше счастье темные ночи, сильно ограничивающие нашу деятельность в лагере, еще не установились. Сегодня, похоже, была последняя уха и последняя жареная рыба. Борис между обносами умудрился подцепить двух щук и окушка. На море он брал таймаут. Особенности морской рыбалки ему были незнакомы.
Сушиться мы и не пытались. Воздух настолько напитался влагой, а мы были почти насквозь сырыми, что отсутствие-наличие дождя мы уже не замечали. Вещи было страшно взять в руки, но тучи мошки и гнуса, прикормленные предыдущей командой, это не останавливало. Обычно достаточно было намочить лицо и руки, чтобы отвязаться на время от кровососущих, здесь подобное не помогало. Их не пугал даже дым костра. Нас двоих мошкара и комарье обрабатывали за десяток отбывших восвояси людей. Мало не показалось, хотя уставший организм на кое-что уже и отказывался реагировать.
Команда нам оставила дымящийся костер, но сухих деревьев в округе не было, пришлось разделывать ими же срубленную зелень от толстенной березы. Кстати, лагерь наш находился на луговине, и под ногами была самая настоящая трава (такая редкость в Карелии!) вместо привычного мха. Но сухо ли было вокруг? Это еще вопрос. Весь наш лагерь располагался на небольшой полоске суши, не занятой деревьями и кустарником - дальше шли кустарниковые джунгли с намеком на болото и лишь потом какой-никакой лес.
Кстати, к ночи погода попыталась исправиться. В сплошной облачности образовалась брешь. Легкие облачка, скинув тяжесть влаги на землю, теперь напоминали дымок и сносились в сторону даже небольшим дуновением ветра. Но, судя по интенсивному движению остальной облачности, верховой ветер был неслабый.
И хотя погода торопилась исправиться, но все же откуда-то периодически что-то капало.
Ужин у нас подходил к концу - мы доедали оставленную на десерт жареную рыбу, как вдруг с реки послышались дикие вопли, визг и гикание. По времени уже стояла ночь, хотя освещенность была, пожалуй, даже получше, чем перед обносом порога Ассу. Звук усиливался, и внезапно из-за поворота вылетело три байдарки. Народ, сидевший в них, поразил нас крутой экипировкой. Суперсовременные спасы оранжевого цвета и каячные желтые каски сильно контрастировали с торчащими по-чайниковски голыми коленками у матросов. Не из их ли команды экипаж перегораживал нам путь на Чеке? Стиль прохождения порогов, кстати, очень похож. Байдарки шли параллельно друг другу, периодически сталкиваясь, разворачиваясь на струе и преграждая путь сзади идущим. Никакой разведкой порога здесь и не пахло. Народ шел, как бог на душу положит. Девчонки на матросских местах веслами даже боялись лишний раз шевельнуть, разве что в критической ситуации внезапно оживали и отталкивались от мешающего прохождению камня. Глядя, как байдарки шкрябаются по стиральной доске Ассу, Борис только покачал головой: "Шкуры не жалко".
Один из экипажей устроил напротив нашей стоянки настоящий цирк. Судно поставило лагом на мелководном перекате. Народ надеялся соскочить с препятствия, не замочив ног, но не тут-то было. Байдарка опасно раскачивалась, норовя показать киль. Другие члены команды, оставив неудачников решать свои проблемы самостоятельно, с криками и смехом пронеслись вперед и, столкнувшись бортами на шумном перекате под мостом и шарахнувшись об подводный камень, исчезли за поворотом.
У застрявшего экипажа все прошло, по счастью, удачно, хотя проковырялись они довольно долго. Пару раз едва не кильнувшись, коллеги все же вытянули байду на струю и не спеша и без лишних эмоций медленно двинулись вперед. Опять осталось ощущение, что пороги этой командой покоряются навеселе, хотя неудачников тем не менее протрезвила критическая ситуация.
В палатке нас уже ожидали оголодавшие за день насекомые - от мошки наше жилье мог избавить разве что заморозок. К кочующим вместе с нашим временным жилищем кровопийцам добавился еще местный гнус. Учитывая нынешние погодные условия, изгнать этих кровососов нам уже, похоже, не удастся. В любом случае смена им все еще кружится у стола и в районе костра.
Утро вопреки ожиданиям выдалось солнечным. Борис, едва поднявшись, тут же принялся меня будить. Оказывается, сегодня он в первый раз за поход проспал, намазавшись с вечера "Москитолом", крепко уснул по прохладце - и вот результат.
Несмотря на оплошность начальника, собрались довольно быстро. Все было готово еще за полчаса до намеченного времени старта, если бы не фото- и видеосъемка. Уже намеревалась запихнуть палатку в чехол, как Борис остановил - пусть подсыхает. Вот так всегда: хочешь как быстрее, но искусственно тормозят, и получается как всегда. Пошла в сторону воды, прихватила с собой кое-какие мешки, опять же из экономии времени. Оказывается, не стоило этого делать, так как развал из упакованного барахла на берегу портил на фото и видео весь пейзаж. Так и пришлось без дела болтаться по поляне в ожидании завтрака.
К нашему выходу на воду солнце скрылось за тучу. Печально, что погода вроде как наметилась испортиться, но есть и положительный момент - солнце не будет мешать при прохождении порогов. Исходя из направления реки, оно как раз бы светило навстречу.
Пройдя пару-тройку порожков, мы увидели останки деревни. Старых домов почти не осталось, зато на полузаросшей территории желтели новыми досками свеженькие времянки, обитые рубероидом, надо сказать, что некоторые из них производили впечатление почти капитальных. Из ближайшего к реке домика вышел седой мужчина и предупредил нас, что перед порогом стоит сеть, потом начал возмущаться, что вчера вечером какие-то туристы порвали его дорогущую снасть, затем последовал ряд вполне цензурных ругательств и угроз в адрес хулиганов. Мы даже начали догадываться, кто виноват в бедах этого мужчины. Скорее всего, это была та гоп-компания, которая в двенадцать ночи резвилась по Ассу с визгом и воплями. Они и порог-то похоже не заметили, где уж тут им сеть увидеть!
Проплыв вдоль огромной луговины, которая началась за последними домиками, мы увидели какие-то развалины. То ли останки все той же деревни, то ли - очередной.
Речка и вправду была вся исполосована сетями, которые в несколько слоев располагались поперек русла, в одном месте снасти стояли даже в виде четырехугольного замкнутого контура, отгородив по ширине максимальную часть водного пространства. Грех тут было хоть что-нибудь не порвать.
Порожков после бывшей населенки было несколько. Все их мы шли без разведки. Кое-где оказалось мелковато, но удалось без проблем выкрутиться. Борис уже позже признался, что одним из порогов была бывшая плотина, которая требовала разведки, бревенчатый сруб он увидел слишком поздно, и мы слились по миниводопаду на глазах у изумленной туристской группы. Далее пошел многокилометровый плес. Берега - сплошное болото с осокой и таволгой. Из деревьев здесь могла ужиться лишь береза, и то по большей части почти у самой воды - здесь было повыше и посуше. За прибрежным редколесьем зачастую просвечивало бесконечное пространство, где росли только мох и трава. Природа пошла как после Вяккера, только болот за прибрежной относительно сухой полосой было больше. Лишь перед порогом Морской появились сосны и мшистые багульниковые болота.
Несмотря на сплошную болотину до Морского нет-нет да попадались рыбацкие стоянки с костровищем. Туристам здесь стоять особо было негде, особенно большими группами, а вот рыбачкáм места хватало. По пути попадался местный народ на лодках. Добраться до моря от бывшей деревни Воньга (от которой до станции рукой подать) была не проблема. Похоже, что порогов серьезных дальше не будет, раз на лодках курсируют. У одной из рыбацких команд выяснили о времени отливов-приливов на море. Несмотря на некоторую хоть и временную населенность района, все же в безветрии поражала почти звенящая в ушах тишина. Птички по пасмурной погоде не пели. Комары и то приставали как-то вяло.
В районе Морского природа по берегам повеселела, да и солнышко тут засуетилось, пытаясь прорваться сквозь тучи. Порог оказался несложным, но острота ощущений появилась из-за того, что я опять начала путать право и лево. В результате мы чуть было не угодили в тупик из камней и отмелей. Критичность ситуации заставила меня собраться, и нам удалось таки на пределе возможностей вырулить на струю.
Уже на последних ступенях Морского нас ожидало несколько простеньких быстрин и перекатов, далее по описанию ожидался либо плес, либо совсем незначительное течение. На таких участках прилив на море мог запросто повернуть речку вспять, что добавило бы солености пресной воде Воньги. И мы решили тормознуться здесь, чтобы запастись пресной водой. Тянуть дальше было некуда - ведь море было уже где-то совсем рядом. Очень кстати как раз для перекуса здесь на левом берегу оказалась отменная стоянка с очагом и даже банькой. Набережные из каменных монолитов, черничник с созревшими ягодами - красота. Ну, не обошлось и без помоек, конечно же, - обычное дело для красивых и обжитых мест, - но это мелочи.
Водой решили заполнить все имеющиеся у нас пластиковые пузыри и котлы. На помойке здесь было все, но и тут существовала проблема с качественной тарой для воды. Перед Ассу еще оставалась кое-какая надежда запастись баллонами для воды - часть народа заканчивала поход у железнодорожного моста, но здесь ждать чуда было бесполезно - отсюда все шли только к морю. В общем-то, по предварительным подсчетам воды нам должно хватить и даже останется, только вот котлы - не очень удобная тара для транспортировки жидкости в байдарке: расплескать или вовсе опрокинуть можно.
Выйти в море оказалось не так-то просто. Дело шло к пику отлива, и мы то и дело садились на камни, причем довольно крупные булыжники, которые перекатывались по дну абсолютно свободно, и выйти на них или опереться - можно было даже и не думать, а встать на дно высота сапог не позволяла. Ситуация осложнялась тем, что придонные препятствия здесь оказались достаточно острые, и порваться не составляло труда. Приходилось при наличии течения виртуозно выруливать по микропроливам, а где-то даже и провести судно, выбираясь из каменных лабиринтов.
Путь в открытое море из реки загораживал довольно крупный остров с деревьями. Для перекура после напряженной борьбы с каменистыми отмелями и крупными валунами при ускоренном течении реки, торопящейся по отливу к морю, мы причалили к правому песчаному берегу - не мешало перед выходом в море разведать обстановку. Вода уже ушла, оставив после себя илисто-песчаную грязь. Противоположный берег был покаменистее, но там стояла группа, да и по камню сложнее выбираться, чем по песку, к тому же, по морю мы намеревались идти вправо.
По нашему берегу на бугре стояла бревенчатая изба. Неподалеку суетились рыбаки. Отлив обнажил их сеть неподалеку от того места, где мы пристали.
Борис взял компас и карту и отправился к рыбакам. От нечего делать я уселась на камни и принялась наблюдать за чайками, которые целой колонией расположились на острове, загораживающем нам дорогу к морю, а также на воде возле него. На острове помимо чаек еще обитала туристская группа, но те находились ближе к морю - с противоположной стороны от птиц. Интересно было наблюдать, как взрослая чайка обучала молодую зеленую пикировать над водой вниз, а затем резко взмывать вверх. Ученица отчаянно кричала, падая и поднимаясь, но повторяла-таки за своей наставницей все взлеты и падения. Учительница изредка гортанным басом подбадривала стажирующуюся. Молодая же закончила кричать лишь после того, как приземлилась, но опустилась на землю она также одновременно со старой.
Вернулся Борис. Последний шторм на море был в новолунье. Сейчас луна пошла на убыль - получается недели, эдак, две назад. Давно. Скоро уже вот-вот должен начаться прилив. Байдарку мы так и не удосужились зачалить на берегу, но пока был отлив - в этом необходимости не возникало. Сейчас же надо держать ухо востро.
Вскоре рыбаки выбрали перед нами сеть, и мы отправились к морю. Несмотря на отсутствие сколько-нибудь приличного ветра, покачивало солидно и причем на короткой волне. Это обстоятельство было особенно неприятно, когда в носу стояли заполненные водой почти до краев котлы. Да и волну было ловить проблемно. Любое резкое движение могло уменьшить количество дефицитной в условиях морской действительности пресной воды, добавив ее на дне байдарки, и одновременно урезать норму ее потребления на стоянках. Когда же стало захлестывать волной в байдарку, я не стала ограничивать себя в движении и плюнула на котлы - все не выплещется. Борис старался далеко от берега не отходить, и мы двигались под прикрытием мысов и островов. Время от времени он выползал на берег, чтобы сориентироваться, на воде в постоянной борьбе с волной подобное становилось невозможным.
Кстати, по мере приближения к морю солнце начало светить все уверенней, и теперь на морских просторах оно окончательно разогнало тучи, а легкие белые облачка ему были уже не помеха. По хорошей погоде идти было приятно, но с одной стороны, дополнительный поток тепла дестабилизировал обстановку на море, а с другой - все это огромное водное зеркало многократно отражало солнечные блики и мешало вовремя обнаруживать небольшие, но неприятные водные препятствия. Камни здесь хоть были и гладкие, но довольно крупные и замаскированные сверху тиной. Морское мелководье вдоль берега почти сплошняком поросло водорослями. Под байдаркой живописно раскачивались в воде желтоватые "лимончики" на кустиках травы такого же цвета, а, приглядевшись, на песке можно было заметить небольшие спиральные холмики. Казалось, что какой-то червячок свернулся в клубок. Едва я затрагивала этот холмик веслом, как он моментально рассыпался. Интересно было посмотреть на творца этих песчаных "спагетти".
Окружающая нас суша смотрелась довольно сурово. В основном это был камень, какая-либо растительность на нем была большой редкостью. Если где-то и виднелся лесок или кустарник, то это был, как правило, высокий берег, но ему обязательно предшествовало огромное каменистое пространство, на котором волна теряла свою силу, прежде чем достигала откоса с деревьями или лесным массивом.
Слева, если обзор не перекрывал какой-либо остров, плескалось бескрайнее синее водное пространство. В районе островов на фоне этой бесконечной сини очень живописно смотрелся небольшой белый катерок, название которого, как мы ни пытались - прочитать не смогли. Очень трудно было определить: движется он или нет, поскольку мы сами периодически меняли свое положение относительно окружающих стационарных объектов. Моторки на его фоне смотрелись мелкими еле заметными букашками. Они периодически подчаливали к катеру, а через время отправлялись обратно к островам. По-видимому, рыбаки сдают свой улов на это ослепительно белоснежное на солнце судно.
Стараясь держаться поближе к берегу, и укрываясь от волны, мы зашли в узкий пролив между островом и коренным берегом. Вода здесь действительно была относительно спокойная. Остров тоже оказался довольно привлекательным. Он смотрелся намного интереснее сплошного голого камня, поросшего на некотором удалении от воды кустарником, берега напротив. На острове камень скрывала мягкая мшистая подложка. Редкие низкорослые деревца выглядели очень даже живописно на фоне отдельных огромных булыжников. В общем, Борис предложил перекурить на острове. Пристать здесь было не проблема, не в пример берег напротив - каменный обрыв.
Намахались мы веслами по волнам - будь здоров. Борис запланировал дневку на острове Домашний. Это, наверное, еще столько же идти, если не больше. Здесь на острове уже стояла одна группа, и мы проплыли чуть дальше. Удобный каменистый желоб плавно вывел нас на берег. Ноги сразу же погрузились в мягкий мох. Остров состоял из множества миниболотец, минихолмов, миниберезовых рощ. Со стороны моря мох сходил на нет, и далее тянулся песчаный пляж с огромными валунами. Здесь можно было найти побелевшие от соли доски, а среди безжизненного песка кое-где цвели скромные цветочки, чем-то похожие на наши октябринки, букеты которых волокут садоводы, когда уже померзли и отцвели все остальные садовые цветы. Микроландшафты, меняющиеся через пару десятков метров, настолько завлекали, что можно было путешествовать здесь бесконечно, несмотря на скромные размеры острова. Исследуя окрестности, Борис вдруг нашел зрелую морошку(!). Кочуя между этими микроболотцами, мы также совершенно случайно обнаружили зрелую голубику. Здесь, правда, имел место лишь тундровый вариант ягодника - низенькие и совсем небольшие кустики, - но размер ягод от этого нисколько не страдал. И хотя черники было немного, но ягоды довольно крупные. Да, после того, как весь поход мы прошли без ягод, этот остров нам показался настоящим чудом.
Внезапно появились люди с котелками и белыми пластмассовыми ведрами, некогда служившими тарой для соленой рыбы. Нас с Борисом обуял ужас - неужели по ягоды намылились, так ведь их тут мало - разве что поесть. Прислушавшись к разговору, поняли, народ оплошал с пресной водой, и теперь был готов черпануть из любой стоячей лужи, и еще они искали родник. Неужели та канава, что недалеко от нашего причала, с темной стоячей водой и есть тот оазис с пресной родниковой водой? Лужицы с дождевой водой сохранились кое-где на камнях, но как они собираются набирать из них воду - ведь глубина их для ведер, да и даже для кружки, можно сказать никакая.
Короче, несмотря на то, что времени для дальнейшего перехода до ужина у нас еще было достаточно, мы решили никуда не идти, а остаться дневалить на этом острове. Ягод здесь было столько, сколько мы за весь поход не видели. Природа здесь приятная. Борис уже и место под лагерь присмотрел. Костровище решили попользовать готовое - в районе огромного камня. Побелевшая от соли доска в один миг превратилась в лавочку. Палатку также удалось очень удачно и укромно пристроить: с одной стороны ее защищал от ветра и от любопытного взгляда с воды огромный камень, у которого и планировался костер, с другой - березовая рощица, а с третьей - сплошняком поросшая мхом каменистая высотка. Здесь, по крайней мере, все ясно, а что нас ждет на Домашнем - неизвестно. Обычно там всегда бывает много народа, может и место-то наше - стоянка двухлетней давности - тоже занято? А потом будет ли там столько ягод. Вот морошки там точно нет. Там, конечно, река рядом в случае проблем с питьевой водой. Ну, это нам в настоящий момент без нужды: пресной воды - у нас даже с запасом.
Не смутило нас даже то обстоятельство, что на этом же острове остановились катамаранщики. Остров большой - места всем хватит. Команда, что искала пресную воду, похоже, все же отчалила дальше.
Как приятно было, наконец, расслабиться. Все же волна на море повыворачивала нам руки.
К вечеру погода успокоилась, и по приливу мимо нас проплыли уже многократно встречаемые на маршруте "пионеры" с Андреевским флагом. Они, наверно, направлялись в сторону Домашнего - проверенное место, да и поближе к пресной воде (устье Поньгомы). Большой группе с помощью котлов и нескольких пузырей трудно выкрутиться. Из байдарки со смешанным экипажем совершенно неожиданно среди вечерней тишины совершенным басом прозвучал отборный мат. Да, гордятся тем, что москвичи, а вот культура подкачала! Тем более что эта нецензурная брань относилась к девочке-матросу. Как-то неожиданно для себя подумалось: "Ну и молодежь пошла". Правда, какие сами были в их годы - не помню.
Ближе к ночи (все еще понятию условному) небо начало расцвечиваться красками. Красный диск солнца скрылся за мысом напротив лагеря. Борис взглянул на часы и ушел спать. Чувствовалась еще вчерашняя усталость. Дневник решено было дописать на дневке, т.е. завтра.
Подъем был поздний, но вставать все равно не хотелось. После завтрака занялась было дневником, но вдруг стало жалко времени. Дневник пописать можно было бы и позже, и в другом менее интересном месте, а в настоящий момент хотелось все же обследовать остров. И подготовив котлы к обеду, ушла на море, вернее на тот конец острова, где он выходил в открытое море.
Здесь на песке среди огромных валунов я еще вчера заметила такие же вулканчики с червячками на поверхности, как на мелководье под слоем воды. Тут в отлив можно было к ним приблизиться, рассмотреть по-хорошему и даже потрогать. Теперь я окончательно убедилась, что это все же чье-то творение из песка, а не настоящие животные. Уже позднее в брошюрке, подаренной нам членами природоохранной организации в один из предыдущих походов в Карелию, я вычитала, что авторы подобных строений - морские черви. Чтобы углубиться в песок, они вынуждены пропустить через себя весь этот грунт, который мешает им спрятаться, вот на месте их норок и получаются такие "шедевры".
Не отказала себе в удовольствии и полазить по камням, добралась почти до самой воды, и поскольку была в кедах, то плескаться в море не пошла, посидела, полюбовалась на открывшиеся пейзажи и заторопилась назад - ведь до прилива надо было успеть вернуться на "постоянную" сушу. Кстати в прилив этой дуги из огромных валунов уже не увидела. Вода за несколько часов полностью скрыла эти полутора- и двухметровые монолиты, не оставив даже намека на их присутствие. Повнимательнее рассмотрела растения, которые умудряются быть одновременно и подводными и наземными. Среди них были и морские "октябринки".
Когда вернулась к костру, то вода в котлах уже вскипела, и Борис их отвесил в сторону. Так и проковырялась все оставшееся время до обеда с приготовлением еды, а пописать дневник удалось всего ничего.
Перед обедом решили пройтись по ягодам, тем более что должна была дозреть не поспевшая вчера морошка, по пути попалась еще и крупная черника.
Сразу после обеда поставила котлы к огню - на ужин. Снарядив байдарку, отправились по отливу смотреть на морских звезд. Если верить литературе, основная их пища - мидии, а этого добра здесь хватало.
Сначала встречалось изредка по одной белой звездочке. Затем стали появляться красные и оранжевые, как небольшие, так и довольно крупные экземпляры. Звезды белого цвета - обитатели мелководья. Красные, розовые и оранжевые - пришельцы с глубины. Кушать-то хочется.
Катамаранщики, стоявшие на нашем же острове в районе входа в пролив, поинтересовались, что мы потеряли в воде, и, узнав наши проблемы, указали на целое звездное лежбище. Оно находилось как раз у берега в районе их стоянки. Мидий здесь были ну просто огромные колонии, вот и звезд из моря навыползало великое множество. Настоящее "звездное море". Борис все суетился с фотоаппаратом, норовя сделать поудачнее снимок. Соленая морская вода была кристально прозрачная, но вот при движении байдарка создавала если не волну, то небольшое колыхание. Снимок получался не совсем четким. Пока Борис пристраивался фотографировать звезд, я выглядела маленькую камбалу, она лежала на дне, притаившись, но стоило тронуть веслом песок, как малек, воспользовавшись песчаной завесой, исчез. Значит, живая была рыбка.
Помимо маленькой камбалы был замечен плавающий необычно красочный малек с синей спинкой, красным животом и зелеными горящими глазами, при этом было полное ощущение, что эта рыбка будто прозрачная.
Наверно, катамаранщикам, серьезным мужикам, занимающимся рыбалкой и лагерными работами, было дико наблюдать за тем, как мы развлекались разглядыванием и фотографированием морского дна. Для них мы были что-то вроде детского сада. Но звездами мы не ограничились. Обнаружив в воде на мелководье огромный лист морской капусты (волной наверно прибило, так как она растет на глубине), принялись фотографироваться с ним на память, а затем еще прихватили его с собой на стоянку.
На ужин мы доели последнюю сгущенку, сделав, наконец, долгожданный десерт из ягод. Борис насобирал черники, пока я ковырялась с блинами.
Завечерело. И опять дневник. Ползать особо уже нигде не хотелось. Еще перед ужином мне удалось обследовать ту часть острова, где я не успела побывать перед обедом, даже на байдарке прошвырнулась по проливу. Большое скопление морских звезд действительно было только в районе стоянки катамаранщиков, в остальных местах было либо глубоко, либо голый песок с редкими кустиками травки.
Ветер, поднявшийся до ужина, с заходом солнца утих, хотя со стороны моря все еще было неспокойно. Но там шумело всегда, в любую погоду.
Небо подзатянула пасмурность, заморосило. Борис, воспользовавшись моментом, ушел писать дневник в палатку. Я осталась у костра. Через время из палатки раздался храп, похоже, с дневником не получилось - обстановка расслабила. После захода солнца ощущалось, что уже не день, но все же было еще достаточно светло. Тишина напоминала ночную, прилив тихо плескался почти у стоянки. Лишь с противоположной стороны острова, будто откуда-то издалека, море все шумело, и потревоженные чем-то чайки периодически оглашали окрестности нервными вскриками.
Да, вспомнилось тут. Сегодня утром еще до завтрака к нам на стоянку зарулили двое местных на лодке. Сначала они попросили покурить, хотя цели у них, судя по всему, были гораздо более далеко идущие - прощупать решили, видимо, на счет выпивки. Мы оказались некурящими. Выбравшись на берег, они так и не увидели атрибутов недавнего застолья, более того Борис раскладывал в этот момент по мискам манку. Мужики поняли, что здесь им не поживиться, заторопились в лодку.
Дождь закончился. Посидев еще некоторое время с дневником, я отправилась спать, тем более что время неуклонно двигалось к полночи.
Утро встретило нас солнцем, хотя с вечера начинало было затягивать тучами, особенно на западе, пытаясь организовать закат солнца в тучу.
Море плескалось почти у палатки - был прилив. Против вчерашнего затишья сегодня подувал неслабый ветерок. Ко времени нашего выхода его порывы заметно усилились. За островом со стороны моря все также шумело. Казалось, что прибой здесь не смолкает в любую погоду. Время от времени оттуда же доносились встревоженные крики птиц.
Водная поверхность по курсу нашего следования выглядела вполне безопасно - всего лишь небольшая рябь, хотя в проливе ветер волновал воду больше обычного, но надо было идти.
Море действительно было относительно спокойным - слегка колыхало. И Борис решил срезать - тащиться вдоль берега при таком раскладе большой необходимости не было. И вот: берег справа все больше удалялся, а слева за узкой полоской небольшого каменистого острова без намека на какую-либо растительность, но, тем не менее, ставшего довольно популярным пристанищем морских птиц, и вовсе простиралось бескрайнее море. Солнце играло на зеркальной поверхности, отражаясь, порой, слепящими водными бликами, слева же у горизонта вода вообще переливалась блестками, оттуда же тянулась солнечная дорожка. Довольно впечатляющее зрелище.
На открытом пространстве колыхало несколько больше обычного. Волна здесь формировалась как-то странно. Она не набегала в одном определенном направлении, образуя прямую линию, как на озерах, а разбивалась на треугольники. Похоже, волну создавали два перпендикулярных по направлению ветра примерно равной силы: один дул с суши, а второй - морской.
Вскоре справа берег понемногу стал приближаться, а, приглядевшись, можно был заметить, что он вполне даже и обитаем - из кустов вышел некто в белом. Одежда этого "робинзона" очень напоминала простыню, спадающую с плеч до земли. Фигура в белом вернулась к кустам, и оттуда показалось еще одно такое чудо. Поглазев на нас, они удалились, по всей видимости, в сторону своей стоянки.
Слева в непосредственной близости от нас стали показываться из воды монолитные каменные острова. Уже начался отлив, и для нас было главным - не попасть в каменную ловушку. Обходить эти осколки суши было слишком накладно. Каменный архипелаг утягивал нас далеко в море, заставляя проделать довольно приличную петлю.
По мере приближения к коренному берегу задул неприятный порывистый ветер. В один момент поверх волны добавилась еще и рябь.
В кустах, откуда выходили люди в белом, на стоянке, оборудованной столиком и скамейками, в костюме Адама и Евы отдыхал народ, расслабляясь похоже после бани. Чуть подальше на мысу тоже что-то синело, судя по всему, еще один лагерь.
Огромный сарай деревни Поньгома, который служил для нас ориентиром, виднелся уже почти совсем рядом, но по времени - это еще час гребли. У нас в планах было доплыть до устья Поньгомы в районе деревни, чтобы пополнить запасы пресной воды, и заглянуть в местный магазин, а затем отправиться в устье Березовки, где наша водная часть похода и заканчивались. Попутно мы рассчитывали заглянуть на остров Домашний и посетить нашу стоянку, где отдыхали три года назад, а может даже и пообедать там. Вся беда состояла в том, что остров Домашний располагался несколько в стороне от прямого пути на Поньгому, в случае направления Поньгома-Березовка для его посещения также приходилось делать петлю назад. Но это еще все бы ничего, если бы над Поньгомой не висела черная туча. Ненастье на море - вещь неприятная во всех отношениях. Оно вмиг может сделать сплав недоступным для нас. Тогда добираться до станции останется только на машине, с которой еще надо договориться. Но беспокоила даже больше не финансовая проблема, которая тут же довольно четко вырисовывалась и составляла на двоих вполне приличную сумму, так как оплата бралась за машину, независимо от количества народу в ней, а временнáя. В случае опоздания к поезду пропадали заранее купленные билеты, а с новыми - уже как повезет; но прошлый раз дефицит ощущался.
Все же на Домашний решили свернуть по пути к Поньгоме. Надо было хоть чуть-чуть перекурить. Руки выламывало после непрерывной гребли и борьбы хоть и с небольшой волной. Ягод на месте нашего перекура не было, зато в достаточно количестве произрастал горох, усеянный небольшими стручками. Слегка подкрепившись таким необычным для Карелии продуктом, отправились фотографироваться на фоне наиболее живописного ландшафта. На море вовсю шел отлив, и байдарку периодически приходилось стаскивать с камней.
Борис все еще был в раздумьях - стоит ли после Домашнего делать петлю на Поньгому. Сэкономленное время он намеревался попользовать на сушку. По подсчетам пресной воды нам не хватало разве что на одно приготовление пищи. Без магазина по большому счету тоже можно было обойтись - по минимуму у нас было все. Тут еще Борис вспомнил, что в магазине д. Поньгома какой-то большой обед, и открыться он может только в 3-4 часа, а тем временем начнется отлив в районе Березовки, что сильно затруднит наше вплытие в устье, а, значит, и удлинит пешеходную часть до станции.
В принципе, проблемы, которые мы собирались решать в Поньгоме, вполне были разрешимы и в устье Березовки. Правда, до магазина в Куземе около 3 км, да и за пресной водой придется протащиться с километр-полтора. Сама вода также сильно уступает поньгомской - рыжего болотного цвета, хотя и без запаха.
Короче, в Поньгому решили не идти, а, посетив нашу стоянку трехлетней давности на Домашнем, отправиться прямо к Березовке. Остров, прошлый раз такой густонаселенный, теперь почти пустовал. Где-то в лесу за поляной с идолом вился дымок и синела палатка, а больше - ни души.
Наша бывшая стоянка производила тягостное впечатление. Вся территория была загажена бытовым мусором. Полполяны просто-напросто выжжено, и, похоже, из-за бани, которая находилась против обыкновения не у воды, а в центре стоянки. Очаг у большого камня был разобран, там теперь находилась помойка. Костер успели пожечь еще в двух-трех местах. Оранжевая каска Бориса, повешенная на дерево у воды три года назад, отсутствовала, о чем он выразил сожаление, предполагая самые печальные последствия, решившие ее участь, - по большей части вандальные. Доводы, что ее просто мог сдуть в море сильный ветер, его не устраивали. А, разбившись о камни, она непременно должна была, по его мнению, оставить свои оранжевые останки поблизости. А, может, каска нашла себе менее разборчивого хозяина - подумаешь, треснутая.
Надо сказать, что черники на нашей бывшей стоянке все также было много, учитывая, что сезон ее созревания только начался. Перекусив дарами природы, отбыли в сторону конечной точки нашего маршрута уже знакомой дорогой.
Слева на коренном берегу парковый лес чередовался с малиновыми полянами кипрея, затем некоторое время обзор перекрывал остров с остовами сооружений, цистернами и полуразрушенными мостками. Вскоре поляны кипрея прекратились, и по берегу пошел просто густой лес, рассеченный местами дорогами, которые вели к воде. Здесь же серели лодки местных.
Справа на небольшом островке, расположенном как раз напротив туристской стоянки на коренном берегу, по песчаному пляжу резвилось двое детей. Набегавшись вдоволь, они решили отправиться "домой". Надо сказать, что расстояние, которое пришлось бы преодолеть вплавь по воде, для такого возраста было приличное. Но когда мы оказались в районе траектории движения детей, то увидели довольно близко под байдаркой дно. Наше судно шло на пределе, едва не садясь на мель. Выходит, от острова до туристской стоянки можно было добраться пешком.
Этот раз ни по пути от Домашнего, ни в устье Березовки мы так и не увидели привычных для данных мест фиолетовых медуз: то ли не сезон для них, а то ли место обитания сменили.
Впереди нас маячили два катамарана: двойка и четверка. Конкуренты на стоянку, однако. Ветер был встречный, и наше судно находилось в заметно выигрышном положении, поскольку парусность катамаранов срабатывала как тормоз.
Отлив уже начался, и мы впилились в мелководную песчаную косу. Пришлось выходить из байдарки и идти часть пути пешком. Когда мы подплыли к стоянке, вода уже ушла с камней, на которых плескалась в прилив, и успела обнажить песчаное дно. Пришлось выходить из лодки прямо в илистую вязкую грязь, и по всему этому безобразию предстояло еще разгрузиться.
Наша стоянка, где стояли три года назад, была с воды незаметна, и поэтому обычно особым спросом не пользовалась. Повезло нам и на этот раз. Место здесь было свободно. Зато соседний мыс, казалось, никогда не пустовал. Как и три года назад там уже копошилась команда. Стоянка на том месте действительно была классная - со столиком и скамейками. Подтянувшиеся за нами катамараны, недолго думая, причалили в районе мыса.
Погода стояла солнечная, но с формирующейся пасмурностью. Воспользовавшись еще полноценным солнцем, раскинули кое-что для просушки. В общем-то, основная часть барахла была сухая, и, помня пакости погоды в прошлый раз, когда морось вымочила даже сухое, решили этот раз не рисковать, оставив сушиться конкретно сырое.
Билеты на поезд были взяты на завтра, и здесь нам предстояло еще переночевать. Борис принялся устанавливать палатку. Тучи ходили неспроста, и уже почти начала повторяться история с прошлой сушкой на этом месте. Пришлось кое-что поскидывать под тент палатки, а разобранную байдарку накрыть клеенкой-фартуком. Дождя как такового не было, но легкие взбрызгивания периодически повторялись. В округе начал формироваться грозовой фронт.
Пока Борис ходил в Кузему, освежая в памяти дорогу, по которой нам предстоит завтра сделать до станции марш-бросок, я улеглась на улице на спасжилет и принялась читать мемуары группы, ходившей по нашему маршруту, дернутые Борисом из Интернета. Погода была неустойчивая, и слегка потянуло в сон. В палатку я не пошла, так как надо было охранять вещи, оставшиеся на улице.
К тому времени, как Борис вернулся, я успела слегка вздремнуть. Посетив местный магазин, ему удалось купить конфет, печенья, яблок, вафель и колбасы, с хлебом и батоном оказалась проблема. Ну, хлеба у нас осталась еще целая буханка, а вот батон во избежание порчи пришлось пожарить и съесть сверх нормы. И теперь утреннюю кашу на последнем на природе завтраке нам закусывать нечем.
Вода в реке упала окончательно, уменьшив русло втрое. На оставшейся отмели блестело несколько луж. Пока еще вода отступила не полностью, я в траве обнаружила одну морскую красавицу - медузу, но при обмелении она уже не пыталась выбраться на большую воду. Мои попытки направить ее потоком воды из котелка в непересыхающую в отлив лужу ни к чему не привели. Присыпанная слегка песком и илом, она даже и не пыталась подняться навстречу воде.
Поставив на костер котлы для ужина, я отправилась за пресной водой на обед следующего дня. Тащиться надо было по лесу аж за ЛЭП. В устье Березовки в районе стоянки речная вода смешивалась с морской и имела соленый привкус. Стопроцентно пресная бежала небольшим ручейком меж камней много выше по течению, и, чтобы до нее добраться, надо было преодолеть два правых притока Березовки. Оттенок у этой водицы был, правда, темно-коричневый, и разлитая в полутора литровую пластиковую тару она напоминала чайную заварку.
Проходила я с дорогой туда и обратно минут сорок. Преодолевать ручьи-притоки этот раз оказалось проще. Последствия засухи были налицо. Вода в одном из них напрочь отсутствовала, в прошлый раз даже в пик отлива я едва не зачерпнула в сапоги. Во втором - ранее текущая вода теперь стояла бочагами.
Пока набирала воду из речки, тоже бегущую как-то неуверенно, на мне вовсю отжались местные комары, и лишь умывшись водой из Березовки, я смогла обмануть их на некоторое время.
В районе ЛЭП как-то зловеще сверкнула молния, и я с ужасом думала, как буду пересекать это открытое пространство. У тропы на просеке там уже лежала жертва электричества - пестрая средних размеров птица с длинным клювом.
Когда я появилась на стоянке с водой, Борис уже почти успел сварить ужин. Найденные мною по дороге грибы решено было пожарить с майонезом. Устроив нам полный облом в течение похода по грибам и ягодам, Карелия решила расщедриться на прощальный ужин.
Гроза все гуляла по небу, сверкая то в лесу, а то над рекой. Порой удавалось наблюдать молнию "стерео", которая умудрялась синхронно полыхнуть одновременно из двух смежных углов над нашим водным пространством.
Вся эта иллюминация со звуковым сопровождением закончилась лишь ближе к ночи, и даже успело показаться солнце, но оно уже не грело и не сушило.
Соседи на стоянке со столиком периодически менялись. Одни собирались и отбывали на машине, с которой в поселке было договориться не проблема, на их место тут же прибывали другие и т.д. По большей части здесь чалились катамаранщики. Подплывала и лодка двухместка, но она тут не задержалась, уплыла по приливу куда-то выше по течению.
Борис, исходя из отчетов, взятых в Интернете, утверждал, что выбраться к станции можно и через ЛЭП, и оттуда путь даже короче. Но, ползая за водой, никаких конкретных троп и дорог я от воды заметить не успела, зато поросль из кустарника и деревьев росла здесь неконтролируемо густо, несмотря на периодическую ее вырубку, о чем говорили имеющиеся здесь аккуратно складируемые кучки. А если добавить ко всем эти препятствиям и общую неровность местности - будто кто вспахал, - то идти через все это с багажом пусть даже коротким путем - врагу не пожелаешь.
Время было уже одиннадцатый час, когда, пошарахавшись по лагерю, мы стали подтягиваться к палатке: устали за сегодня, да и вставать завтра рано. Опять, как и три года назад, в палатку пришлось затаскивать бóльшую часть барахла, так как эти места периодически посещались местными.
Уже в двенадцатом часу ночи, прислушиваясь к шорохам, услышали в полной тишине всплески. Выглянули в окно: по реке шли "пионеры" с Андреевским флагом. Где они собирались, для нас осталось загадкой. С соседней стоянки, освободившейся к тому времени не донеслось ни звука. Может по приливу до ЛЭП пошли, и оттуда таскались до станции?
Спали так крепко, что не слышали, каким образом с соседней стоянки исчезли продукты, оставленные москвичами. Может, что и у нас местные позаимствовали? Ну, нет, вроде ничего не пропало.
Сильный ветер, нагоняющий холод, начал задувать уже с утра. Гроза вчера не зря прошерстила все в округе, изгоняя тепло. К обеду порывы ветра усилились, и мой поход за водой на каменистую косу, где даже в отлив было достаточно глубоко, едва не закончился "килем" с берега в воду. Тут я в полной мере почувствовала, насколько удачно у нас находилась стоянка. Под защитой леса мы на себе ощущали лишь малую часть силы стихии.
Сборами полностью занимался Борис. Я была на подхвате. Время от времени принималось моросить, и подобное обстоятельство сильно мешало. Приходилось уже разложенные по кучкам вещи впопыхах распихивать под пленку и коврики, а потом снова заниматься поисками необходимого и сортировкой.
Нельзя сказать, чтобы Борис целиком посвящал себя паковке. Его можно было заметить просто болтающимся по поляне. Видимо творческий процесс утрамбовки в меньшее количество мест, нежели по прибытии на маршрут, проходил мучительно и требовал дополнительное количество мыслительных и энергетических импульсов.
К сваренному сразу после завтрака обеду приступили только около двенадцати. За это время влага из супа испарилась, а содержимое разбухло, и обедали практически вторым. Черничный компот из ягод, набранных здесь, решили не греть, и выпили холодным, присовокупив к нему деликатесы, купленные Борисом вчера в Куземе.
Время поджимало, и сборы в ускоренном темпе стали стремиться к завершающей стадии. После долгих раздумий Борис решил кости от байдарки упаковать к галоше, а спасжилеты, легкие по весу, но достаточно объемные при упаковке, нести на рюкзаках. Все эти ухищрения делались, конечно же, для проводников, которые все норовили в нашем багаже усмотреть лишние килограммы и сантиметры.
Наконец, все было уложено, и с трудом подняв багаж (да, отвыкли за поход!), двинули на станцию. Об этой дороге у меня сохранились воспоминания еще с прошлого раза только в ночном таинственно-сумрачном варианте. Тропа вывела нас на грунтовку. И здесь нас ждал неприятный сюрприз. По дороге, похоже, что-то волокли, вывернув на поверхность утрамбованные в полотно камни различной величины. Это обстоятельство сильно затрудняло движение с тяжелым грузом - приходилось маневрировать между камнями и оставленными ими воронками. Помня прошлогодний казус с ногой из-за незамеченной неровности дороги, пришлось более внимательно изучать все, что оказывалось под ногами, зато вперед и по сторонам смотреть было совсем некогда. Борис, пытаясь подсластить горькую пилюлю, называл время от времени примерный километраж, оставшийся до финиша, и комментировал окружающие достопримечательности.
Вокзал и парапет в районе него, недавно отремонтированные, смотрелись в ярко-голубом варианте как новые. Клумба перед вокзалом заслуживала отдельного внимания. Хотя она и была поделена на прямоугольные грядки как в огороде, но каждая из них могла похвастаться своими цветами. Обыкновенные ноготки рядом с шикарными маками, которые, кстати, в единичных экземплярах присутствовали на каждом прямоугольнике, засаженном цветами, смотрелись очень даже нарядно. Большая часть земли была отдана оранжевым лилиям. А рядом с ними пристроились обыкновенные полевые васильки, но кроме традиционных синих, там росли еще и розовые, и фиолетовые. По цветочку на "плантациях" уживались и другие растения, которые трудно было назвать сорняками, поскольку они также оживляли общий ландшафт, придавая ему непосредственность. Так среди этого разнообразия красок скромно светились голубые огонечки цветков льна.
Сопровождая женщину с ребенком, на станцию из поселка прибежала лохматая собачка с добродушной мордой. Услышав, что угостить ее нечем, она разочаровано отошла от нас, но когда ее похвалили за понятливость и сказали пару ласковых слов, она даже позволила себя погладить. Борис, задубевший от холода, ушел в здание вокзала, а я осталась с собакой.
В вокзале уже сидела одна группа туристов и, судя по всему, давно. Кто-то спал, расположившись с ногами сразу на трех сидениях, а кто-то просто сидел и скучал.
Через время как раз к поезду в зале количество народа заметно увеличилось. Прибыло сразу несколько туристских групп. Зал заполнился разговорами, смехом и шутками. Пассажиров из местных было немного, да и на поезда дальнего следования они особо не претендовали.
После объявления по радио о прибытии транспорта за нашим номером, мы отправились встречать свой поезд на платформу. Чуть позднее из здания вокзала в нашем направлении отправились еще три группы, причем две из них активно интересовались нашим вагоном. Неспроста мы раньше всех прибыли на вокзал, Борис за это время разведал местоположение нашего вагона. И теперь, перебравшись на вторую платформу, мы отправились прямо до ее конца. Оказывается очень жутко после трех недель "дикой" жизни почти в полной тишине находиться рядом с грохочущими и проносящимися в непосредственной близости составами. Казалось, что в совокупности с порывистым сильным ветром тяга составов нас сорвет с места и поднимет в воздух вместе с багажом.
Группы, увязавшиеся за нами, подтягивались не спеша. Багажа у них было больше, чем у нас. Убедившись, что мы стоим как раз в районе их вагона, они останавливались, выстраиваясь следом.
С появлением на горизонте нашего поезда было замечено шевеление в толпе ожидающих туристов. Все же по расписанию поезд стоит всего одну минуту. Сквозь толпу жаждущих сесть в вагон мы с Борисом едва протиснулись. Проводница, не оценив сразу критичность ситуации, начала было проверять билеты, но вскоре сообразила, что вряд ли успеет при таком раскладе всех посадить.
Наше купе было еще свободно, если не считать мешка огрызков на столе и разобранной спиннинговой катушки на нижней полке, хозяева которых оказались за стенкой.
Поужинать мы успели как раз до Кеми. Там поезд стоял долго, грех было не выйти и не подышать воздухом на перрон. Вот тут-то совсем неожиданно мы и стали свидетелями настоящего спектакля под названием "загрузка в поезд плановой туристской группы". Под дверями вагона стояла одетая вовсе не по-туристски толпа, груженая рюкзаками-"колобками", сумками внушительных размеров и каким-то узким и длинным багажом. Из дверей вагона периодически высовывался бородатый мужчина в разноцветной болоньке и называл номер. Багаж действительно был пронумерован. Другой, такой же здоровый и бородатый, довольно резво выхватывал из толпы вещь с названным номером и передавал в вагон. Такой погрузки мы еще ни разу не видели.
Да, кстати, собачка, которую я гладила на перроне Куземы, пришла в здание вокзала, и, скоро поняв, что голодные туристы вряд ли чем угостят, улеглась на полу, изображая полное блаженство. Казалось, в повседневной жизни ей просто не хватало общества, которое без проблем можно было найти здесь на вокзале. Но кайф собачки длился недолго. Пришла какая-то пожилая и сильно опухшая женщина и, одев бельевую веревку животному на шею, намеревалась таким образом увести его отсюда. Собачка сначала легла на спину, демонстрируя свою полную беззащитность, затем, прижавшись животом к полу, на ругань хозяйки завиляла хвостиком. Несмотря на то, что женщина тянула ее к двери, она все же подошла ко мне попрощаться. Борис по этому поводу вспомнил беспризорного щенка, который резвился здесь в 1998 году. Не он ли это?
В Беломорске появилась соседка в нашем купе, и Борис, дождавшись появления в окне порога на р. Выг, на фоне которого когда-то фотографировались, ушел спать. А я, помучив японский кроссворд, сбилась и в Сосновцах с появлением четвертого в нашем купе залегла уже до утра.
Проснулась оттого, что мой спальник дергали. Это Борис будил меня. Едва я покинула полку, как поезд остановился. Остановка была "Лодейное поле". Здесь поезд стоял долго, а после этого предполагалась десятиминутная санитарная зона. Тем не менее Борис настаивал, чтобы я заняла очередь в туалет. Он уже намеревался завтракать и засыпал из пакетиков в миски кашу, не требующую варки. По счастью, нашим туалетом пользовались проводники, и его открыли, не выжидая десятиминутной санзоны.
Закончив прием пищи, который происходил в несколько стесненных условиях, так как на обоих нижних местах еще спали, мы занялись упаковкой нашего багажа. Полностью уложенный рюкзак Борис уволок в тамбур, чтобы он не мешал уже успевшим проснуться соседям по купе. Попытка унести туда же байдарку в районе Волховстроя-2 была пресечена проводницей. Она испугалась, что в тамбуре будет не развернуться.
Ожидая подлянки от первого вагона - остановиться вне платформы, выгрузку багажа взял на себя Борис. Я вышла из вагона лишь со спасжилетом. Поезд высадил нас на вторую платформу, и теперь необходимо было дождаться его отхода, чтобы как можно короче добраться до вокзала. А пока мы стояли на платформе, наблюдая за происходящим в округе. Неизвестно откуда взялся мелкий паут и принялся кружить над нами. Не иначе как из наших вещей вылетел. Из туристов мы выгрузились единственные, остальные направлялись до Питера.
Какая-то девушка с сотовым вязалась к нашей проводнице, прося кликнуть ей какую-то Татьяну в розовой ветровке, и добилась-таки, чтобы ее впустили, но, судя по всему, необходимого человека она так и не нашла.
Наш поезд отошел, и мы оказались как раз напротив перехода через пути и выхода на первую платформу.
На вокзале разместились все в том же углу, где обычно. Непонятно откуда взявшееся насекомое, более крупное, чем на перроне, изловчилось и укусило Бориса. Остается догадываться, откуда оно вдруг появилось. Хотя, может, и с дачи кто привез.
А в общем наше времяпрепровождение на вокзале происходило без происшествий. Коротали время с мороженым и свежими сканвордами. Я принялась писать дневник в тетради Бориса, так как моя уже давно кончилась. Пришлось ему поскучать некоторое время.
Поели на обед котлеток с пюре из местного буфета. Борису захотелось чего-нибудь горячего. Прошлый же раз он напротив настаивал на сухомятке. Что поделаешь, ближе к дому - сильнее "ностальжи".
Время тянулось еле-еле, хотя до поезда оставалось всего три часа. Да, а на природе эти часы пролетели бы стремительно. На этот раз основное наше времяпрепровождение сводилось к сидению на вокзале. Но все же возникла необходимость затарить продукты на поезд. И Борис с удовольствием отправил меня в магазин, а сам уселся писать дневник в освободившуюся тетрадь (одну на двоих).
Почти все я купила в магазине в районе вокзала и автобусной остановки, лишь с хлебом оказалась проблема - его здесь не резали. Так и пришлось тащиться в город. Ушлые водители, вычислив во мне неместную, предлагали такси. Слабо, на такси за хлебом до ближайшего магазина? По ходу дела мне пришла мысль отовариться овощами сверх оговоренных продуктов, чем несказанно порадовала Бориса. Но основная проблема состояла в том, чтобы упихать весь этот доппаек в наш и без того плотный багаж. Появление дополнительного места рассматривалось как нежелательный вариант и то, лишь в самом крайнем случае.
За час до поезда мы уже начали присматриваться к проходящим пассажирским составам, пытаясь угадать месторасположение нашего поезда и вагона. Если в нумерации с головы или с хвоста можно было найти какую-то закономерность, то наличие-отсутствие нулевого вагона с головы состава оказывалось непредсказуемым фактором.
Началось с того, что на свободную первую платформу наш 243-й почему-то вопреки логике не приняли, к тому же объявили, что отсчет будет с хвоста поезда. В результате нам пришлось тащиться в другой конец платформы и, рискуя жизнью, перебегать перед проходящим составом. Нулевой вагон этот раз не повлиял на местоположение остальных вагонов, электровоз протащил его чуть дальше обычного. Надо сказать, что состав оказался на этот раз на удивление коротким. Кстати сказать, и пассажирами в Волховстрое мы оказались единственными.
Едва зайдя в вагон и расположившись на своих местах в первом купе, мы принялись доставать необходимые нам в поезде продукты и вещи. И тут случилось непредвиденное. Добродушная на вид проводница вдруг потребовала от нас багажную квитанцию на байдарку и все порывалась ее измерить, на глаз прикинув, что везем негабарит. Мы в голос принялись убеждать этого сотрудника железной дороги, что байдарка, как и лыжи - багаж, разрешенный для провоза без учета размеров, и сколько мы ее ни возим в поездах, крупногабаритной вещью еще никто не считал.
Короче, в сложившихся обстоятельствах Борис не стал дожидаться помощи какого-либо мужчины, и мы по-быстрому упихали байдарку на третью полку сами. Назревавший конфликт утих сам собой. Похоже на этот раз проблема с багажом решилась для нас удачно.
Поужинали, размялись сканвордами и расползлись по полкам. Настоящей темной ночи так и не удалось увидеть, хотя спала чутко.
Проснулась я от гидробудильника. К несчастью, была большая остановка. Борис сразу оживился: "Завтракать?!" Все продукты и посуда находились в рундуке под нижней полкой, т.е. подо мной, поэтому и поесть без моего пробуждения он никак не мог. Нашими попутчиками на этот раз оказались молодая женщина, которая все ковырялась с сотовым телефоном, и мужчина, проводивший почти все время на своей верхней полке. Свое лежбище он покидал лишь при появлении "страшной женщины", весь вид которой выражал немедленный скандал при любой удобной возможности. По счастью, она надолго здесь не задерживалась, да и мужчину вскоре откомандировала в район своего места. И наш четвертый пассажир вспоминал о своем месте лишь на секунду, чтобы захватить очередную пачку "Bond".
С женщиной с мобильником мы разговорились. Живет она и работает в пригороде Питера заведующей магазином, родом же из Кировской области и теперь едет к родителям в вырванные из горла хозяина магазина две недели отпуска, чтобы забрать ребенка. Муж у нее, похоже, имеет специальность, связанную с лесом. И при всем благополучии этой отрасли, им пришлось натерпеться кошмаров в перестроечное время, когда искусственно обанкроченные леспромхозы бросали на произвол судьбы вместе с людьми, ликвидируя еще и узкоколейку - единственную возможность выбраться оттуда.
Параллельно наша разговорчивая попутчица пыталась решить проблемы с мобильником, который упорно не хотел признавать оплаченную в Питере карточку, демонстрируя свое нахождение вне сети. Так за трепом, писанием дневника и разгадыванием сканвордов, журнал которых осилили еще до Котельнича, мы стремительно приближались к дому.
| Дневник Лоция Карта Категорийные походы |